Она вспомнила, как тяжело приходится Би и Кларе с теткой Эдвиной, подумала о том, какие ужасные перспективы ожидают их в будущем. Абигайль подумала, наконец, обо всех тех туалетах, которые шили сейчас в мастерской мадам Савар, о бесчисленных свертках и коробках, сложенных в карете графа. И о том, как хорошо быть графиней и всю жизнь чувствовать себя в безопасности.
Она смирилась.
День клонился к вечеру. Граф сказал, что у него назначена важная встреча, так что он отвезет ее к мистеру Гиллу. Он будет занят всю вторую половину дня, а завтра он заедет за ней, и они вместе отправятся в церковь. Платье доставят рано утром.
– Вы не хотите завтра кого-нибудь пригласить, – спросил он, помогая ей выйти из кареты, – в качестве подружки невесты?
– Да, – ответила она, – у меня есть подруга. Мисс Сеймур, она дает уроки детям мистера Гилла,
– Тогда завтра утром я заеду за вами и мисс Сеймур, – с улыбкой пообещал он. – Вы будете чувствовать себя увереннее в обществе подруги.
– Да, спасибо.
Абигайль с восхищением наблюдала за тем, как он поднес ее затянутую в перчатку руку к губам. Еще ни один мужчина не целовал ей руку. Интересно, подумала она, это нормально, если такой поцелуй вызывает реакцию во всем теле? Она поймала себя на мысли об их совместных ночах и, резко развернувшись, отправилась в дом.
«Вот уж повезло мне, – подумала Абигайль, когда, пройдя мимо горничной Эдны в гостиную, застала там мистера и миссис Гилл с одинаковыми радостными улыбками на лицах. – Ну и влипла! Я не знаю, как его зовут, но собираюсь завтра выходить за него замуж! Единственное, что мне известно, так это то, что он граф Северн».
Она улыбнулась своим мыслям и заметила, что улыбки на лицах ее хозяев стали еще шире. Мистер Гилл направился к ней с распростертыми объятиями.
* * *
У графа Северна действительно были дела, которые, он надеялся, займут его на весь вечер и почти на всю ночь. Ему надо было попрощаться с Дженни.
Граф решил, что проведет с ней несколько часов, прежде чем объявит новости. Должен же он в последний раз насладиться ее искусством!
Слуга, которого Майлз нанял специально для Дженни, провел его в гостиную, и через минуту она выбежала ему навстречу. Дженни обвила его шею обнаженными руками и подставила губы для поцелуя, глядя на него мечтательным взглядом. Она всегда умела убедить его в том, что деньги имеют для нее лишь второстепенное значение и она почитает за настоящее счастье заниматься с ним любовью. Именно этим качеством она и славилась.
– Нет, – с улыбкой проговорил он, прижимая ладонь к ее губкам, – я пришел поговорить с тобой, Дженни.
– Поговорить? – Дженни не умела поддерживать светскую беседу, она знала лишь язык тела.
– Боюсь, это мой последний визит. Завтра я женюсь.
– Завтра? Так скоро?
– Да. – Он легко поцеловал ее.
Дженни вздохнула.
– Когда я снова увижу тебя? – спросила она.
– Никогда. Это последний раз, Дженни.
– Но почему? – Она непонимающе уставилась на него. – Ты уезжаешь с женой за город?
Дженни никак не хотела взять в толк, что женатый мужчина не может иметь любовниц.
– Нет, – ответил он. – Я переведу дом и все, что а нем есть, на твое имя и в течение года буду платить тебе и твоим слугам. Я купил изумрудное колье к твоему любимому платью в качестве прощального подарка. – Граф улыбнулся. – Это честная сделка?
Дженни убрала руки с его плеч.
– Где оно?
Дженни снова заговорила, когда он закрепил колье у нее на шее.
– Со мной хочет иметь дело лорд Норткот, – сообщила она. – Он предложил мне больше, чем платишь ты, и, думаю, он еще расщедрится. Он просто сгорает по мне. Думаю, я соглашусь, хотя он вовсе не такой красивый, как ты. Оно великолепно. – Дженни потрогала изумруды.
– Я рад, что тебе нравится.
Дженни повернулась и снова обняла его.