— Еще одно слово о проклятом сапоге и я так двину в ухо, что ты перелетишь через это озеро.
— Лучше я просто переплыву, сир. — В отличие от Дунка, Эгг хорошо плавал. Мальчишка развернулся в седле. — Сир? Сзади кто-то приближается по дороге. Слышите?
— Я не глухой. — Вдобавок Дунк заметил поднятую ими пыль. — Крупный отряд. И быстро приближается.
— Как думаете, сир, это разбойники? — Эгг привстал в стременах, скорее от нетерпения, чем от страха. Мальчишки все такие.
— Разбойники вели бы себя тише. Так шумят только господа. — Дунк чуть пристукнул по рукояти меча, чтобы ослабить лезвие в ножнах. — Однако, нам лучше съехать с дороги и дать им проехать. Лорд лорду рознь.
Осторожность не помешает. Дороги уже не так безопасны, как когда на Железном Троне сидел добрый король Дэйрон.
Они с Эггом укрылись за колючим кустарником. Дунк снял с плеча и надел на руку щит. Сосновый окованный железом щит был старым и тяжелым, в виде ромба с удлиненным нижним концом. Дунк купил его в Каменной Септе взамен изрубленного в схватке с Длинным Дюймом. У Дунка не было времени нарисовать на нем свой вяз с падающей звездой, поэтому на щите оставался герб прежнего владельца: серый висельник. Сам себе он не выбрал бы подобный герб, но щит достался дешево.
Через мгновение мимо промчались первые всадники: пара юных лордиков на рысаках. У того, что сидел на гнедом, был шлем из позолоченной стали без забрала с высоким плюмажем из трех перьев: одного белого, одного красного и одного золотого. Такие же перья украшали кринет на шее его коня. Черный жеребец был втиснут в сине-золотой доспех. Прогрохотав, конь пронесся мимо в вихре развевающейся на ветру попоны. Смеясь и улюлюкая, всадники в длинных, стелящихся позади плащах, унеслись бок о бок прочь.
Третий лорд во главе длинной колонны ехал степенней. Она состояла из двух дюжин человек: конюхов, поваров и слуг, находившихся при трех рыцарях, а также их воинов и конных арбалетчиков, за которыми тянулся караван, груженный доспехами, шатрами и провизией. У седла находился темно оранжевый щит лорда с тремя черными замками. Дунку чем-то был знаком этот герб, но откуда? Лорд — обладатель герба — был пожилым мужчиной с угрюмой, недовольной миной на лице и с приперченной сединой коротко подстриженной бородкой. «Может, он был тогда на эшфордском поле, — подумал Дунк. — Или когда я был оруженосцем, мы с сиром Арланом служили в его замке». За долгие годы, старый странствующий рыцарь служил в таком количестве разных замков, что Дунк не помнил и половины.
Лорд резко натянул поводья, грозно уставившись на кусты.
— Эй, в кустах! Покажитесь.
Позади него два арбалетчика вложили болты в желобок своего оружия. Остальные продолжили движение.
Дунк со щитом в руке шагнул сквозь высокую траву. Его правая рука лежала на рукояти меча. Он был по пояс обнажен, и лицо покрыто красно-бурой маской поднятой лошадьми пыли. Он знал, что выглядит оборванцем, но, по всей видимости, в замешательство их привел его рост.
— Нам не нужны неприятности, милорд. Нас всего двое: я и мой оруженосец. — Он кивком головы вызвал Эгга.
— Твой оруженосец? Хочешь сказать, что ты рыцарь?
Взгляд лорда Дунку не понравился. Эти глаза запросто могли содрать с человека кожу. Будет благоразумнее убрать руку с меча.
— Я межевой рыцарь и ищу, кому предложить свои услуги.
— Каждый разбойник, которого я повесил в своей жизни, утверждал то же самое. Эта штука, сир, может оказаться пророческой… если ты и в самом деле «сир». Виселица с висельником. Это твой герб?
— Нет, м’лорд. Мне надо бы перекрасить щит.
— С какой стати? Обчистил чей-то труп?
— Я купил его, заплатив честной монетой. — «Три черных замка на оранжевом поле… где же я их видел?»
— Я не разбойник.
Глаза лорда казались осколками кремня.
— А откуда у тебя шрам на щеке? Порез от удара кнутом?
— От кинжала. Хотя, м’лорд, мое лицо вас не касается.
— Я буду решать, что меня касается, а что нет.
В этот момент оба молодых рыцаря рысью вернулись посмотреть, что задержало отряд.
— Вот ты где, Горми, — крикнул тот, что был на черном жеребце, симпатичный, сухощавый и гибкий, гладковыбритый молодой человек с правильными чертами лица. На его ворот ниспадали блестящие темные волосы. На нем был дублет из темно-синего шелка со вставками из золотого атласа. Через всю грудь золотыми нитями был вышит украшенный зубцами крест с золотыми скрипками в первой и третьей четвертях, и с золотыми мечами во второй и четвертой. Синий цвет дублета сочетался с цветом его излучающих веселье глаз. — Алин боялся, не упал ли ты с лошади. Явная отговорка с его стороны, я вот-вот заставил бы его дышать моей пылью.
— Кто эти два бандита? — спросил второй всадник, который был на гнедом.
Эгг взвился от оскорбления:
— У вас нет права называть нас разбойниками, милорд. Увидев поднятую вами пыль, мы решили, что это вы бандиты. Вот почему мы спрятались. Это сир Дункан Высокий, а я его оруженосец.
Знатные обалдуи обратили на его слова не больше внимания, чем на кваканье лягушки.
— Думаю, это самый здоровый увалень, из тех, что мне встречались, — заявил рыцарь с тремя перьями. У него было пухлое лицо в обрамлении кудрей темно медового цвета. — Бьюсь об заклад, в нем семь футов и ни дюймом меньше. Только представьте, с каким грохотом он свалится.
Дунк почувствовал, как что краснеет. — «Ты бы проиграл», — подумал он. Последний раз при измерении его роста брат Эгга Эйемон объявил, что до семи футов ему не хватило как раз дюйма.
— Это твой боевой конь, сир Великан? — спросил лордик в перьях. — Полагаю, его лучше забить на мясо.
— Лорд Алин часто забывает о хороших манерах, — сказал черноволосый рыцарь. — Прошу вас простить его невоспитанность, сир. Алин, попроси прощения у сира Дункана.
— Если это необходимо. Вы простите меня, сир? — и, не дожидаясь ответа, он повернул своего гнедого и помчался рысью по дороге.
Второй задержался.
— Вы направляетесь на свадьбу, сир?
Что-то в тоне его обращения подмывало Дунка дернуть его за чуб. Он поборол это желание, и ответил:
— Мы направляемся к парому, м’лорд.
— Как и мы… Но лорды здесь Горми и тот только что покинувший нас кутила, по имени Алин Кокшоу. А я такой же странствующий рыцарь, как и вы. Меня зовут сир Джон Скрипач.
Имя было подходящим, но Дунк никогда не видел межевого рыцаря, одетого с таким блеском, имеющего подобное оружие и превосходного коня. «Золотой межевой рыцарь», — подумал про себя Дунк.
— Мое имя вам известно, а моего сквайра зовут Эгг.
— Рад знакомству, сир. Предлагаю вам отправиться с нами в Белостьенье преломить пару копий, чтобы помочь лорду Баттервеллу отпраздновать его свадьбу. Бьюсь об заклад, вы смогли бы там себя проявить.
Со времен эшфордского луга Дунк не участвовал в рыцарских турнирах. «Если бы я выиграл несколько схваток и получил пару выкупов, мы бы не голодали по пути на Север», — подумал он, но лорд с тремя замками на щите заявил:
— Сиру Дункану, как и нам, следует ехать по своим делам.
Джон Скрипач не обратил никакого внимания на слова старшего спутника:
— Мне бы очень хотелось скрестить с вами меч, сир. Я сражался во многих странах с воинами многих рас, но не встречал никого подобного роста. Ваш отец был столь же высоким?
— Я не знал своего отца, сир.
— Печально слышать. Мой отец также рано меня покинул. — Скрипач повернулся к лорду трех башен. — Нам следует попросить сира Дункана присоединиться к нашей веселой компании.
— Нам не нужен никто такого сорта.
Дунк буквальное онемел. Нищие странствующие рыцари не часто получали от высокородных лордов приглашение себя сопровождать.
«У меня больше общего с их слугами».
Судя по длине колонны, лорд Кокшоу со Скрипачом везли с собой конюхов присматривать за лошадями, поваров, чтобы всех кормить, оруженосцев, чтобы чистить доспехи и стражу, чтобы их защищать. У Дунка же был только Эгг.
— Его сорта? — рассмеялся Скрипач. — Это какие же? Такие большие? Только погляди на его рост. Нам нужны силачи. Как говорят, новый меч ценится выше, чем былая слава.
— Так говорят только глупцы. Вы едва с ним знакомы. Он может быть разбойником или одним из шпионов Кровавого Ворона.
— Никакой я ни шпион, — заявил Дунк. — И у м’лорда нет права говорить обо мне словно я глух, мертв или нахожусь в Дорне.
Взгляд кремневых глаз уставился на него.
— Вот в Дорне вам, как раз, самое место, сир. Разрешаю туда отправиться.
— Не обращайте на него внимания, — сказал Скрипач. — Он бедный старый ворчун, подозревающий всех на свете. Горми, у меня доброе предчувствие об этом парне. Ну что, сир Дункан, вы едите с нами в Белостенье?
— М’лорд, да я… — как он сможет находиться с ними в одном лагере? Их слуги станут ставить шатры, конюхи станут чистить лошадей, а повара приготовят каждому по курице или огромному куску говядины, а Дунк и Эггом будут довольствоваться жесткой солониной. — Я не могу.