— Да, но…
Дунк зажал парню рот.
— Попридержи язык.
Эгг послушался.
Едва успели переправиться люди Шоуни, на берегу появились лорд и леди Смолвуд со своими слугами, поэтому Дунку с Эггом вновь пришлось ждать.
Братство межи распалось утром, это было ясно, как день. Раздраженный и насупленный сир Глендон держался особняком. Кайл Кот считал, что они смогут попасть на паром не раньше полудня, поэтому отделился от остальных и увивался вокруг лорда Смоллвуда, с которым был мимолетно знаком. Сир Мейнард же проводил время, болтая с хозяйкой постоялого двора.
— Держись от него подальше, предупредил Дунк Эгга. Что-то в этом Пламме его тревожило. — Мы ничего о нем не знаем, он запросто может оказаться разбойником.
Предупреждение, наоборот в глазах Эгга сделало сира Мейнарда лишь интересней.
— Никогда не был знаком с настоящим разбойником. Думаете, он собирается украсть драконье яйцо?
— Лорд Баттервел его хорошо охраняет, — Дунк почесал искусанную шею. — Как думаешь, его покажут во время пира? Хотелось бы на него посмотреть.
— Я бы показал вам, сир, но оно в Летнем Замке.
— Твое? Твое собственное драконье яйцо? — Дунк нахмурился, размышляя, не разыгрывают ли его. — Откуда у тебя яйцо?
— От дракона, сир. Его положили в мою колыбель.
— А в ухо не хочешь? Драконов больше нет.
— Их нет, а яйца есть. Последний дракон отложил пять яиц, а другие хранится на Драконьем Камне, но они старые, их снесли еще до Танца. И у всех моих братьев тоже есть. Скорлупа драконьего яйца Эйерона похожа на слиток золота и серебра, с пронизывающими его огненными прожилками. А у меня зеленое с белым, и все в завитушках.
— Собственное драконье яйцо. — «Его положили в колыбель». Дунк настолько привык к Эггу, что иногда забывал про то, что Эйегон принц. Разумеется, они положили драконье яйцо в его колыбель. — Что ж, смотри не брякни про это яйцо, вдруг услышат.
— Я не дурак, сир. — Эгг понизил голос. — Однажды драконы появятся вновь. Мой брат Дэйрон видел это во сне, а король Эйерис читал об этом пророчество. Может он вылупится именно из моего. Вот здорово будет.
— А будет ли? — Дунк сильно в этом сомневался.
Но у Эгга не было никаких сомнений:
— Мы с Эймоном часто представляли, что именно из наших яиц вылупятся драконы. Случись так, мы бы смогли летать по небу у них на спинах, как Эйегон первый со своими сестрами.
— Ага, а если все рыцари королевства вдруг умрут, я стану Лордом-Командующим Королевской Гвардии. Раз это яйцо такое ценное, почему лорд Баттервел его отдает?
— Может, чтобы показать всему королевству, насколько он богат?
— Пусть так, — Дунк снова почесал шею и бросил взгляд на сира Глендона Бола, который в ожидании парома подтягивал подпругу седла. Его лошадь никуда не годится. Лошадь сира Глендона была настоящей клячей с провисшей спиной, низкорослой и старой. — Что ты знаешь об его отце? Почему его прозвали Шаровой Молнией?
— За вспыльчивый нрав и рыжие волосы. Сир Квентин Бол был мастером над оружием в Красном Замке. Именно он учил моего отца и дядьев, как сражаться. И Великих Бастардов тоже. Король Эйегон пообещал принять его в Королевскую Гвардию, и Шаровая Молния заставил свою жену уйти к Молчаливым Сестрам, да только к тому времени, когда в Гвардии освободилось место, король Эйегон уже умер, а новый король Дэйрон вместо него назвал Вильяма Уайлда. Отец говорил, что Шаровая Молния не меньше Злого Клинка старался убедить Дэймона Черное Пламя потребовать себе корону, и это он спас Черного, когда Дэйрон отправил Королевскую Гвардию схватить Пламя. Позже, у ворот Ланниспорта Шаровая Молния зарубил лорда Леффорда и заставил Седого Льва бежать и прятаться на Утесе. А при переправе через Мандел он одного за другим сразил семерых сыновей леди Пенроуз. Говорят, только ради нее он пощадил самого младшего.
— Весьма благородно с его стороны, — вынужден был признать Дунк. — Сир Квентин Бол умер на Красном Поле?
— До того, сир, — ответил Эгг. — Какой-то лучник, никому не известный простолюдин, прострелил его горло, когда он спешился у ручья, чтобы напиться.
— Если простолюдинам взбредет в голову убивать лордов и героев, они могут стать очень опасны. — Дунк заметил паром, медленно плывущий по озеру. — Ну, вот и паром.
— Какой он медленный. Значит, сир, мы направляемся в Белостенье?
— Почему бы и нет? Хочу посмотреть на драконье яйцо, — улыбнулся Дунк, и если я одержу победу на турнире, у нас обоих будет по драконьему яйцу.
Эгг с сомнением покосился в его сторону.
— Что? Чего это ты на меня уставился?
— Я бы сказал, сир, — с серьёзным видом ответил Эгг, — но должен научиться держать язык за зубами.
Глава 3
Межевых рыцарей посадили подальше от именитых гостей и от помоста, поближе к дверям.
Белостенье был практически новым замком, если таковым можно считать строение, возведенное дедом нынешнего лорда около сорока лет назад. Из-за стен, фортов и башен, сложенных из прекрасного белого камня, добываемого в Долинее и доставляемого с огромным трудом через перевалы, у простого народа он был известен как Молочный Дом. Внутреннее убранство, полы и колонны были сделаны из белоснежного мрамора, инкрустированного золотом. А потолочные стропила были выструганы из белых как кость стволов чар-древа. Дунк даже не пытался представить, сколько это может стоить.
Хотя, по сравнению с виденными им ранее залами, этот был не так велик. «Нас хотя бы пустили в дом», — подумал Дунк, занимая свое место на скамье между сиром Мейнардом Пламмом и Котом. Хотя они были незваными гостями, всех троих довольно быстро пустили на пир, поскольку отказать в гостеприимстве рыцарю в день свадьбы являлось плохой приметой.
Хуже всего пришлось юному сиру Глендону. «У Шаровой Молнии не было сыновей», — услышал Дунк громкий голос стюарда лорда Баттервелла. Малец горячился и часто поминал имя сира Моргана Данстобла, но стюард оставался непреклонен как алмаз. Стоило сиру Глендону коснулся рукояти меча, как тут же появилась дюжина солдат с пиками наперевес. На мгновение показалось, что кровопролития не избежать. Спасло положение только вмешательство высокого светловолосого рыцаря по имени Кирби Пим. Дунк находился слишком далеко и не слышал, о чем говорят, но видел, как Пим обнял стюарда за плечи и улыбаясь что-то прошептал ему на ухо. Стюард нахмурился, и что-то сказал сиру Глендону, отчего тот стал пунцовым.
«Похоже, он вот-вот расплачется», — решил Дунк. — «Либо это, либо кого-то пришьет». — После этого юного рыцаря наконец-то пустили в замок.
Бедняга Эгг оказался не столь удачлив.
— Большой зал только для лордов и рыцарей, — высокомерно заявил им младший стюард, когда Дунк пытался протащить мальчишку за собой. — Для оруженосцев, конюхов и солдат мы поставили столы во внутреннем дворе.
«Если бы ты узнал, кем он является, то усадил бы его на помосте, на троне с подушкой». — Дунку не понравился вид оруженосцев. Ровесников Эгга среди них было всего несколько человек, а остальные были бывалыми вояками, которые давным-давно решили, что служить рыцарю, чем быть им. Или у них не было выбора. Рыцарю нужны не только благородство и умение обращаться с оружием. Нудны еще конь и меч, а так же доспехи. И все это стоит дорого.
— Держи язык за зубами, — уходя, сказал Дунк Эггу. — Взрослые мужчины не станут терпеть твои дерзости. Сиди, лопай и слушай, авось чему научишься.
Сам Дунк был рад убраться с жаркого солнца туда, где нальют вина и есть шанс набить живот. Даже межевой рыцарь может подустать по полчаса разжевывать каждый кусок пищи. Здесь, среди незнатных гостей, пища была скорее простой и незамысловатой, зато ее было вдоволь. Поэтому Дунку это место пришлось по душе.
Но, как любил повторять старый рыцарь: «Что крестьянину делает честь, для лорда позор».
— Мне это место не подходит, — горячо спорил сир Бол с младшим стюардом. Ради пира он надел чистый дублет, красивый древний наряд, обшитый золотым шнуром рукавами и на воротнике, с красным гербом на белом фоне рода Болов на груди. — Вы знаете кем был мой отец?
— Не сомневаюсь, он был достойный рыцарь и могущественный лорд, — ответил младший стюард, — но, тоже самое можно сказать о многих здесь присутствующих. Пожалуйста, сир, либо займите место, либо уходите. Мне все равно.
В конце концов, с кислой миной парень сел вместе с остальными. По мере того, как прибывало все больше рыцарей, длинный белый зал наполнялся шумом. Народу было больше, чем ожидал увидеть Дунк, и, судя по их виду, многие гости проделали длинный путь. Они с Эггом не встречали столько лордов и рыцарей с памятного эшфорского луга, и невозможно было предугадать, кто появится следующим.
«Надо было держаться своей межи, и продолжать спать под кустом. Если только меня узнают…»