Аннотация: Спустя пять лет мы снова попадаем на улицы Парижа.
Во Франции правит от имени сына, малолетнего Людовика XIII королева-регентша Мария Медичи, а вместе с ней королевский фаворит Кончино Кончини.
В Париж приезжает шевалье де Пардальян вместе с сыном Жеаном и молодым графом Одэ де Вальвером. Они ищут таинственно исчезнувшую внучку шевалье Лоизу.
Молодой граф Вальвер влюбляется в прекрасную цветочницу Мюгетту, тайна рождения которой и раскрывается на страницах двух романов М. Зевако «Тайна королевы» и «Последняя схватка», завершающих серию.
---------------------------------------------
Мишель Зевако
I
УЛИЦА СЕНТ-ОНОРЕ
Стояло ясное весеннее утро. Легкий ветерок, дующий со стороны утопавшего в садах Лувра, разносил во все стороны нежный аромат цветущих деревьев…
Приближался час, когда хозяйки отправляются за покупками. По улице Сент-Оноре сновала пестрая и деловитая толпа. Разносчики, разложившие на лотках свой товар, нищие монахи, слепцы с заплечными мешками, дотащившиеся сюда из приюта Кенз-Ван, расхаживали взад и вперед, привлекая внимание прохожих визгливыми возгласами, призывным звоном колокольчиков и оглушительным стуком трещоток.
В начале улицы Гренель (теперь улица Жан-Жака Руссо) стоял портшез [1] без украшений и гербов; окошки его были плотно задернуты кожаными занавесками. Немного поодаль расположился сопровождавший его эскорт: дюжина вооруженных до зубов молодцов с разбойничьими физиономиями, восседавших на могучих саврасых скакунах. Костюмы всадников были сшиты из неброской, но дорогой ткани, конская сбруя и седла были богато изукрашены. Молчаливые и недвижные, словно конные изваяния, они взирали на своего начальника, который застыл по правую сторону портшеза, прямо напротив его задернутого оконца. Человек этот был настоящий гигант, колосс, каких уже редко где встретишь в наше время. Судя по внушительному виду, он должен обладать недюжинной физической силой, и на его широкие плечи наверняка можно было взвалить любую ношу. Величие и достоинство, с каким держался этот Геркулес, а также его элегантный темно-лиловый бархатный камзол без всяких украшений свидетельствовали о том, что начальник эскорта был дворянином. Десять головорезов смотрели на великана во все глаза, готовые повиноваться первому его слову; он же, не обращая внимания на своих подчиненных, неотрывно следил за кожаной занавеской, возле которой занимал свой пост. Он также намеревался мгновенно подчиниться любому приказу, отданному из таинственного портшеза.
Слева от портшеза стояла женщина: судя по одежде, хотя и не новой, но безупречно чистой, ее вполне можно было принять за прислугу из хорошего дома. Приятное впечатление портила лишь подобострастная улыбка, словно приклеенная к землистого цвета лицу. Женщине этой можно было дать как сорок лет, так и все шестьдесят. Судя по взорам, бросаемым ею из-под полуопущенных век в сторону улицы Сент-Оноре, она была более занята разглядыванием пестрой толпы, нежели ожиданием распоряжений из портшеза.
Внезапно она повернулась, приблизилась к носилкам и, почти касаясь губами занавески, прошептала:
— Вот она, сударыня! Точно она, Мюгетта! Мюгетта по прозвищу Ландыш.
Плотные занавески чуть-чуть раздвинулись. В узком просвете между складками блеснули большие темные глаза; с нескрываемым любопытством они устремились на особу, которую старуха только что назвала Ландышем.
Мюгетте никак нельзя было дать больше семнадцати; она находилась в самом расцвете своей юной красоты, весь облик ее излучал очарование молодости. Тонкая и гибкая, она была необычайно хороша.