Настя выпила бокал пива, больше не захотела. Немного освежилась, и хватит. А о том, что пиво бьет по талии, она не думала. Неинтересно ей было следить за своей фигурой. И появись жирок на боках и бедрах, она бы вряд ли обратила на него внимание. Но не завязывался жирок: от переживаний Настя не набирала, а теряла вес. Не зря же есть выражение «сохнуть по любимому».
Сергей глянул на часы, сказал, что спешит, и ушел. Настя отправилась домой.
– Ну, и где ты была? – недовольно спросила мама.
– Гуляла.
– Работать надо, а она гуляет. Дядя Витя твой приезжал, а ее носит где-то. Хоть бы телефон взяла, что ли.
– Забыла.
– Голову в Москве забыла, телефон дома. Эх ты, горе мое луковое. Дядя Витя работу тебе подыскал.
– Спасибо ему большое, но я не хочу.
– Да погоди ты, не перебивай. Ты умная девочка, с высшим образованием.
– Ну и что дальше? – кисло спросила она.
– Дядя Витя хочет тебя к себе воспитателем взять.
– К себе? Я слишком молодая, чтобы его воспитывать.
– Это хорошо, что ты шутишь. Плохо, что злые у тебя шутки.
– И сама я злая. На эту жизнь.
– Отвлечься тебе надо. Развеяться. Поедешь к дяде Вите, там такая красота.
Дядя Витя работал, или, как он говорил, служил, управляющим графским имением. Превосходное место у Темного озера, сотни гектаров земли и леса, парковый ансамбль в старинном стиле, роскошный дворец – поднятый из руин, отреставрированный. И в этом дворце жил самый настоящий граф – потомок бывших владельцев усадьбы. Возможно, он всего лишь выдавал себя за потомка, но, как бы то ни было, в настоящем он был миллионером и полновластным хозяином возрожденного имения. Настя никогда там не была, но дядя Витя много рассказывал. А теперь он еще и работу предлагает. Каким-то у кого-то воспитателем.
– Дядя Витя – свой дядя, – покачала головой Настя. – А там еще чужой дядя есть. Вот на него я горбатиться не хочу.
– Ты хоть знаешь, какой оклад? Две тысячи долларов в месяц!
– Доллар падает.
– Да, но в своей милиции ты и за год столько не зарабатывала.
– Если в год, то зарабатывала.
– Но ты сейчас вообще не работаешь.
Настя поняла, что пора заканчивать этот разговор. А то если мама разойдется, то не остановишь. Куском хлеба попрекать не станет, но и пощады от нее не жди.
– Работаю. С завтрашнего дня на работу.
– Где? Куда?
– Да все туда же. Завтра все скажу.
Настя сомневалась, что Сергей положит ей оклад, соизмеримый с тем, который предлагал дядя Витя. Но уж лучше работать под его началом, чем ходить по струнке непонятно перед кем.
Офис детективного агентства с незатейливым названием «Альфа-Дет» находился почти в центре города, в здании некогда известного научно-исследовательского центра. Бронированная дверь с видеоглазком, за ней дугообразный холл, стойка ресепшена в комплекте с мило улыбающейся девушкой. Настя назвалась. Улыбка тут же сошла с лица секретарши.
– А-а, вы устраиваться. Сергей Георгиевич ждет вас, – с прохладцей в голосе сказала она.
И показала на ближайшую к стойке дверь. Табличка «Директор». Звучит солидно.
Сергей важно восседал в директорском кресле и разговаривал по телефону. Фирменная улыбка, в свободной руке дымится сигарета, на столе золоченая зажигалка. Кабинет просторный, современный офисный дизайн. Настя хотела выйти, чтобы не мешать разговору. Но Сергей кивком головы показал на свободное кресло за приставным столом.
Только она села, как он положил трубку.
– Ну как настроение? – спросил он.
– Ничего, – пожала она плечами.
– Как тебе наш офис?
– Неплохо. Настраивает на рабочий лад, но нет казенного духа.
Из всего, что Настя не любила в милиции, – ее казенный дух служебных помещений. А здесь комфорт, приятный налет евростиля. И решеток на окнах нет.
– Верно заметила, – кивнул Сергей. – Мне тоже это нравится.
– И кем ты хочешь, чтобы я работала?
– Э-э, – замялся Сергей. – С бумагами.
– Понятно, что с бумагами. А кем?
– Секретаршу мою видела? Еле уговорил Надю выйти сегодня на работу. Увольняется она.
– Ну, спасибо.
– И оклад неплохой. Шесть тысяч в месяц плюс премия. Я понимаю, для Москвы это мало, но здесь не Москва. Нет, ты, конечно, можешь отказаться. Но, поверь, скучать не придется. А там если раскрутимся, то и штаты расширим. Или уволится кто. Детективом, конечно, работать интересней. А мы расширимся. Работы много, тенденция роста налицо.
– Что за работа? Неблагополучных мужей выслеживать?
– Что-то вроде того, – кисло улыбнулся Сергей. – Но есть и очень интересные дела. Сегодня утром клиент один был. Про графа Сокольского слышала?
Настя заинтересованно свела брови к переносице.
– Так вот, от него заказ поступил. А это уже показатель уровня.
– Что за заказ?
– Извини, но сказать не могу.
– Но я же узнаю. Если секретарем твоим стану.
Настя нормально воспринимала слово «секретарша». Но в отношении себя сочла его неприемлемым. Что-то было несерьезное и даже вульгарное в этом определении.
– Вот когда станешь, тогда и поговорим.
– Хорошо, я согласна.
– Что, заинтриговало? – поддел ее Сергей.
– Да нет, выбора нет. Хотя...
Она нарочно затянула паузу, и он повелся на нее.
– Что хотя?
– Вчера мне предложили должность воспитателя. И знаешь где? В усадьбе графа Сокольского.
– Та-ак, это интересно, – встрепенулся Сергей.
Теперь и она могла его поддеть.
– Что, заинтриговало?
– Врать не буду – да. Я так понимаю, ты отказалась?
– В разговоре с мамой да. А так нет. Прямо сейчас могу позвонить дяде Вите.
– Кто такой дядя Витя?
– Управляющий имением графа Сокольского.
– Твой родственник?
– Родной дядя. Правда, мы с ним мало общаемся. Но факт есть факт.
– Даже не знаю, случайность это или закономерность. Вчера тебе предложили одну работу, сегодня мне – другую, но все сводится к графу Сокольскому.
– И что за работа?
– Пропала жена графа Сокольского.
– Давно?
– Да уже больше месяца.
– И что, ее только что начали искать?
– Ищут пожарные, ищет милиция, ищут фотографы в нашей столице. Пожарные – это личная охрана, милиция – это милиция. Ну, фотографы – это папарацци, их, правда, никто не вызывал, да и нет их пока, но на труп слетятся, как мухи. Да и не про них сейчас разговор. Частные сыскные силы тоже задействованы, то есть мы. Тоже будем искать.
– Труп?
– Почему труп?
– Ты же только что про труп сказал?
– Ну да. Все может быть. Интуиция подсказывает, что может.
– Может, она с любовником удрала. Что говорит по этому поводу Сокольский?
– Этого я не знаю. Лично не общался.
– А заказ?
– Сокольский, возможно, и знать про нас не знает. Человек от него был. Заместитель начальника охраны. Даже не начальник, а заместитель. Он-то и поставил задачу. Цена вопроса – тысяча долларов в неделю.
– Странный какой-то способ оплаты, – заметила Настя. – А если ты целый год будешь искать?
– То заработаю пятьдесят две тысячи долларов. Но дело в том, что я носом буду рыть землю, чтобы раньше всех найти пропавшую. Это наша репутация, это наш престиж. Да и призовые – о-хо-хо! – тридцать тысяч. Правда, шансов у нас почти нет. В охране у господина Сокольского есть опытные сыскари, и они, конечно же, лучше владеют ситуацией. У наших бывших коллег из УВД больше возможностей. Я так думаю, им также обещан гонорар.
– А мы в какой степени владеем ситуацией?
– В объеме официальной информации. Фамилия, имя, отчество пропавшей, год рождения и так далее, и тому подобное. Ты вот насчет любовника сказала, так мне кажется, что эта версия имеет право на существование. Но развить эту версию я не могу. Абсолютно никаких зацепок на этот счет. Заказчик характеризует ее как женщину исключительной порядочности и высокой морали. А как он еще может ее характеризовать, если она жена его босса?
– Но хоть какие-то зацепки есть?
– В том-то и дело, что нет. Голый номер. Никто ничего не видел, никто ничего не знает. Проснулись, а хозяйки дома нет. Как будто корова языком слизнула.
– Дом расположен на берегу озера.
– Знаю. Водолазы прочесали все озеро. Труп нашли. Но чужой. И далеко от дома. Ныряльщик какой-то, за корягу зацепился, потому и не всплыл. Происшествие как минимум годичной давности, к нашему делу не имеет никакого отношения.
– Усадьба должна охраняться. Кто-то же должен был что-то видеть.
– Кто-то что-то, может, и видел. Но никто ничего не говорит. Была хозяйка – и нету. В общем, если есть в этой истории подводные камни, то мы ничего про них не знаем. Я, конечно, могу организовать опрос тех же охранников. Но вряд ли меня подпустят к самому хозяину дома. Был бы я официальным лицом, а так всего лишь какой-то частник. Ну а если и подпустят, то вряд ли что я узнаю.
– Откуда такие мрачные прогнозы?