Аннотация: Двое мужчин боролись за любовь Мередит Лонгли, и каждый был по-своему великолепен. Один — Купер Мено, бесстрашный и веселый искатель приключений. Другой — Рикардо Вильялобос, изысканный аристократ. Однако кто из них — единственный, предназначенный девушке судьбой, способный подарить ей не только пожар чувственной страсти, но и свет настоящей любви? Кто не задумываясь рискнет для Мередит своей жизнью в час смертельной опасности?..
---------------------------------------------
Патриция Мэтьюз
Мгновенье страсти — колдовство,
Когда поет все естество,
Вскипает кровь
И разум страстью ослеплен,
Зла и добра не видит он -
Одну любовь.
И не кричи: не тот, не тот»
Кого мое сердечко ждет!
Тот человек,
Который дан тебе судьбой,
Любим останется тобой
По гроб, навек!
Глава 1
Стоял томительный зной; влажный воздух, казалось, прилипал к коже, словно огромное сырое одеяло, опутывающее тебя по рукам и ногам, высасывающее из тела все силы.
Прислонившись к жесткой, обитой кожей стенке купе, Мередит Лонгли равнодушно смотрела через грязное стекло.
Стук колес звучал как монотонный аккомпанемент ее мыслям — тра-та-та, тра-та-та, — и с каждым трата-та расстояние от Новой Англии и дома увеличивалось — она все больше углублялась в Мексику, приближаясь к осуществлению своего замысла, по поводу которого, впрочем, в голове у Мередит возникали разного рода сомнения.
За окном в исчезающем свете дня перед ней проносились пейзажи восточной Мексики, сперва это были леса, похожие на джунгли, а теперь местность стала более гористой, и поезд шел вверх, замедляя ход на извилистой крутизне.
Наконец свет за окном угас, и Мередит уже могла рассмотреть на потемневшем стекле свое отражение — смутное видение девушки с густыми, цвета соломы, волосами, зачесанными кверху, квадратным подбородком с ямочкой и глазами, которые казались темными расплывчатыми пятнами на фоне белого лица. Неужели она действительно так плохо выглядит?
Вывернув фитиль масляной лампы, укрепленной сбоку на стене, девушка сунула руку в сумочку и, достав оттуда маленькое зеркальце, принялась разглядывать свое отражение.
Да, лицо у нее было бледное, а карие глаза обведены темными тенями, которые появились за последние недели, когда заболел ее отец.
Мередит отложила зеркальце еще до того, как успела заметить слезы, мгновенно навернувшиеся на глаза: она сердилась на себя всякий раз, когда при воспоминании о Мартине Лонгли ее охватывала грусть. Неужели она никогда не перестанет скучать о нем? Она то и дело ловила себя на том, что думает о нем как о живом, задает ему глупые вопросы, запоминает всякие интересные вещи, которые нужно будет ему рассказать, а потом вдруг потрясенно вспоминает, что его уже нет и общение с ним невозможно.
Сейчас они должны были ехать вместе в археологическую экспедицию. Много месяцев они строили планы относительно этой экспедиции — раскопок древнего города, которые могли в конце концов привести к не менее потрясающему результату, чем обнаружение Трои Генрихом Шлиманом, что произошло всего три года назад, в 1871 году.
Даже сейчас ее воображение безудержно разыгрывалось при мысли о городе-руине, скрытом в джунглях Мексики, о городе, которого не видел никто в течение сотен лет, пока его недавно не обнаружил какой-то охотник-метис; о городе, который, как полагал ее отец, и был легендарным Тонатиуиканом, Домом Солнца, таким древним, что он превратился в легенду уже тогда, когда на землю Мексики высадились испанские завоеватели. Он был великим культовым центром племени науатль и, вероятно, скрывал в себе сказочные сокровища, называемые испанцами «El Tesoro del Sol» — «Сокровища Солнца».