— Вот черт, — гневно заметила она на октаву выше, и все стихло. Сколько я ни прислушивалась, никаких звуков уловить не могла. Интерес к детективу был потерян. Я отложила книгу, взглянула на часы и решила, что самое время отправиться обедать. Прошла в ванную, включила воду, в этот момент кто-то постучал в дверь. Стук повторился, и я схватилась за полотенце. «Кого там принесло», — пробормотала я, пытаясь нащупать мокрой ногой тапку, она никак не надевалась, а я разозлилась. К тому моменту, когда я обулась, стук стих, постояв немного и прислушиваясь, я мысленно послала всех к черту и вновь встала под душ. Потом я оделась и, выйдя из номера, прикинула, какой дорогой следует воспользоваться. Одна была короче, другая приятнее. Я выбрала вторую и направилась к боковому входу, вышла к пляжу, повернула направо и вот тут-то заметила Регину.
Сказать, что девушка вела себя странно, — значит не сказать почти ничего. Она вела себя в высшей степени странно. Прячась за кустами, нервно оглядывалась и небольшими перебежками продвигалась в направлении шоссе, то есть я предполагала, что где-то там шоссе, потому что оттуда доносился характерный гул.
Регина замерла, укрывшись в тени живописного грота, и вновь начала свои необычные перемещения, а я с величайшей осторожностью последовала за ней, хотя зачем мне это, в ум не шло. Действовать приходилось крайне осмотрительно, чтобы Регина меня не застукала, оттого я ее и потеряла. Зато обрела ее знакомого. В очередной раз нырнув в кусты, я обнаружила в опасной близости от себя этого типа, который, точно заправский индеец, абсолютно бесшумно двигался в том же направлении, что и я.
К тому моменту мы миновали корпус гостиницы, прошли какие-то хозяйственные постройки, гаражи и полуразвалившиеся сооружения непонятного назначения, то есть не ясно было, почему их до сих пор не снесли.
Все пространство густо заросло деревьями, кустами и травой, успевшей от жары пожухнуть. Растительность здесь была предоставлена самой себе, и пробраться сквозь эти заросли было не так просто. Мне-то уж точно. Особенно после того, как девчонку я потеряла из виду, а парень вот-вот наткнется на меня.
Мне вдруг стало стыдно, чем я тут занимаюсь, черт возьми? Играю в разведчиков? В крайней досаде я взяла левее и вскоре обнаружила кирпичную ограду, чуть дальше в ней зиял пролом, а за ним сквозь деревья виднелось шоссе, две машины я разглядела вполне отчетливо. Выходит, Регину решила покинуть отель, причем не через центральный вход, а через пролом в стене. Что ж, должно быть, у нее есть на то причины. У меня самой пару дней назад возникла похожая ситуация, и я, как партизан, покинула родной город тайными тропами.
Мысленно пожелав девушке удачи, я направилась вдоль стены в противоположном направлении, к счастью, очень быстро обнаружив тропинку. Надеюсь, парень останется с носом, не знаю, кто из них прав, а кто виноват, но женская солидарность дорогого стоит, оттого я желала удачи ей, а не ему.
Выбравшись из дебрей хозяйственных построек и растительности, я очень скоро оказалась в ресторане, располагался он в центральном здании на втором этаже. Больше половины столиков были пусты, из чего я заключила, что особым наплывом отдыхающих отель в настоящее время похвастать не может, меня это не удивило, цены здесь такие, что отдыхать в этом райском уголке могло прийти в голову лишь гражданам вроде моей сестрицы, а таких, слава богу, не много. Дешевле съездить на Канары, но туда по чужому паспорту не выбраться, хотя, как знать… в любом случае, проверять справедливость данного утверждения мне не хотелось.
Очень быстро покончив с обедом, я вернулась в номер, переоделась, решив отправиться на пляж. Но любопытство задержало меня в номере на некоторое время. Я вышла на балкон, чтобы взять купальник, и вдруг услышала, как захлопнулась балконная дверь в номере Регины. Вообще-то ничто не мешало ей захлопнуться от ветра, хотя его в настоящий момент не наблюдалось. Я устроилась в кресле и навострила уши.
Неужели Регина вернулась? Может, она вовсе не собиралась покидать отель? Тогда какого черта партизанила возле пролома в стене? А я какого черта ломаю голову?
Я разозлилась на свое праздное любопытство; схватив купальник, отправилась переодеваться и… замерла на пороге, на этот раз дверь одиннадцатого номера открылась, женский голос сказал: «Лучше выключить кондиционер», — так что сомнения меня оставили, в номере кто-то есть, впрочем, что значит «кто-то», разумеется, Регина, которая никуда не сбежала. Я покачала головой, удивляясь тому, что вся эта история (впрочем, нет никакой истории) так меня увлекла. Надо признать, по натуре человек я любопытный, а пристальное внимание к чужой жизни дает всегда один результат: наблюдаемый выглядит подозрительно, истина эта общеизвестна. Понаблюдай за передвижениями домохозяйки, добавь к этому немного фантазии, и она очень скоро покажется тебе секретным агентом. Я дала себе слово, что о Регине больше не вспомню, и слово сдержала. По крайней мере, до вечера.
* * *После семи пляж опустел, я вернулась в номер с размышлением на тему, как убить предстоящий вечер. Нечего удивляться, что взгляд мой, скользящий по стенам и мебели без всякой пользы для себя и для них, задержался на карточке, прислоненной к вазе. В восемь вечера фуршет уже не казался более идиотской затеей, чем сидение в номере. Лучше потолкаться среди людей, не бог весть какое развлечение, но время пройдет быстрее, а это то, чего у меня пруд пруди, надо его как-то «убить».
Я извлекла из шифоньера вечернее платье, заботливо приготовленное сестрицей. Платье было в ее вкусе, а не в моем, я критически оглядела себя в зеркале и вынуждена была признать, что Светка знает толк в нарядах. Когда чувствуешь себя красавицей, настроение поднимается, даже если не можешь похвастать, что жизнь тебя особенно радует. В общем, в хорошем расположении духа я отправилась на фуршет.
Веранда ресторана оказалась огромной и по форме напоминала подкову. При желании здесь легко уместились бы человек триста, так что от силы четыре десятка граждан, что бестолково толкались на этом пространстве, создать иллюзию переполненного зала никак не могли. Народ был занят тем, что сновал от стола, накрытого неподалеку от входа, к бару. Парочки перешептывались, а одинокие особи, вроде меня, с увлечением разглядывали окружающий пейзаж. Ужин я проигнорировала, оттого направилась к столу, взяла салат и мысленно вздохнула. За что я ненавижу фуршеты, так это за невозможность поесть как следует. Поковыряв вилкой в тарелке и выпив стакан сока, я поймала себя на том, что то и дело посматриваю на дверь. Выходит, интерес к Регине все еще присутствовал. Среди томящихся и застенчиво зевающих ее не было. Я сделала круг по веранде и, убедившись в этом, тоже предалась созерцанию, но на вход поглядывала.
Возле стола возникла дама неопределенного возраста, в туфлях на таких высоких каблуках, что пальцы ее лишь слегка касались пола. Даму заметно колыхало при ходьбе, впрочем, стояла она тоже как-то неуверенно.
— Господа, — зазывно начала она, я обратила внимание на карточку на ее груди и вся превратилась в слух за неимением другого занятия и послушала о том, как администрация любит нас всех и лично меня и что такого завлекательного они подготовили, чтобы мне жилось веселее.
Уже через пять минут я переключилась на пейзаж и на даму перестала обращать внимание, оттого несколько опешила, обнаружив вскоре ее рядом с собой.
— Софья Павловна? — позвала она, протягивая мне руку. — Альбина Степановна. Счастлива познакомиться.
Она продемонстрировала мне все свои зубы в широчайшей улыбке, а я ее зауважала. Во-первых, потому, что к фуршету дама готовилась основательно, раз потрудилась узнать имена постояльцев, и не только узнать, но и связать их с определенной внешностью (думаю, происходило это во время обеда, там меня и идентифицировали). Во-вторых, в руках у дамы отсутствовало что-либо, кроме стакана с минералкой, никаких карточек, так что выходило, что у нее потрясающая память и на имена и на лица, в общем, она ценное приобретение для отеля.
Не знаю, какого счастья она ждала от встречи со мной, но я тоже в долгу не осталась, раздвинула рот до ушей и сообщила:
— Очень приятно.
— Как вам отдыхается? — сменив счастливую улыбку на материнскую заботу, задала она вопрос,
— Спасибо, все просто отлично, — ответила я.
— Мы со своей стороны сделали все возможное…
Следующие две минуты она продолжала развлекать меня дежурными фразами, я ее не очень-то слушала, сосредоточившись на входе. На веранде появился мужчина лет сорока, яркий брюнет со светлыми глазами и дурацкими усиками, такие любили носить гангстеры двадцатых годов. Выглядели они чересчур по-киношному, да и весь вид мужчины — дорогая одежда, дорогие часы — слегка тревожили своей нарочитостью, в общем, глядя на него, физиономия невольно кривилась и думалось: слишком уж хорош, не иначе как дурят нашу сестру.