Она увернулась и побежала дальше. Страх за свою жизнь вливал в нее силы. Она даже не чувствовала боль под ногами.
– Стой, падла! – неслось сзади.
Тротуар уперся в кювет. Дана перескочила через него и перебежала дорогу, за которой угадывался переулок между домами. Спасения она не видела, но не сдавалась, бежала туда, куда несли ноги.
Она оказалась у реки, на трухлявом, слизком от воды мостике, где бабы стирали белье еще при царе Горохе. Девчонка сиганула с него в темную воду и поплыла вниз по течению.
Позади громко треснуло. Это преследователь с ходу заскочил на мостик, но доски не выдержали его вес и лопнули под ним.
– Твою мать!.. – пронеслось над водой.
Но преследование, увы, продолжалось. Ломая доски, лысый тип выбрался из ловушки и поплыл за Даной. Но упущенное наверстать он не смог. И она плавала хорошо, и ему, похоже, что-то мешало догонять ее. Руку поранил или просто оказался плохим танцором.
Да и вдоль берега, сплошь поросшего камышом, никто за ней не бежал.
В конце концов Дана успокоилась, но из воды выходить не торопилась. Над городом светало, но вода все еще оставалась темной. Если плыть вдоль камыша, то с берега ее и в ясный день не увидишь.
Преследователи остались позади. Возможно, охота продолжалась, но, скорее всего, эти мальчики искали Дану где-то на берегу. А если так, то ей следовало плыть дальше.
Так она и делала, пока совсем не рассвело. Девчонка могла бы плыть и дальше, но в палец ей вдруг вонзилось что-то острое. Как будто пиявка впилась. Но это не пуля, жить можно.
Дана продолжила бы путь, но за палец что-то потянуло. Боль усилилась, она глянула на берег и в проплешине между камышами увидела мужчину с удочкой. На нем бейсболка, брезентовая куртка, резиновые болотные сапоги. На бандита не похож, наверняка рыбак. Да уж, повезло ему нынче с уловом!
– Эй, давай сюда! – крикнул мужчина и махнул рукой, призывая Дану остановиться и плыть к нему.
Как будто у нее был выбор. С крючком в ноге и удочкой на буксире далеко не уплывешь.
Она подплыла к рыбаку, встала на ноги и едва ли не по колено погрузилась в скользкий холодный ил.
– Ты откуда такая взялась? – Мужик смотрел на нее без страха, но с каким-то суеверным удивлением.
– Утонула на днях! – зло проговорила Дана и зыркнула на него.
– Русалка?
Она осторожно, стараясь не ступать на больной палец, вышла на берег, села в траву и пробурчала:
– Хвост еще не успел вырасти.
В воде девушка привыкла к холоду, но сейчас ее залихорадило, и последнее слово она отстучала на зубах.
– А чего тогда дрожишь, если русалка?
– Ты крючок вытащишь? – спросила она и в страхе шарахнулась, увидев перед глазами нож.
– Ты чего такая пугливая? – спросил мужик, усмехнулся и взял ее за ногу.
Он перерезал леску возле самого пальца, но крючок вытаскивать не стал и заявил:
– Глубоко зашло. Без дезинфекции нельзя. Ко мне пойдем. Или русалкам все равно, с крючком жить или без?
Дана мотнула головой. Не до шуток ей сейчас. Убираться с берега нужно, пока бандиты не нагрянули. Но и с рыбаком она уходить боялась. В этом ненормальном городе сплошь маньяки.
– Косяк за мной, – в раздумье сказал мужик. – Придется отрабатывать.
Дана и опомниться не успела, как оказалась у него на руках. Роста он чуть выше среднего, сложения отнюдь не атлетического, но три пуда живого веса дались ему на удивление легко. Или уже меньше?.. Неудивительно, если за эту сумасшедшую ночь Дана сбросила килограмм пять. Хорошо, если все злоключения в прошлом. А вдруг они только начинаются?
Глава 3
Дом стоял на самой окраине города, на возвышенности. С одного бока к нему подступали соседние строения, а с другого стелилось поле, за которым угадывался лес. Дом одноэтажный, на каменном фундаменте, стены из толстого бруса под светло-коричневым лаком. Возле такого же гаража сидела дюжая немецкая овчарка, настороженно смотрела на Дану. Но даже ни разу не гавкнула на нее. Хозяин дома нес гостью на руках. Какие тут могут быть вопросы?
Матвей поднялся на открытую террасу с дощатым полом, распахнул железную дверь с примитивным декором. В прихожей светло, просторно. Мебель такая же простая и новая, как и сам дом. Прихожая, шкаф, стойка бара в каминном зале, гарнитурная стенка на кухне – все из сосны. Просто, без дизайнерских изысков и высокохудожественных тонкостей. В обстановке ощущалась основательность. Наверное, поэтому жилище казалось Дане надежным, безопасным. Дерево будто впитывало в себя все ее тревоги.
Камин интересный, похожий на русскую печь, обшитую диким камнем и выступающую из стены. Рядом кресло-качалка, все как положено.
Возле него Матвей и поставил Дану на пол.
– А огонь зажжешь? – настороженно спросила она.
Еще примет ее за проститутку, начнет домогаться. Он ведь, похоже, без бабы живет. Вроде бы и порядок в доме, но не хватает мелочей, которые привносит в быт нежная женская рука. Камыш у реки растет. Не мешало бы наломать стрелок да в глиняную вазу поставить. Нет, не догадался.
А еще можно было плюшевого льва на стул перед стойкой бара посадить. Это лучше, чем кабанья морда над шкафом, в который хозяин дома превратил дубовую бочку, разрезав ее вдоль. Он прикрепил обе половины к стене и встроил в них полки, на которых стояли бутылки с виски, коньяками, ромом и текилой.
Ну да ладно. Лишь бы резиновой бабы за стойкой не было. Дана не хотела бы оказаться в руках особо озабоченного субъекта.
На внешность Матвей не очень симпатичный. Глаза маленькие, глубоко посаженные, нос большой, с горбинкой, верхняя губа тонкая, нижняя пухлая. На широком подбородке, там, где могла бы быть ямочка, зияет глубокий рубец. Да и правую бровь чуть ли не по всей длине огибает ярко-розовый шрам. Волосы вроде бы густые, но этот короткий ежик на голове все портит.
Вряд ли женщины проявляют к нему повышенное внимание. А если так, то его может переклинить.
– Да, конечно. Раздевайся!
В руках у него появился клетчатый плед. Он развесил его на руках, отгораживаясь от нее будто ширмой.
– Думаешь? – в замешательстве спросила она.
– Знаю.
– Учти, если вдруг что, то ты очень сильно пожалеешь об этом! – на всякий случай пригрозила она.
Мокрое платье плюхнулось на спинку кресла, но Матвей не торопился укутывать пледом полуобнаженное тело.
– Все снимай!
Матвей не мог ее видеть, тогда откуда он знает, в чем она осталась?
– Ты что, подглядываешь?
– Быстрей давай!
Его жесткий командный тон подхлестнул ее. Дана сняла лифчик и трусики. Матвей закутал девушку в шерстяной плед шелковистой нежности и усадил в кресло. Тут же в очаге вспыхнул огонь. Он всего лишь бросил туда зажженную спичку.
Дана усмехнулась. У нее камин зажигался куда проще. Достаточно было подойти к нему и хлопнуть два раза в ладоши. Да и дом у них с отцом не чета этой избушке.
Матвей сходил на кухню, принес полный таз. Дана с удовольствием опустила ноги в горячую воду. Он ушел, вернулся, сел перед ней на корточки, осмотрел больной палец.
– Торопиться не будем. Что у тебя с ногами? – Матвей осматривал ее ступни с порезами и проколами.
Ранки саднили, но в отчаяние Дану не приводили. Это сущая мелочь по сравнению с тем, что могло бы случиться, поймай ее бандиты.
– Да убегала тут от одних…
– Убежала? – спросил он.
Дана почувствовала легкое жжение. Это Матвей провел проспиртованной ваткой по ее исколотой подошве.
– Ну, как видишь.
– А вдруг утонула?
– А что, уже чешуей обрастаю?
– Пока нет, но на крючок уже попалась.
Дана почувствовала боль в пальце, дернулась, но Матвей крепко держал ее за ногу. Он ковырнул в пальце раз-другой, и все закончилось, осталась только стихающая боль.
– Держи! – Матвей протянул ей крючок, который только что вытащил из пальца.
– Зачем?
Матвей пожал плечами. Он-то знал, зачем раненому отдают пулю, вынутую из него, или вырезанный осколок, но если Дана не хочет брать, то уговаривать нет смысла.
– Будем считать, что ты полностью искупил свою вину, – сказала девушка.
Он поднялся, прошел на кухню, вернулся оттуда с большой кружкой.
– Пей, здесь мята и чабрец. Это тебя согреет.
– А телефон у тебя есть? – спросила Дана, кивая в знак благодарности.
– Нет.
– Как это нет? – удивилась она.
– Батарея села.
– Так заряди.
– Не заряжается, новую покупать нужно.
– А Интернет?
– Мне и без него хорошо. Я даже телевизор не смотрю, – сказал он и кивнул на большую плазменную панель, висевшую в углу зала.
– Врешь!
– Почему вру?
– Да потому, что вы все в этом чертовом городе врете! – распалилась девчонка.
– Кто все?
– Да кто угодно! Одни чуть не изнасиловали. Другой обещал домой отвезти, часы, серьги взял и ку-ку! Менты возле банка высадили, гуляй, девочка! Этот козел в Москву повез! Чуть не убили!..
– Кого чуть не убили?
– Меня!
Дана сделала глоток, потом другой. Чай ей не очень понравился. Плохо, когда травяной аромат заглушает основной вкус, но она быстро согрелась изнутри. Ей казалось, что еще немного, и ее бросит в пот. Вдобавок чай успокаивал.