И еще коробку, запертую металлическую коробку, к которой была приклеена этикетка с надписью "Собственность Эми Деново".
И ключ с биркой, помеченной "Ключ к коробке Эми Деново". Он хранился...
- Вашу маму звали Эми?
- Нет, ее звали Элинор. Ключ хранился в запертом ящике стола мамы на работе. Коробка была в сейфе. Очень давно - лет пятнадцать, так сказал
мистер Торн. Коробка примерно такая. - Эми Деново развела руки в стороны дюймов на шестнадцать. - Я не стала открывать ее при мистере Торне и
очень рада, что сделала именно так. Там лежали деньги, стодолларовые бумажки - коробка была заполнена почти наполовину - и запечатанный конверт,
адресованный мне. Я вскрыла конверт и нашла в нем письмо от мамы, небольшое - всего одна страничка. Вы хотите знать его содержание?
- Конечно. Письмо у вас с собой?
- Нет, оно дома, но я помню его наизусть. Оно написано на мамином бланке. Дата не проставлена. Вот, что в нем написано:
"Милая Эми!
Эти деньги от твоего отца. В последний раз я общалась с ним за четыре месяца до твоего рождения, но через две недели после твоего появления
на свет я получила по почте банковский чек на тысячу долларов и с тех пор получала такой чек ежемесячно, так что общая сумма составляет сейчас
ровно сто тысяч долларов. Не знаю, какова она будет, когда ты прочтешь это письмо.
Я не просила у него эти деньги, и они не нужны мне. Ты моя дочь, и я сама способна прокормить и одеть тебя, а также предоставить тебе крышу
над головой. И еще, конечно, дать тебе приличное образование. Но эти деньги прислал твой отец, так что они принадлежат тебе по праву. Я могла бы
положить их в банк, чтобы получать проценты, но тогда придется платить налоги и так далее, так что я решила поступить по-своему.
Твоя мама".
И она подписалась "Элинор Деново", хотя, повторяю, я не думаю, что это ее настоящая фамилия. Деньги, должно быть, поступали до самой ее
кончины, потому что всего в коробке было двести шестьдесят четыре тысячи долларов.
Конечно, я не могу поместить их в банк, потому что мне пришлось бы объяснять, откуда я их получила. Ведь это так, да? А я не хочу.
Я посмотрел на Вулфа. Он смотрел не на меня и не на Эми Деново, а на стопки банкнот на столе. Кто-нибудь другой на его месте думал бы, что
жизнь порой выкидывает удивительные фортели, а он же почти наверняка высчитывал, сколько недоплатил отец, который так дешево отделался.
Я сказал, обращаясь к Вулфу:
- Итак, это не заем и не подарок, и она ничего не продала, так что мы вправе исходить из того, что деньги принадлежат ей по закону.
Конечно, налоговые инспектора были бы рады наложить свою лапу на часть этой суммы, но это уже не наша забота. Что мне еще узнать у нее?
Вулф хмыкнул и повернулся к девушке.
- Деньги все еще лежат в коробке?
- Да, кроме этих, - она указала на стол. - А коробка у меня дома - на Восемьдесят второй улице. И письмо тоже. Но я не хочу... Мистер
Гудвин говорил про налоговых инспекторов.
- Мы не правительственные агенты, мисс Деново, и не должны раскрывать сведения, которые получили конфиденциально, - Вулф повернул голову и
посмотрел на настенные часы. - До ужина осталось десять минут. Может мистер Гудвин прийти к вам завтра в десять утра?
- Да, по субботам я не хожу к мисс Роуэн.