13 монстров (сборник) - Гелприн Майкл

© Авторы, текст, 2018

© М. С. Парфенов, составление, 2018

© Александр Соломин, обложка, 2018

© ООО «Издательство АСТ», 2018

Прежде чем перейти к чтению историй о существах, в которых вы не верите, позвольте напомнить вам про 13 реальных монстров, обитающих на планете Земля:

1. Creatonotos gangis – моль, обитающая в Юго-Восточной Азии и в Австралии. Помимо обычных крылышек и ножек, у этого вида моли есть еще и «щупальца», от одного вида которых становится не по себе.

2. Chlamydoselachus anguineus – плащеносная акула. Глубоководная акула с острыми мелкими зубами-иголками и телом змеи. Акула-змея – что может быть ужасней?..

3. Melanocetus johnsonii – «черный удильщик». Жуткая хищная глубоководная рыба, в симбиозе с которой живут особые, фосфоресцирующие в темноте бактерии. Свечение заманивает жертв удильщику прямо в пасть. Эта тварь способна поглотить добычу, которая даже превосходит ее в размерах, – благодаря особому устройству желудка.

4. Ophiocordyceps unilateralis – кордицепс однобокий. Гриб, паразитирующий на теле насекомых. Носитель паразита – муравей-древоточец – становится его послушным рабом, покидает колонию и медленно погибает, пока гриб прорастает через все его тело и голову.

5. Carcharodon carcharius – большая белая акула. Крупнейший экземпляр из пойманных достигал 6,5 метра в длину при весе более 3 тонн. Монстр, встречи с которым, благодаря фильму «Челюсти», боится весь мир.

6. Urechis unicinctus – морской червь, известный также как «рыба-пенис». Эту тварь привлекает запах мочи. Известны случаи, когда червь забирался буквально внутрь мужского полового органа – оказавшись в теле человека, «рыба-пенис» выпускает шипы и прирастает к тканям, причиняя ужасную боль.

7. Enteroctopus doflenii – тихоокеанский осьминог Дофлейна. Достигает 3 метров, весит до 50 кг, источает ядовитую слюну и может убить неосторожного ныряльщика.

8. Dermatobia hominis – человеческий овод. Вид оводов, обитающий в Центральной Америке, – единственный опасный для человека овод. После незаметного укуса откладывает под кожу личинки, может проникнуть в глаза или даже в голову.

9. Chironex fleckeri – кубомедуза, или морская оса. Обитает в экваториальных и тропических водах. Небольшая, полупрозрачная, ядовитая. По статистике, у берегов Австралии от «укусов» кубомедуз погибает в 2,5 раза больше людей, чем от акул.

10. Idiacanthus – идиаканты, или, как их еще называют, «рыбы-драконы». Обитают на глубине порядка 2 км. Самцы идиакантов вообще не питаются, зато самки – опасные хищницы, способные захватывать добычу крупных размеров за счет подвижного черепа и челюстей, подобных челюстям ксеноморфа из фильма «Чужой». Острые, непропорционально длинные зубы-клыки идиакантов еще и светятся в темноте!

11. Phoneutria – так называемые «странствующие» пауки, а конкретно – «банановый паук», внесенный в «Книгу рекордов Гиннесса» как самый ядовитый паук планеты.

12. Architeuthis dux – гигантский кальмар, достигающий 17 метров в длину и 280 кг веса. Обитает на глубинах свыше 1000 метров и является, несомненно, прообразом мифических Кракенов, так пугавших древних мореплавателей.

13. Lepidóptera Primata – малоизвестный вид плотоядных бабочек, встречающийся в Африке в низовьях реки Нил. Эти удивительные создания охотятся стаями или точнее – роями, причем способны причинить вред даже крупным животным и людям. Роящиеся бабочки принимают очертания фигуры зверя или человека, благодаря чему незаметно приближаются к жертве, после чего облепляют ее тело плотным слоем и высасывают кровь.

По счастью, бабочки-людоеды – последние монстры в этом списке – лишь плод больного воображения одного шибко веселого составителя хоррор-книг (но ведь вы ПОЧТИ поверили в их существование, не так ли?!).

Страницы этой книги населяют чудовища, придуманные писателями. И мы – люди, которые работали над антологией «13 монстров», – тешим себя надеждой, что пресловутая магия слова поможет вам на какое-то время поверить и в этих выдуманных существ.

На первый взгляд Маррь ничем не отличалась от других заброшенных карельских деревушек. Полтора десятка кособоких приземистых домиков, прилипших к обеим сторонам дороги, больше напоминающей временно пересохшее русло бурной реки. Такие места, с легкой руки остряка Лешки Ильина, группа называла «ненаселенными пунктами». Два дня назад они оставили за спиной сразу три таких «пункта». Еще один миновали не далее как вчера. Не было никаких оснований ожидать, что в пятой, наиболее удаленной от цивилизации деревне еще остались люди. Бог – он троицу любит. Про пятерки никто не говорил.

И все же Сергей Иванович Потапов привел группу в Маррь. Потому что упоминание в монографии Гревингка – это вам не фунт изюму! Сложенная вчетверо ксерокопия брошюры лежала в нагрудном кармане потаповской «энцефалитки», возле самого сердца, и стучала там, как пресловутый «пепел Клааса».

– Да поймите вы! Это же тысяча восемьсот пятидесятый год! – вещал он на каждом привале, размахивая перед Аленкой и Лехой мятыми перепачканными листами. – Афанасьев эту легенду только через девятнадцать лет запишет! А у Гревингка – вот! Даром что геолог!

Потапов шлепал распечаткой по колену и с видом победителя поправлял очки. Малочисленная группа не спорила. Меланхолично пожимала плечами, хмыкала неоднозначно и продолжала заниматься своими делами. Алена Виртонен, большая аккуратистка и умничка, перепаковывала рюкзак, стремясь достигнуть какой-то запредельной эргономичности, а Лешка Ильин неловко пытался ей помогать. Студенты не разделяли восторгов своего руководителя. Подумаешь, самое раннее упоминание легенды о Снегурочке! Если бы кто-то из них заранее знал, что до зачета – неделя пешего пути… В первую же ночевку Сергей Иванович невольно подслушал, как Лешка, жалуясь Алене на стертую ногу, бросил в сердцах:

– Манал я такие «автоматы»! Ну, Потапыч, зараза лысая!

А сейчас лысину Потапова нещадно пекло июньское солнце, от которого не спасала даже бандана. В Маррь они вошли чуть за полдень, когда светило включилось на полную мощность. На единственной улице не было ни души. Стук и зычные крики, исторгаемые Лехиной глоткой по поводу и без, увязали в плотной пелене тишины, стелющейся от дремучего леса, кру́гом обступившего деревню. Однако опыт подсказывал Потапову, что Маррь все же живая. Во-первых, в воздухе отчетливо пахло дымом. Не едким костровым, а более мягким, печным. Во-вторых, стекла в большинстве изб хоть и заросли грязью, но стояли. Мертвые дома, как и люди, в первую очередь лишаются своих глаз. Только не птицы их выклевывают, а ветер. Ну и, в-третьих… где-то недалеко жалобно блеяла коза.

– Ау! Есть кто живой?!

Леха забарабанил кулаком в высокие посеревшие от времени ворота с ржавым кольцом вместо ручки. Заборы здесь ставили из наглухо подогнанных друг к другу досок, почти в два человеческих роста. Не то что редкозубые оградки, догнивающие свой век в пройденных «ненаселенных пунктах». Пытаясь заглянуть во двор сквозь щель в воротах, Потапов мягко оттеснил Лешку в сторону.

– Эй, хозяева, есть кто дома?! – Сергей Иванович вложил в голос максимум почтения. – Мы этнографическая экспедиция…

Никто не ответил. Потапов прислушался. Показалось, или за забором действительно заскрипела приоткрывшаяся дверь? Стянув бандану, он обмахнул прелую лысину и стер капельки пота над верхней губой.

– Сергей Иванович, – Аленка деликатно дернула его за рукав, – местный житель на горизонте.

С противоположного конца деревни, вывернув из-за сарая с провалившейся крышей, плелась одинокая фигура – рыхлая женщина с нечесаными патлами, скрывающими широкое лицо. Покрытые синяками и ссадинами полные руки безвольно повисли вдоль тела. Окутанные облачками пыли босые ноги шлепали по засохшей земле. В такт мелким семенящим шагам подпрыгивали обвислые груди, прикрытые одной лишь грязной ночной рубашкой. Другой одежды на женщине не было.