Мамин хвост, а эта поездка обещает быть гораздо более интересной, чем ожидалось изначально! Может, стоит подбить девчонок на тотализатор и сделать ставки на нашего серенького? Насколько он нуден, ревнив и завистлив?
За подобными мыслями я незаметно погрузилась обратно в расслабленное созерцание мира и духовное воссоединение с природой. Проще говоря, задремала. А что дёргаться? Дорога в самом деле спокойная, птичницы начеку, от меня только и надо, что периодически возвращаться в реальность и сверяться с местностью. Ночёвки распланированы заранее, мной единолично, а, точнее, в тандеме с кошачьей осторожностью, которую некоторые сквернословы имеют привычку обзывать паранойей. Я могу позволить себе безалаберность на словах, максимум — в выборе собственной судьбы. Но когда отвечаешь за такую уйму народу начиная с княжны, хочешь не хочешь — а придётся думать головой.
Впрочем, наш князь прекрасно это понимает, потому он нас и выбрал. И очень жалко, что не понимает Варс. Впрочем, если человек дурак, это его личная проблема, а если он ещё и необучаемый дурак… Жизненный опыт подсказывает одно: от такого стоит держаться подальше.
Собственно, ничего существенного за оставшийся от дневного перегона кусок пути не стряслось, и вечером я окончательно проснулась, чтобы объявить привал.
— Ты что, собираешься спать в лесу? — мрачно поинтересовался мой личный… ладно, пусть будет моя личная мозоль на заднице, когда девчонки свернули на опушку, выбирая дорогу для кареты. Карета у нас, к слову, великолепная: лёгкая, прочная, в ней совершенно не трясёт, и проезжает она в таких местах, где любая телега завязнет. Штучная вещь, стоит столько… в общем, у меня столько никогда не будет.
— А что, комаров боишься? Не волнуйся, у меня есть амулет с пугалкой, — насмешливо поинтересовалась я, наблюдая, как девчонки сноровисто прокладывают путь в придорожных кустах, чтобы выбраться на скрытую ими полянку.
— Ты княжну хочешь под кустом уложить? — совсем уж недовольно процедил Варс. — Меньше часа назад проехали крупный населённый пункт, ещё столько же — до следующего. Почему нельзя остановиться на постоялом дворе?!
— Княжна будет спать в карете, там комфортно. Но мне почему-то кажется, что ты не за неё переживаешь, а за собственную задницу. Но, извини, предложить разделить с покои с Лебедяной не могу, придётся с нами, по-простому. Попроси девчонок, может, кто согласится согреть, — насмешливо подмигнула я, спешиваясь.
— А ты, как я погляжу, себе уже грелку подобрала? — раздражённо фыркнул Чёрный Коготь.
— Не рычи, родная кровь. Я не люблю ревнивцев и ворчунов, — обворожительно улыбнулась я, уводя коня к остальным.
— Ниря! — раздался полный страдания звонкий голос, с лёгкостью перекрывший тихую деловитую болтовню на полянке. — Скажи, что она не права!
— Она не права, — послушно повторила я, подходя к выбравшейся наружу княжне. — А что случилось-то?
— Белолеса не даёт мне из кареты выйти! — обличительно ткнув пальцем в Белку, старшую из вихрей, сообщила наша подопечная, жалобно сложив бровки домиком.
— Ну это ты, положим, наговариваешь, — хмыкнула я, обменявшись с обвиняемой насмешливо-понимающими взглядами. — Ты же уже вышла, стоишь перед нами.
— Хорошо, я не так выразилась, — княжна недовольно наморщила хорошенький носик. — Шагу ступить не даёт прочь от кареты. Я ноги хочу размять! Знаешь, как надоело на месте сидеть?
— Знаю. Леда, тебе в этой карете ещё ехать и ехать, привыкай, — сочувственно хмыкнула я.
— Нирь, ну я же не прошусь в седло, да в этой робе особенно и не поскачешь, — ещё сильнее надулась она, раздражённо потеребив подол длинного прямого платья на волчий манер. — Но можно я… не знаю, ну хоть за водой прогуляюсь?!
— Ладно, иди с девчонками. Злата! — окликнула я самую разумную из ведьм. — Возьмите с собой княжну, пусть котелки с водой несёт, вам с дровами проще будет.
Та в ответ только пожала плечами и приглашающе махнула Леде рукой. Княжна, издав восторженный писк, подхватила юбку и припустила к дожидающимся на краю поляны близняшкам.
— Тяжело ей будет с этими занудами, — качнула головой Белка, со вздохом повторив мои мысли. — Совсем ведь девчонка ещё!
— Политика, — с таким же вздохом согласилась я. — Да ладно, не могут же они все быть такими занудами. Что у них, и дети такие же?
— Я ни одного волчонка в своей жизни не встречала, — развела руками вихрь. Я посмотрела на неё задумчиво.
— Хочешь сказать, с ними что-то не так? — уточнила, хмурясь.
— В каком смысле? — вскинула светлые брови та.
— Ну, не так, как у нормальных людей. Может, они размножаются как-то иначе? Почкованием там. И появляются на свет сразу взрослыми и вот такими угрюмыми, — я медленно кивнула на трущихся в стороне волков. Белка проследила за моим взглядом, сосредоточенно покивала.
— Учитывая «Наставления»? Не удивлюсь, — она тяжело качнула головой. Потом мы вновь переглянулись и разошлись заниматься своими обязанностями, пофыркивая от смеха. Белолеса двинулась вслед за ведьмами, — лишний раз проследить, чтобы княжну никто не обидел, — а я начала готовить место под кострище.
Есть у меня одна маленькая женская слабость: я люблю вкусно покушать. А учитывая, что не всегда это получается, да и «вкусно» у всех бывает разное, так сложилось, что мне пришлось научиться готовить. Я даже со временем полюбила это занятие. Правда, свои тайные наклонности стараюсь не афишировать, а то окружающие пытаются сесть на шею; но при распределении обязанностей благородно согласилась на пост штатного кашевара. Даже немного поупрямилась для порядка, чтобы ещё больше ценили, но довольно быстро позволила себя уговорить.
Так что когда вернулась гордая исполненным поручением Леда с двумя внушительными котелками (даже скорее котлами; на такую-то ораву!) воды в сопровождении нагруженных дровами девчонок, у меня уже был установлен таганок, под которым весело потрескивал небольшой костёр, сложенный из набранного в радиусе трёх прыжков хвороста. А ещё были отложены припасы на вечер. Поскольку путь пролегал по достаточно обжитым местам и финансировался князем, необходимости в экономии я не видела, так что ужин планировался плотным. Наваристая каша с мясом, мешок свежих фруктов, мешочек разнообразных сладостей и душистый травяной чай. Что ещё нужно для счастья?
Запах еды в конце долгого дня оказал на присутствующих традиционно объединяющее воздействие. Даже заспавшиеся тени выбрались из кареты, зевая, потягиваясь и встряхиваясь. Тихо перефыркиваясь, принюхиваясь и прислушиваясь, они обежали поляну, заглянув под каждый куст, и только потом присоединились к нашей компании, приняв человеческий облик.
Из волков первым к нашей девичьей компании присоединился, конечно, Трай, подгадав момент так, что каша как раз подошла. Причём не просто присоединился, а втиснулся со мной рядом. Даже странно, что не хватило наглости сграбастать в объятья.
Впрочем, не исключено, что ключевую роль в этой сдержанности волка сыграл хвост; как известно, у большинства оборотней именно он является индикатором неприятностей. У опытного воина данная часть организма наверняка весьма чуткая. Во всяком случае, должен был почуять, что излишняя бесцеремонность будет стоить дорого. Конечно, не жизни, но потраченных нервов и возможности приятно провести ночь — точно. Этот волк, похоже, был твёрдо намерен добиться желаемого.
Оставшихся мужчин, Варса и третьего волка, нелюдимого и угрюмого светловолосого великана, к столу вежливо пригласила сердобольная княжна. Я была уверена, что они того не стоили, и если желали изображать гордую неприступность — пусть бы делали это дальше, но мнение придержала при себе.
После плотного ужина подобрели и расслабились даже эти два зануды. Пока пили чай, завязались тихие ленивые разговоры, кто-то из девчонок чистил оружие, близняшки заинтересованно изучали растущие в ближайших окрестностях травы, Багряница (вторая из вихрей) с видом бесконечно довольного жизнью существа переплетала птичнице Гневияре косу. Коса, к слову, у Яни была знатная, в две мои руки толщиной и длиной до бедра. Как шутила сама птичница, в уложенном вокруг головы состоянии заменяла любой шлем — что прочностью, что весом.