Вторая причина этого — в последнем случае уже есть (пусть и исключительно психологический), но гетеросексуальный фон дадных(опечатка?) отношений в неполной ceмье. У меня есть также единичное наблюдение когда мужчина, обратившийся ко мне в связи с неуверенностью в своей гомосексульной ориентации, пробыв некоторое время в терапии, которая вовсе не преследовала цели «направить его на путь истинный», вступил в гражданский брак с женщиной, имеющей сына, который стал центром его внимания и заботы. Здесь нет и тени желания обвинить всех, кто полюбил и женился на женщине с ребенком, в чем-либо порочном. К счастью, такие трагические ситуации все же — исключение. Но лучше знать об этом.
Еще раз апеллируя к статистическим данным и суммируя изложенное выше, думаю, можно признать, что отказ Фрейда от первоначальной гипотезы об инцестуозных наклонностях отцов вряд ли был достаточно обоснован, хотя это и не исключает особой и самостоятельной роли более поздней идеи о сексуальных фантазиях детей. Таким образом, мы, скорее всего, имеем дело с двусто-ронне направленным психологическим процессом, что, естественно, повышает вероятность его физической реализации.
Чтобы избежать обвинений в односторонности или дикриминации того или другого пола, я обращусь еще к одной группе примеров. В классическом психоанализе Фрейда мы почти не встречаем идей о подверженности подобным влечениям или порокам женщин. И на это были объективные причины, на которые вполне справедливо указала Карен Хорни в своей работе «Уход от женственности»: «Психоанализ — творение мужского гения, и почти все, кто развивал его идеи, тоже были мужчинами. Естественно и закономерно, что они были ориентированы на изучение сущности мужской психологии и понимали больше в развитии мужчины, чем женщины». Вопрос мужского и женского, как в обыденной жизни, так и в психоанализе, чрезвычайно сложен. И тем, кто хотел бы узнать об этом больше, можно порекомендовать обратиться к работам Франсуаз Дольто, Мелани Кляйн, Жака Лакана, Анны Фрейд и др.
Тем не менее, с Карен Хорни нельзя не согласиться. И хотя за прошедшие (после упомянутого выше «примечания») пятьдесят лет в психоанализе «кое-что», конечно, изменилось, но то, что о подобных, не вполне адекватных с-точки зрения общественной морали поступках женщин мы до последнего времени не имели никакой статистики, объясняется и другой причиной: мальчики и юноши, как в силу особенностей мужской сексуальности, так и в связи с социаньными факторами, гораздо реже склонны квалифицировать аналогичные действия взрослых женщин по отношению, к себе как «сексуальное насилие» и обращаться по этому поводу в центры анонимной помощи.
Я не буду здесь также подробно обосновывать то, что столь же сильные инцестуозные стремления, первоначально постулированные Фрейдом в отношении отцов, присущи и женщинам (матерям, тетушкам, свояченницам и т. д.), а лишь снова, чуть ниже, обращусь к конкретным примерам. Но прежде я хотел бы отметить, что для женщины судя по многочисленным историческим фактам и клиническим наблюдениям, осознание таких тенденций является менее психотравмирующим, в том числе — при их реализации, при этом последней чаще всего находится какое-то очень веское, индивидуально убедительное и претендующее на объективность оправдание.