– Кэтрин, доченька, с твоего возвращения ты ведешь себя так странно, – не стала долго ходить вокруг она. – Надеюсь, это не из-за разбитого сердца?
Говорила все это мама с таким решительным видом, что я не сомневалась, она готова была хоть сейчас отправиться в столицу, чтобы немедленно со всем разобраться.
– Матушка, – грустно улыбнулась я, – я клянусь, что мое сердце в целости и сохранности. Я вернулась домой… по иным причинам. И если мне плохо, то исключительно по собственной вине. Мне нужно еще немного времени, и я стану прежней, обещаю.
По крайней мере, я на это надеялась.
– Я очень на это надеюсь, моя дорогая, – покачал головой мама, приобнимая меня за плечи, – но порой ты переоцениваешь собственные силы.
Пожалуй, этим я грешила… И каждый раз платила за этот грех все более и более высокую цену.
На следующей неделе меня все-таки уговорили отправиться на музыкальный вечер вместе с сестрами. Все домашние без устали твердили, будто без меня это собрание потеряет половину прелести, к тому же, если я не покажусь, то могут пойти кривотолки, которые дурно отразятся на репутации семьи. Такого допускать, разумеется, было нельзя…
Столичные наряды, которые по такому случаю я решила все-таки достать из чемоданов, повергли сестер в неописуемый восторг. Стоило, однако, мне упомянуть о том, что я легко могу подарить Энн и Эмили часть своих туалетов, а то и все разом, сестры хором возмутились и потребовали, чтобы я непременно носила столичные платья. Зачем им это понадобилось, я никак не могла понять…
Вечер у Милтонов прошел вполне мило, я даже ненадолго забыла о своих прошлых злоключениях… Вот только злоключения внезапно решили напомнить о себе сами. Когда мы с сестрами вернулись домой, оказалось, что нас посещали гости… Более того, это были мистер Оуэн и мистер Уиллоби, и только позднее время заставило их покинуть наш дом. Однако молодые люди обещали вернуться утром.
– Вот видишь, дорогая, тебе не стоило расстраиваться, – с улыбкой обратилась ко мне мама, ожидавшая, что я просияю от радости.
Увы, вместо счастья пришла только лишь тревога. Что могло привести сюда этих молодых джентльменов? Я не была настолько наивна, чтобы предположить, будто они решились пойти против воли дяди и навестить меня. Такое попросту невозможно… Значит, не им что-то понадобилось в моем доме, а самому лорду Дарроу.
– Не к добру все это… – тихо вздохнула я и ушла к себе, подозревая, что спать я буду этой ночью плохо.
Сомкнуть глаз мне не удалось всю ночь. Прометавшись на кровати до рассвета, я встала совершенно разбитой. Ко всему прочему, меня мучила головная боль. Желала я лишь одного: вновь лечь в постель и провести в ней весь день… Однако мысль о том, что мистер Оуэн и мистер Уиллоби, мои друзья, должны явиться сегодня в наш дом, заставляла держаться.
Племянники лорда Дарроу продемонстрировали ставшую мне привычной нетерпеливость, и явились аккурат к завтраку. Я в зеркало собственной спальни увидела, как они подъезжают к нашему дому: мистер Уиллоби ехал на черном жеребце, а мистер Оуэн – на белом. Как и всегда.
По лестнице я сбежала как могла быстро, желая первой встретить племянников лорда Дарроу, позабыв обо всех правилах приличия разом.
– Мисс Уоррингтон! – радостно приветствовал меня мистер Уиллоби, передавая слуге свою шляпу. – Как же я рад вас видеть!
Как бы ужасно я себя не чувствовала, но при виде улыбки на лице Роберта Уиллоби мне стало легче.
Мистер Оуэн сделал было шаг ко мне, протянув руки, но потом опомнился, сообразив, что это было бы попросту неуместно в доме моей семьи на глазах у слуг.
– Вы дурно выглядите, мисс Уоррингтон. Вы здоровы? – спросил брат моей лучшей подруги.
Ответить я смогла не сразу, язык словно бы примерз к небу.
– Я… Я здорова, мистер Оуэн. Я совершенно здорова… Просто спала дурно… – пробормотала я, поражаясь собственной косноязычности.
Молодые люди переглянулись и хором заявили мне:
– Мисс Уоррингтон, нам нужно поговорить с вами. С глазу на глаз.
От этих слов мне окончательно стало не по себе… Что же такого должно было произойти?
– Я… Да, наверное, – ответила я, не зная, как именно объяснить все это родителями и брату. Наверняка они будут протестовать…
Хорошо еще, что отец и мать не вышли встречать гостей к дверям, решив дожидаться их в гостиной, как и следовало. Но как же теперь объяснить им, что я желаю поговорить наедине с двумя мужчинами, которые, по сути, посторонние мне?
– Я понимаю ваши сомнения, мисс Уоррингтон, – тут же добавил мистер Оуэн, – но есть то, что лучше сперва услышать вам…
Тон племянника и наследника лорда Дарроу намекал, что лучше бы мне действительно сперва самой переговорить с молодыми людьми.
– Морис, прошу вас пока ни о чем не говорить моим родителям, – попросила я лакея и повела своих друзей в библиотеку.
На все вопросы они напрочь отказались отвечать, пока мы не окажемся в более безопасном месте. Вероятно, разговор нам предстоял совершенно нешуточный…
В этом я убедилась лично, когда мистер Уиллоби заявил:
– Ваша репутация уничтожена, мисс Уоррингтон.
Сперва мне подумалось, будто я попросту ослышалась. Моя репутация? Уничтожена? Почему? Как?
– Его милость?.. – предположила я единственное, что могло прийти мне в голову в подобной ситуации.
Мистер Оуэн возмущенно посмотрел на меня.
– Как можно предположить подобное! Просто… мистер Грей и моя сестра были недостаточно осторожны, когда она еще имела ваш облик…
О Создатель… Все верно, мне не стоит думать дурно о лорде Дарроу, учитывая, сколько он сделал для меня и как поступил, когда узнал о моем проступке.
Мне срочно потребовалось сесть. Ноги не держали… То есть теперь все решили, будто бы я пыталась бежать с мистером Греем?.. И тут я внезапно возвращаюсь домой… Что обо мне думают в свете? Как теперь быть с сестрами?
Мистер Уиллоби помог мне дойти до кресла и усесться в него, а мистер Оуэн споро принес стакан воды.
– Дядя считает, что сейчас еще можно все исправить, – произнес мистер Уиллоби. Его голос звучал успокаивающе.
– Его милость… Он… – хрипло произнесла я.
Если лорд Дарроу здесь, если он приехал, то, возможно, катастрофы все-таки не произойдет...