- А мне любезность не окажете?
- Уже,- буркнул он и замер. Не стесняясь укладываю ладонь ему на локоть и он покорно сгибает руку. Мы выходим из подземного перехода с той же стороны, что я в него и спустилась. Вопреки ожиданиям на нас никто не косится, люди и нелюди спокойно обтекают нас, идущих напротив основного потока движения. Подозреваю, что лицо моего спутника так же скрывает иллюзия.
- Я могу поклясться своей магией, что не делал того, в чем меня обвиняют,- неожиданно произносит он. Ему не все равно, а значит он продолжит жить дальше. Мне это важно.
- Отчего не поклялись раньше?
- Перед алчущей крови толпой? - в сухом, надтреснутом голосе я слышу насмешку. Издевку над самим собой.
- Я попробую поверить без клятвы,- не смотрю на него, прикипая взглядом к лотку с сахарной ватой. Любимое лакомство детства. Вот и дожила ты, Лёвэ, до того, когда и два медяка в кармане нет. - Но оставлю за собой право попросить ее у вас.
- В кармане моего жилета есть немного мелочи,- он переводит тему. - Вас не затруднит приобрести сахарную вату?
- Разумеется, сэр. Какой вкус?
- На ваш выбор.
Как оказалось вату он приобрел для меня. Идем, мимо проносится бегунок, юноша впряженный в это подобие кареты совсем молод. И сколько бы люди ни требовали от мэра ввести ограничения по возрасту для бегунов, он делает вид что не слышит людей.
У подъезда общего дома, где под самой крышей я снимаю квартиру, маг останавливается и неожиданно тепло смотрит на меня.
- Спасибо, давно мне не доводилось погулять с девушкой,- он улыбается, и отсвет этой вымученной улыбки касается глаз
Мы стоим, едва знакомые, случайные приятели. Иллюзия начинает просвечивать, как и всегда. Я засматриваюсь на культи и чувствую, как давит ответный взгляд. Колдун похож на моего отца - высокий, широкоплечий, но руки, в прошлом, были аккуратны. Это видно по остовам ладоней. Палач стесал пальцы и часть лучезапястных костей. Такое крошево невозможно восстановить, если конечно не встретить легендарного некроманта. Только их всех вырезали еще в прошлом веке.
- Что вы скажете, если я смогу вернуть вам руки? Отличные металлические пальцы,- нервно тереблю поясок жакета. Артефакторы, вне лаборатории, неуверенные в себе истерики, так всегда говорила мама, видя, как мы с отцом вертим в руках всевозможные безделушки. Поднять взгляд на колдуна не получается - я не понимаю сама себя, но так невероятно важно, чтобы он согласился. Эти чертовы протезы будто тянут из меня жизнь, напоминая, что не успела, не спасла, не-не-не - сотни "не".
Он смотрит на пустые рукава манжет, на дверь и хрипло произносит:
- Сколько?
- Просто так,- мне страшно нужны деньги, но продавать память об отце - после такого только в омут, да камень потяжелее. Я и так все драгоценности ростовщикам отдала. - Подниметесь? Просто, пообещайте жить.
- Ваша репутация...
- Моей репутации ничего не повредит - ее попросту нет,- отвечаю коротко, зло. - Я одна из тех, слабых на передок девиц что гуляют на сеновал с первым позвавшим.
- Сейчас тоже?
- Взяла перерыв,- стараюсь смягчить тон,- здоровья не хватит бесконечно блядовать.
Второй раз за время нашего знакомства я вижу живые эмоции на этом худом лице. Я не помогла отцу, но кто знает, может, помощь колдуну из Торгота зачтется мне?
- Я все же предпочту подстраховаться,- откашливается маг.
- Квартира без номера, под самой крышей. Раньше там был чердак.
- Аренда дешевле?
Киваю, делаю книксен и прохожу в парадную. Гулкий квадратный коридор с тремя дверьми - за ними лестницы на этажи. Первый класс квартир, второй класс и та за которой таится нечто, называющееся эконом-вариант. Учитывая, что живу и плачу я за нечто, отзывающееся на "второй класс комфорта", страшно представить, что там.
За кованым столом сидит почтенная матрона, дама следящая за порядком на территории общей собственности жильцов. Она олицетворение строгости - серое форменное платье, строгий пучок, очки в роговой оправе и единственная дань моде - густо лиловая помада на тонких губах. Госпожа Бертрам позиционирует себя как мерило праведности, а мне с чердака видно, как она тайком, вечерами, курит в окно.
- Госпожа Лёвэ, доброго дня,- одного у нее не отнять, она здоровается всегда и со всеми.
- Да, госпожа Бертрам, день действительно ко мне добр,- улыбаюсь, и желаю этому воплощению престарелой девственницы облысеть. Будто мне не известно кто слухи распускает. Все молодые люди зашедшие в парадную после меня - "совершенно очевидно, что это все гости, ну вы понимаете, этой Лёвэ. Хорошо хоть хватает совести делать все тихо".
- А с кем это вы общались? Видный мужчина,- госпожа Бертрам поправляет очки и я, на волне безумного веселья отзываюсь:
- О цене не договорились!
Наверх, на четвертый этаж и выше, по шаткой, скрипучей лестнице, вот и долгожданный люк в мою квартиру. Осматриваюсь так, будто только сейчас рассмотрела всю убогость своего жилища - огромный, заваленный чертежами и схемами стол, там же разложены инструменты приобретенные на барахолке. На отдельной, бархатной подставке лежат мои рабочие очки - круглые, немного смешные, они позволяют рассмотреть мельчайшие проявления магии. Продавленное кресло, отданное добросердечной соседкой снизу, иногда я захожу к ней на чай. Она единственная знает, что по ночам в моей квартире никого, кроме меня нет.
На вбитых прямо в стену крупных гвоздях остатки моего гардероба - две юбки, две блузки и потрепанное платье, на случай выхода в свет. Жакет одинаково подходит ко всем юбкам, оттого стремительно теряет свой вид - я ношу его каждый день. За узкой ширмой прячется таз, табурет и ковш - я не органически не способна воспользоваться общей мыльней. Да, я экономлю на своей безопасности, но еженедельно хожу в городскую баню.
Бросаю взгляд на узкую лежанку - заправлена, нижнее белье спрятано в ящике под лежаком, все в порядке.
В люк постучали. Открываю его, и протягиваю руку, чтобы помочь колдуну подняться. Окинув меня скептическим взглядом, колдун из Торгота демонстративно медленно вылетел из люка.
- Бедно и грязно,- цедит он.
- Вертится на языке достойный ответ, да воспитание не позволяет,- огрызаюсь я.
- Так Лёвэ твоя настоящая фамилия?
- Те самые Лёвэ, потомственные артефакторы, умельцы прикладной магии,- киваю я.
- Да, типичная для Лёвэ внешность,- кивает колдун. - Курносая, каштановые волосы, чьи глаза?
- В мать, она полукровка,- да, глаза мне жизнь попортили. Темно-зеленые, они слишком не такие для человека, но при всем при этом сказать, что именно не так - не выходит. Просто, не такие. Так с умным видом говорили наши многочисленные родственники, тетушки и дядюшки, пропавшие едва над родом Лёвэ нависла туча.
- Странно что тебя никто замуж ни прибрал.
- Пытались, и на этом закончим. Садитесь, сэр.
Увесистая, пыльная коробка плюхается на стол, из под нее вылетают бумаги - колдун постарался. Он заставляет бумаги зависнуть в воздухе и впивается в них острым взглядом.
- Здесь неплохие заметки, сыровато, но потенциал есть,- он храбрится. Отводит дикий взгляд от коробки, цепляется за любую тему, лишь бы отсрочить момент истины. Все что угодно, лишь бы терпкая, пьянящая надежда еще немного дурманила голову.
Снимаю крышку, и гордо усмехаюсь, когда колдун со свистом втягивает в себя воздух. На побитом молью бархате лежат две ладони, собранные мною для отца. От них тянутся тончайшие нити стрейской паутины, то единственное что создает симбиоз с человеческими нервными волокнами. Что известно лишь узком кругу лиц, в который лишь чудом попала и я. Ладони изящные, тонкие, длинные пальцы, костяшки. Я старалась, создавала произведение искусства и держала все в тайне. Вдруг не выйдет? Вышло, только отец не дождался, решил освободить меня от обузы.
- Начнем с левой,- я уверена в себе и своем творении, я знаю, как и чем подсоединить маго-механические протезы.