- И все же присядьте, - мягко сказал милорд Верд. - Я настаиваю.
Кивнула. Села. И проговорила - хорошо еще, не запинаясь:
- Что вы не выносите из еды? Кроме овсянки - это я уже поняла. И мяса со сладким соусом.
- Пожалуй, что и все.
- Что вы любите?
- Из еды? - насмешливо поинтересовался он.
Я с укоризной на него посмотрела.
- Печености всякие, - смущенно признался он. - Пирожки, блины, булочки... Как мама и бабушка готовили. Обедневшие дворяне, знаете ли... Денег на прислугу особо нет. Ничего нет, кроме гордости. Может быть, меня эта ваша фраза и зацепила в парке. Какое-то время я так себя ощущал тоже.
И у него как-то получилось легко, беспечно улыбнуться. Хмурые, словно специально сложенные для того, чтобы показывать недовольство, черты лица, разгладились - и он стал потрясающе красив. Надо же...
- Хорошее время было. Знаете, это были, пожалуй, единственные люди, которые меня любили. Просто так - просто потому, что я был на свете... даже, наверное, вопреки всему, что я принес в их жизнь, - и мне показалось, что милорд и забыл о моем присутствии.
Мужчина задумался, глядя на огонь. Потом сказал:
- Хотя нет - есть еще старые солдаты. С которыми я прошел все кампании.
- Как господин Джон Адерли? - не могла не спросить я.
- Да. Мы служили с ним вместе. Я могу попросить вам быть с ним помягче?
Кивнула:
- Разумеется, милорд.
Мне хотелось спросить, как там устроились Пауль и Рэм, но я как-то не решалась. Все-таки я служащая...
- Вроде бы вашим сыновьям понравилось, - вдруг сказал милорд Фицжеральд. Угадал мой вопрос, наверное. - Приняли их, во всяком случае, неплохо. Теперь все зависит от них.
- Что вы имеете в виду? В Академии может быть опасно?
- Нет. Мы очень внимательно следим за кадетами и стараемся предусмотреть все.
Я достаточно скептически фыркнула.
- Вы знаете, кстати, для чего была создана Имперская военная академия для отпрысков самых знатных родов? - спросил у меня хозяин поместья.
- Для чего же?
- Чтобы забрать подростков из семей и воспитать их в духе преданности Императору и Империи. Плюс, чтобы ослабить влияние родственников. И, особенно, матерей.
- Чем же империи так матери не угодили? - резануло меня по сердцу его фразой.
- Мужчина должен быть мужчиной. Уметь принимать решение и нести за него ответственность. А матерям, уж простите меня, свойственна гиперопека. А потом они удивляются, что вырос не сын, а размазня.
- Как часто мне можно будет видеть моих мальчиков?
- Вот видите - вы говорите "моих мальчиков". А они и не ваши - они сами по себе. И не мальчики уже - взрослые. И доказали это тем, что встали на вашу защиту, когда увидели во мне угрозу. Это меня-то и подкупило. И не расстраивайтесь так. Вы как раз вполне здравомыслящая особа.
- Спасибо, - получилось иронически.
- Но вы не согласны со мной?
- В том отношении, что сыновей необходимо забирать от их матерей, чтобы те их не испортили?
- Вы как-то не правильно видите ситуацию, - обиженно сказал он. - Я считал, что его Величество поручил мне важное и необходимое дело - пусть даже и трудное. А вы так говорите, словно я изверг какой-то...
- Простите, я просто переживаю.
- Вам все равно рано или поздно придется привыкнуть, что у вас разные жизни, - тихо сказал он. - И это не значит, что сыновья вас забудут или будут любить меньше. Просто жизнь... Она такая. Она разведет...
- Спасибо вам...
- Если у них не будет замечаний по учебе или по поведению, я смогу привозить их на выходные. Так делают все - и я не буду выглядеть исключением.
- Могу я просить рассказать вас о своем распорядке дня? - решила я поменять тему разговора.
- Просыпаюсь я рано. Завтракаю в семь утра. В восемь удаляюсь на работу. Как правило, приезжаю на обед в два... Ужинаю - когда возвращаюсь. Обычно - поздно.
- Что вы предпочитаете на обед? Чтобы не получилось, как с этим соусом "самым популярным в сезоне" - не удержавшись, передразнила я повариху.
Милорд, кажется, все понял и улыбнулся. Что-то во мне его веселило:
- Вы не замечали, что у нас, в Империи, принято вести себя так, как полагается по статусу. Иной раз - слишком?
- Что вы имеете в виду? - аккуратно спросила я. А то я знаю, как положено вести себя в Империи.
- У меня есть статус. Я вельможа, приближенный к короне. Доверенное лицо, - он скривился. - Следовательно, я должен есть продукты определенного перечня, устраивать свою жизнь по определенным правилам, выбирать только определенных женщин и демонстрировать лишь определенные чувства и эмоции.
- Какие именно?
- Безразличие пополам с презрением, пожалуй. Еще в моде - скука. Ее, как и бледность лица, принято демонстрировать.
- А слуги? Почему у вас с ними проблемы? Я, честно говоря, думала, что если у человека определенная репутация, то ему покоряются. И боятся его разгневать...
- Меня тяжело разгневать подобными мелочами. Я, как правило, не обращаю на них внимания. Мне попросту некогда задумываться о том, что мне подали на обед или на ужин. Если я уж нашел время его проглотить. Наш разговор с вами при первой встрече... Это был какой-то непонятный мне самому душевный порыв. Надо отметить, мне совершенно не свойственный.
Он поднялся, отошел к столику, заставленному графинами и бутылками и рюмками разных мастей.
- Хотите выпить? - поинтересовался он, наливая себе что-то мутноватое в маленькую рюмочку.
- К вопросу о том, что принято, а что - нет... - я пыталась понять для себя - не выдам ли я непонимание местных обычаев и традиций...
- Ничего предосудительного - глоток чего-нибудь вкусного. У вас ведь тоже был тяжелый день?
- Не без этого, - я поднялась и пошла к нему.
- Глоток вишневой наливки? Вина не держу - не люблю я его. А слабее наливки ничего нет.
- Хорошо. Так что вы предпочитаете есть на обед? - вернулась я к теме разговора.
- Без разницы, - упрямо сказал он.
"Слышала я такое уже. Просто мясо - пока хватит".
- Есть суп, который вы не любите?
- Нет, - он страдальчески посмотрел на меня - и налил себе еще рюмку.
- Вы едите рыбу и грибы?
- Да.
- Допускаются ли приправы и зелень?
- Какую-то приправу я не люблю, - признался он.
- Какую? - сделала стойку я.
- Не помню. Но я от нее чихаю.
Я залпом, наплевав на приличия, выпила наливку. Крепко, но вкусно. Сладко.
- Тяжелый случай, - пробормотала я.
- Вы что-то сказали?
- Теперь по поводу ужина...
- Я вас обязательно познакомлю с милордом Милфордом, - широко улыбнулся мой хозяин.
Поймав мой удивленный взгляд, он добавил:
- Это начальник имперской контрразведки, мой друг. Что-то мне подсказывает, что вы друг другу понравитесь.
"Красота! Только с контрразведкой мне не хватало познакомиться..." - подумала я, и продолжила:
- Сколько перемен блюд должно быть на ужине?
- Слушайте, может еще по наливке и поговорим о чем-нибудь другом? А то я себя ощущаю как на допросе.
- Тогда мне понадобится больше времени, чтобы понять, чем вас кормить. Так сказать, опытным путем составить меню. А вам придется потерпеть.
- Договорились, - безропотно согласился вельможа со зловещей репутацией. - Только я должен предупредить, что у меня обедают по вторникам мои дипломники.
- Сколько человек?
- Шестеро, включая меня.
- Замечательно, - опечалилась я. - Сегодня какой день недели?
- Четверг.
- Время есть.
- Не переживайте. И еще одно. В моем кабинете слуги должны убираться лишь вашем присутствии. Не то, чтобы там лежало на виду что-то секретное. Просто - порядок такой.
- По поводу порядков... Могу я брать из библиотеки книги, чтобы читать их у себя?
- Можно, - пожал он плечами. - Только там практически нет развлекательной литературы.
- Я заметила. Труды по истории, военному делу. Мемуары. Исследовательские работы.