Тесса Громова. Смертельный ритуал - Алфеева Лина

Владеющие даром – неотъемлемая часть мира сверхъестественного. Обычные люди завидуют магам, считают их неуязвимыми. И все-таки люди ошибаются. Наглядное подтверждение этому как раз и находилось передо мной. Наталью Миронову нашли на полу собственной спальни. Девушка лежала на спине, прикрытая ниже пояса простыней, уже потемневшей от крови. Кем бы ни был убийца, у него хватило сил расправиться с магом. Обработав руки изолирующим составом, я растерла ладони в надежде унять дрожь.

К смерти невозможно привыкнуть. За два года работы в Управлении по иным расам я так и не научилась воспринимать тело как неодушевленный объект. Каждый раз ловила себя на том, что пытаюсь представить, какой жертва была при жизни. Вещи, которыми мы себя окружаем, могут многое рассказать о характере владельца. Сегодня я строить догадки не стала, а заглянула в сводку, полученную от начальника. Итак, наша жертва была магом Огня и аспиранткой местной академии сверхъестественного. Одаренная и подающая надежды.

Стараясь не обращать внимания на тяжелый металлический запах, я опустилась на колени. Мне захотелось рассмотреть символы, нарисованные мелом на полу. Каждый из них был выписан аккуратным, практически каллиграфическим почерком. И всё-таки это была обманка, абсолютно бессмысленная писанина, не имеющая отношения к какому-либо ритуалу. Видимо, убийца срисовал неизвестные ему руны, не слишком заботясь о смысле начертанного.

В изголовье и в ногах жертвы горели темно-красные свечи. По мне, так этот элемент декораций являлся лишним, поскольку сама спальня Мироновой словно сошла с рекламных проспектов видеоигры «Чертоги ада». Одну из окрашенных в темно-красный цвет стен освещали всполохи иллюзорного пламени – когда я вошла, там была изображена сцена охоты: огненные гончие гнали по лесу белого оленя. Сейчас же на тлеющих углях лежала огромная саламандра, лениво выпускающая изо рта струйки огня. Не чувствовалось ни дыма, ни запаха гари – чистая иллюзия. Я считала её характеристики. Магия относилась к огненной стихии. Значит, автором, скорее всего, была сама покойная. Сделав пометки в КПК, приступила к дальнейшему осмотру помещения.

На потолке горели десятки крохотных лампочек, наполняющих пространство мигающим оранжевым светом. Зловещего антуража добавлял камин, в глубине которого плясало искусственное пламя. Примерно треть комнаты занимала кровать из чёрного дерева, больше напоминающая древний алтарь. Сочетание красного покрывала и тяжёлых драпировок черно-красного полога навевало мысли о коже, наручниках и прочих безобразиях.

Я бы ни за что не согласилась провести в этой спальне хотя бы одну ночь. Даже на спор.

Вызов из управления поступил, когда я только-только забралась в ванну, чтобы смыть с себя усталость и воспоминания о Ботовской пещере. Почти сутки я потратила на выслеживание обосновавшейся там ламии. Следующие двадцать четыре часа мне пришлось провести в каменном мешке, старательно убеждая змеедеву, что я не имею видов на ее линялую шкурку, параллельно расписывая все преимущества переезда в Уральскую общину ликанов. Многочасовой перелет в корыте, выдаваемом транспортной компанией за самолет, вымотал меня окончательно. Меньше всего мне хотелось ехать на осмотр места преступления.

Из-за стены доносились громкие всхлипы и тихая прерывистая речь: Юдин и оперативная группа допрашивали сестру жертвы. Если девушка продолжит реветь, вместо того чтобы отвечать на вопросы, мы и до утра не управимся.

– Сожалею, что пришлось вытащить из постели, но я счёл, что тебе стоит на это взглянуть.

Я обернулась:

– Привет, Фил, я ещё не ложилась.

Филиппу Юдину, капитану первого и пока единственного на юге страны Управления по иным расам, было под пятьдесят. Его узкое, чисто выбритое лицо напоминало печального бассета. Над отвисшими щеками блестели проницательные серые глаза. Помятая рубашка в темно-синюю клетку и растрёпанные волосы, к которым уже давно не прикасались ножницы парикмахера, могли произвести обманчивое впечатление, но я уже успела убедиться, что за внешней неряшливостью и неуклюжестью капитана скрывались острый ум и бульдожья хватка.

Управление по иным расам официально сформировали три года назад. Штат собирались укомплектовать сотрудниками полиции, прошедшими специальную переподготовку. На деле же управление стало чем-то вроде штрафроты, и перевод в него нельзя назвать повышением по службе. Среди местного населения аббревиатура УПИР быстро трансформировалась в «упырь», что также не добавляло управлению популярности. И все же городу, населенному представителями иных рас, требовалась защита посерьезнее нашей родной полиции. По-настоящему сложными делами занимались маги из Серой стражи, но я лично вобью язык в глотку тому, кто скажет, что упировцы служат всего лишь прикрытием, необходимым для спокойствия горожан.

– Что обнаружила? – Капитан присел на корточки рядом со мной.

– Ещё не видела самого интересного – не заглядывала под простыню. Хотела удостовериться, что ребята уже закончили.

– Ах да, – Филипп устало взъерошил волосы, – от них сегодня было мало толку.

– Что-то ты недоговариваешь. Я не заметила на улице патрульной машины. Да и в подъезде подозрительно тихо.

– Сплюнь, – Юдин недовольно поморщился, – если повезет, утром первые полосы газет не запестрят заголовками «Монстр открыл охоту на людей» или же «Огненная ведьма стала жертвой смертельного ритуала». Заканчивай быстрее, у меня мурашки по коже от этого места.

Подняв простыню, я ожидала увидеть по меньшей мере израненный живот, но меня подстерегал сюрприз: на бледной коже виднелся темный след, будто кто-то оставил свое клеймо, приложив горящую руку. И эта отметина кровоточила. Квар’трам – «Печать плоти». Последние слова я, видимо, произнесла вслух.

– Что за хрень? – Филипп казался сбитым с толку.

– Отметка, которую ей поставил Хозяин-деймонар.

Я отбросила простыню в сторону.

– Вы накрыли?

– Нет, такой и нашли. Как увидел эту хреновину на животе, сразу понял, что без твоей консультации не обойтись. Кстати, когда мы в первый раз приподняли простыню, Кирилла чуть на нее не вывернуло. Загадил бы вещдок, паршивец.

– Это уже который случай?

– Третий, – вздохнул Филипп. – Я его предупредил: ещё раз – и переведу на бумажную работу.

Он опустился на колени возле тела и вытащил из кармана пластиковый пакет с пробирками и тампонами.

Я покачала головой:

– Бесполезно.

Капитан всё же провел тампоном по поверхности печати.

– Выглядит… – он принюхался, – …и пахнет как кровь.

– Но это не кровь, Фил.

В подтверждение моих слов тампон начал белеть.

– Начинаю скучать по старым добрым бытовым убийствам. – Филипп поместил тампон в пробирку и закрутил крышечку. – Эта хрень могла её убить?

– Причиняла некоторые… хм… неудобства, но привести к смерти – вряд ли. Я бы сделала ставку на пулю. Так что тебе придется дождаться результатов вскрытия.

– И это все? – Он был явно недоволен. – А Хозяина отследить сможешь? У тебя в тот раз неплохо вышло с проклятием.

– Квар’трам не имеет ничего общего с проклятием. Представь два сообщающихся сосуда, соединенных шлангом, по нему из одного в другой перетекает вода, а теперь мысленно убери сосуды.

– Вода из шланга продолжит вытекать, – понимающе кивнул Филипп.

– Верно. Даже если бы я прошла по следу энергетического потока, то не вышла бы на Хозяина.

– Негусто, Громова.

– Если ты надеешься, что я, как фокусник, вытащу тебе из шляпы убийцу, то обратился не по адресу.

– Я не жду этого, но дай мне хоть что-нибудь.

– Что бы в этой комнате ни произошло, к ритуалу оно не имеет никакого отношения. Вы уже опрашивали соседей? Вдруг они слышали крики или какой-то подозрительный шум.