Конечно, корелы обиды не стерпели и кинулись за защитой к богатому и сильному на тот момент городу Новгороду. И новгородские жители за своих друзей вступились, несколько раз из Великого Новгорода войска под Выборгом стояли, и с переменным успехом война длилась не одно столетие. Но потом шведам эта военная кампания надоела, да и итоги Северной войны были для них весьма неутешительны. Так что земли эти они передали в пользование финнам, своим верным вассалам. Вроде как ни вам, русские, ни нам, пусть финны эти землями владеют. Такой вот хитрый политический ход. Корелы – дикие люди, зачем им земли возвращать, а вот финны все обустроят здесь на западный манер и в лучшем виде торговлей и земледелием займутся. А уж под чьей юрисдикцией это обустройство будет происходить, мы с вами, господа русские, потом сами между собой решим.
Те западные корелы, что остались жить на своих исконных племенных землях, в итоге окончательно прогнулись под захватчиков и растворились в массе финского населения. Но восточные корелы еще держались, тем более что в России их никто не притеснял, республика Карелия существовала при всех российских правительствах. И когда уже в середине двадцатого столетия русские вежливо финнов попросили с когда-то захваченных ими территорий убраться, те ответили на это категорическим отказом. А когда русские их оттуда все же выбили, то финны смертельно на них обиделись и даже начали заявлять о своих попранных правах, категорически не желая вспоминать о тех днях, когда сами явились на эти земли непрошеными и нежеланными гостями.
Но наших приятелей интересовало лишь то обстоятельство, что на землях Выборгской губернии очень часто велись кровопролитные сражения. Земли переходили из рук в руки, времена были неспокойные, а значит, те, у кого было добро, могли это что-то взять и припрятать.
– Как думаешь? Найдем?
– Пятой точкой чую, найдем!
Несмотря на то что Вован этой своей точкой чувствовал одно и то же всякий раз, когда приятели отправлялись на поиски клада, Толян ему неизменно верил. И, улыбаясь, смотрел на своего верного товарища и друга.
– Найдем! – шептал он. – Ну держись тогда, Настасья! Поймешь, что не ценила меня, да поздно уж будет!
Толян даже спланировал свою месть деспотичной подруге. Сначала он позовет ее под венец, а когда обрадованная Настасья примется готовиться к свадьбе, всем растрезвонит о ней гадости, Толян же найдет себе хорошую покладистую девушку и женится на ней, а вовсе не на горластой хамоватой Настасье.
Тот факт, что подобный финт может быть смертельно опасен как для него самого, так и для незнакомой и неизвестной ему пока что невесты, Толян предпочитал не рассматривать. Он был фантазером и мечтателем. А в мечтах, как известно, всегда и все складывается для нас наилучшим образом.
Ехали они около двух часов. Миновали сам Выборг и двинулись еще дальше по направлению к государственной границе. Там на бывшем финском хуторе жил их третий приятель – Васька Рыжий, который и пригласил друзей к себе, чтобы те порыскали по округе и особенное внимание уделили одному месту. Состоящее из многочисленных огромных гранитных валунов, которыми была щедра здешняя земля, оно вызывало у местных жителей двоякое к себе отношение.
– Наши деревенские называют эти камни Серыми. И еще старики говорят, что под ними есть древние захоронения. Мол, ученые туда еще в советское время приезжали, искали чего-то. Может быть, те самые могилы.
– И как, нашли их?
– Нет, не нашли. Но бабы наши деревенские, что за черникой и морошкой в те места ходят, говорят, что у камней тех призраки водятся.
Про ученых Вован все у Васьки старательно расспросил, но ничего больше не узнал. А насчет второго пункта удивился:
– Чего это бабы у вас в деревне ягоды по ночам собирают?
– Почему по ночам? Они днем туда ходят.
– Днем призраков не бывает.
– А они их видели!
– И что это за призрак?
– Призраки, – поправил его Васька. – Много их, и все они разные. Больше, конечно, мужчин видят.
– Оно и понятно! – засмеялся Вован. – Кого же бабам и видеть!
Но Васька его веселья не поддержал, насупился и пробормотал:
– Можешь не верить, только я и сам их видел.
– Кого?
– Людей этих. Молодые приходят, но и старые тоже бывают. Одеты все чудно, по-старинному. Рубахи вышитые, обувь без каблуков, ножи у всех на поясах.
– Говорят чего?
Вован не скрывал своей иронии, потешаясь над приятелем, верящим в такую ерунду. Но Васька его издевки не уловил и вполне серьезно ответил на вопрос:
– Ничего они не говорят, молча мимо проходят. Только они не совсем призраки, потому что слышать и видеть нас могут. Бабы рассказывают, что, если им поклонишься, они тебе в ответ тоже поклон отвесят.
Вован окончательно развеселился и потребовал от приятеля, чтобы тот познакомил его с этими бабами.
– Пусть покажут мне, какие они мухоморы перед встречей с признаками съедают.
По словам того же Васьки, дальше за их деревней было еще несколько заброшенных поселений – хуторов, в которых когда-то жили люди, но которые теперь стояли пустые.
– Там и яблони одичавшие еще есть. Значит, сады раньше были и люди жили. Конечно, дома уже сгнили или все сгорели, а что не сгнило и не сгорело, то на дрова растащили, но все равно, вы бы там походили. Сад большой остался. Значит, люди зажиточные там жили, много всякого добра у них водилось. Может, и серебро с золотом есть. Если чего найдете, половина моя.
– Еще чего! Половину ему подавай!
– Ну а сколько же ты мне дашь?
– Десять процентов!
– Нет, – уперся Васька. – Десять – это мало. Тридцать давай.
Сошлись на двадцати процентах. И за это Васька обещал показать еще старый военный дзот. Вообще-то военная тематика Вовану не очень-то была по душе, войну он недолюбливал, искренне считая, что людям для того язык и дан, чтобы уметь договариваться между собой. Но это не означало, что Вован был неженкой. При случае он и сам пускал в ход кулаки, особенно когда видел, что иного аргумента его оппонент просто не приемлет, а доказать свою правоту надо во что бы то ни стало. Дело чести!
Но все-таки использовать металлоискатель в местах боевых действий Вовке было как-то некомфортно. Не нравилось ему тревожить прах павших, да еще с такой низменной целью, как нажива. Так что на дзот он согласился взглянуть чисто из любопытства, ради расширения своего кругозора.
Друзья были уверены, что Васька уже дожидается их, такая была между ними договоренность. Но приехав, они обнаружили дом своего приятеля пустым, а соседи сообщили, что Васька еще рано утром ушел в лес, да так и не возвращался.
– Но он говорил, что вы приедете. Так что располагайтесь, дверь открыта.
Входить в чужой дом без личного приглашения хозяина друзья постеснялись. Устроились на улице, разожгли на мангале огонь, поджарили захваченные с собой колбаски, потом попили чаю из термоса. Они с нетерпением поглядывали в сторону леса, откуда должен был вернуться Васька, но тот что-то задерживался.
– Не можем мы его до вечера ждать! – не вытерпел Толян. – Пойдем сами посмотрим, что тут за камни такие диковинные.
Сам Вован куда больше интересовался заброшенными хуторами, ведь там можно найти старые колодцы, а в колодец можно опустить недавно приобретенный магнит. У Вована руки так и чесались испробовать свою новинку. Но Толян тянул его в лес к Серым камням.
– Погоди, как мы их найдем?
– У местных спросим. Не один Васька в деревне знает про эти камни. Другие тоже могут путь к ним показать.
Пошли к соседям, которые первыми встретили кладоискателей. Но те, узнав, куда они хотят направиться, категорически отказались сопровождать их к загадочным валунам.
– Не пойдем! И никто с вами не пойдет.
– Да мы заплатим.
– Оставьте деньги себе. Раньше бы пошли с вами и даром, а теперь нет.
Вован с Толяном недоумевали. Эта супружеская пара никак не производила впечатления богачей. И дом у них был скромный, и крышу не мешало бы подновить, и одежки прикупить. Да и из домашней утвари тоже. Или хотя бы еды. Но при видимой нужде соседи отказывались от легкого, идущего прямо к ним в руки заработка.