После ужина Елизавета встала из-за стола и, полагая, что выполнила все предусмотренные этикетом условности, хотела было произнести заранее заготовленный предлог и удалиться к себе. Но Вощинский выразил столь искреннее огорчение, что ей не оставалось ничего другого, как плюхнуться назад на стул и надеть на лицо самую доброжелательную из своих улыбок.
– Ведь, собственно говоря, я надеюсь на вашу помощь, миленькая Елизавета Германовна, – признался Вощинский, чем до крайности удивил всех присутствующих. – Мне известно, что вы – адвокат.
– Павел Алексеевич, голубчик, что случилось в вашей жизни, если вам потребовался адвокат? – вскричала Ольга Сергеевна.
– Может, вам стоит поговорить с Елизаветой наедине? – деликатно осведомился Сергей Аркадьевич.
– Конечно, мы можем уйти, – поднялся с места Андрей.
Но Вощинский, сложив руки, как для молитвы, поспешил успокоить всех:
– Нет-нет, друзья. Прошу останьтесь. У меня нет от вас тайн.
Ольга Сергеевна с облегчением вздохнула. Признаться честно, идея мужчин удалиться из столовой тогда, когда речь коснулась самого интересного, не пришлась ей по душе.
– Слава богу, мне не грозит тюрьма, и мой бизнес, как вы знаете, вполне легален, – продолжал гость. – Но с моей родственницей произошла большая неприятность.
– Какого рода неприятность? – спросила Лиза.
– Ее убили, – коротко ответил Вощинский. – Она была успешной женщиной, сумела заработать не только громкое имя, но и весьма приличное состояние. Сейчас мне требуется юрист для того, чтобы завершить некоторые хозяйственные дела и помочь мне в вопросах наследования.
– О! А как же зовут вашу родственницу? – не выдержала Ольга Сергеевна. Она кожей чувствовала сенсацию.
– Оля, – одернул ее супруг, – всему свое время.
Но Вощинский пропустил мимо ушей бестактность Мерцаловой-старшей, поскольку всецело был занят разговором с Елизаветой.
– Меня усыновили ее родители, так что, строго говоря, родственниками мы являемся весьма условно, – слабо улыбнулся он. – Но других наследников все равно нет. Моя бедная сестрица была бездетна. Так что придется всеми ее делами заниматься мне.
– Видите ли, – проговорила Лиза. – Я занимаюсь преимущественно уголовными делами и, боюсь, могу оказаться вам бесполезной в хозяйственных вопросах.
– Да что ты такое говоришь, Лиза! – одернула ее свекровь. – Гражданские, уголовные дела… Кажется, в институте тебя учили и тому, и другому.
– Оно, конечно, верно, но в практической деятельности я сталкивалась в основном с защитой по уголовным делам, – упрямо повторила Дубровская. – А Павлу Алексеевичу, как я полагаю, требуется высококлассный специалист.
– Вообще-то я не сомневаюсь в ваших силах. Готов ввести вас в курс всех дел и даже дать время для того, чтобы освоиться. Ведь когда-то нужно начинать? – Вощинский был сама доброжелательность.
– Решайся, Лиза, – приободрил жену Андрей. – Сколько еще тебе возиться со всякими уголовниками? Сейчас предоставляется уникальная возможность изучить совсем иную специфику. Может, тебе еще понравится?
– О, я и не сомневаюсь, – заверил Вощинский. – Просто мне нужен свой человек. Не хотелось бы доверять семейные дела посторонним. У сестры трудилось немало штатных юристов, но я не хотел бы прибегать к их услугам. Мне нужны отношения, основанные на доверии.
– Как я вас понимаю! – воскликнула Ольга Сергеевна. – Ну же, дорогая, Павел Алексеевич может передумать…
– Ни за что на свете! – заверил ее гость. – У меня на примете есть даже одно хорошенькое помещение, которое может стать вам офисом на первое время. Если все сложится удачно, то я переоформлю документы на вас. Разумеется, это вознаграждение за результат. Оплату вашего труда я просто гарантирую.
Все смотрели на Лизу, ожидая ее согласия. Она сидела в кругу близких, чувствуя собственную значимость, от чего на душе становилось легко и приятно. Наконец она кивнула:
– Хорошо. Я согласна попробовать. Ну, а теперь назовите имя вашей сводной сестры.
Вощинский улыбнулся и торжественно произнес:
– Инга. Ее звали Инга Сереброва…
– О боже! Та самая Сереброва! – воскликнула Ольга Сергеевна и, обращаясь к Елизавете, с восторгом продолжила: – Деточка, тебе несказанно повезло! Я слышала, там денег куры не клюют. Дама отстроила полгорода…
Неизвестно, насколько далеко зашла бы свекровь, живописуя золотые горы известной бизнес-леди, если бы Сергей Аркадьевич не наступил ей на ногу.
– Я выражаю вам соболезнование, – произнес он серьезным тоном, повернувшись к гостю, и протянул ему руку. – Это была удивительная женщина.
– Полностью согласен, – подтвердил Андрей.
Тут все взгляды обратились на Дубровскую – она должна была хоть что-то сказать. И Лиза вздохнула, как перед прыжком в воду:
– Простите, но я не могу заняться этим делом…
Сначала все решили, что просто ослышались. На губах Вощинского застыла улыбка, которая теперь казалась резиновой. Первой в себя пришла, конечно, свекровь:
– Браво, Лиза! Что ни скажешь, все невпопад. Ты хоть подумала о том, какое впечатление ты произведешь на Павла Алексеевича? Близкий друг обращается к нам за помощью, а ты…
– На самом деле, – поморщился Сергей Аркадьевич, – к чему эти детские капризы? Я, разумеется, ценю твою самокритичность, Лиза, но всему есть предел. Кроме того, ты уже дала свое согласие…
– Никакого каприза, поверьте мне! – В голосе Дубровской слышалось отчаяние. – Просто так получилось.
– Тогда тебе неплохо бы объясниться… – потребовал Андрей.
Лиза кивнула.
– В общем, так… Сегодня я приняла на себя ведение дела в отношении некоего Сереброва Дмитрия, супруга погибшей.
– А она что, была замужем? – удивилась Мерцалова.
– Да, – неохотно признал Вощинский. – Но муж и убийца Инги – одно и то же лицо.
– С ума сойти! – продолжала изумляться Ольга Сергеевна. – Это как же понять, Лиза? Ты защищаешь убийцу?
И Лизе ничего иного не оставалось, как понуро склонить в знак подтверждения голову.
С точки зрения свекрови, все проблемы решались легко и просто. Она задумывалась, как правило, только на минуту, а потом у нее уже был готовый ответ.
– Плюнь на него! – посоветовала она на сей раз.
– То есть как это «плюнь»? – удивилась невестка.
– Ну разумеется, я выражаюсь фигурально. Пусть его защищает кто-то другой. Может быть масса отговорок: передумала, заболела, надоело… При желании можешь придумать что-нибудь еще.
– Мама, тебе не кажется, что такие вопросы Лиза должна решить сама? – одернул Ольгу Сергеевну сын.
– Пусть и решает, – пожала плечами дама, – я просто подсказываю ей нужный вариант, только и всего.
– Невозможно! – воскликнула Лиза.
– Почему, дорогая?
– Есть такое правило, есть закон, наконец: адвокат не может отказаться от принятой на себя защиты, – проговорила Лиза, страстно желая сунуть Уголовно-процессуальный кодекс под нос своим обезумевшим родственникам.
– Ничего невозможного нет, – попытался спасти положение свекор. – Ты просто вернешь парню деньги, а он найдет себе другого адвоката.
– Он не платил мне денег, – угрюмо произнесла Лиза. – Меня назначили в процесс.
– Ничего не понимаю, – потер лоб Вощинский. – Что, не собираются вообще ничего платить? Работать надо бесплатно? Разве такое бывает?
– Знакомая проблема, – усмехнулась Мерцалова-старшая.
– Нет никакой проблемы, – вмешался Сергей Аркадьевич. – Глядите, все можно решить очень разумно. Конечно, Лизе нужно будет выполнить свой долг по защите этого малоимущего…
– …альфонса и убийцы, – подсказал гость.
– …да, долг по защите этого гнусного типа. Но в свободное от процесса время она будет трудиться в офисе Вощинского. Конечно, если Павел Алексеевич не против подобного совмещения.
– Не возражаю, – быстро произнес тот.
Все вздохнули и с надеждой посмотрели на Лизу. Но Дубровская снова покачала головой: