Но что шло дальше, уже не мог вспомнить. Голос тёти Маржи вонзался в мозг, как сверло фирмы дяди Вернона.
- Этот Поттер, - громким басом выкрикнула тётя Маржи, схватила бутылку и плеснула бренди себе в бокал и на скатерть, - чем он, собственно, занимался? Вы никогда не говорили.
Дядя Вернон и тётя Петуния ужасно напряглись. Даже Дудли поднял глаза от торта и посмотрел на родителей.
- Он... не работал, - ответил дядя Вернон, едва взглянув на Гарри. - Был безработный.
- Так я и думала! - победно крикнула тётя Маржи, отхлебнула бренди и утёрла подбородок рукавом. - Никчёмный, бесполезный, бездельник, попрошайка, который...
- Ничего подобного, - выпалил Гарри, сам того не ожидая. Все затихли. Гарри дрожал с головы до ног. Он ещё никогда не был так возмущён.
- ЕЩЁ БРЕНДИ! - проорал дядя Вернон, сильно побелевший. - А ты, парень, - рявкнул он на Гарри, - марш в постель, быстро...
- Нет уж, Вернон, - икнула тётя Маржи, поднимая руку. Её маленькие красные глазки злобно остановились на Гарри. - Давай, дружок, продожай. Гордишься своими родителями, да? Они, значит, разбиваются на машине (в пьяном виде, я так думаю)...
- Они погибли вовсе не в автокатастрофе! - крикнул Гарри. Он с удивлением обнаружил, что вскочил на ноги.
- Они погибли в катастрофе, мерзкий врунишка, а ты тяжёлой обузой свалился на своих добропорядочных, трудолюбивых родственников! завопила тётя Маржи, раздуваясь от злости. - Ты наглый, неблагодарный...
Но тётя Маржи вдруг перестала говорить. Сначала казалось, что у неё нет слов от возмущения. Её раздувало от невыразимого гнева - но этот процесс не останавливался. Громадное красное лицо распухло, маленькие глазки выкатились, рот растянулся слишком широко и уже не мог произносить слова - вот уже и пуговицы с твидового пиджака выстрелили по стенам - тётя надувалась как гигантский воздушный шар, живот вырвался из плена твидового пояса, пальцы напоминали салями...
- МАРЖИ! - испуганно закричали хором дядя Вернон и тётя Петуния, когда тело тёти Маржи взмыло с кресла и начало подниматься к потолку. Она стала абсолютно шарообразной - живой бакен со свиноподобными глазками; руки-ноги по-дурацки торчали в разные стороны; тётя плыла по воздуху, издавая апоплексические лопающиеся звуки. Рваклер вкатился в комнату. Он лаял, как сумасшедший.
- НЕЕЕЕЕЕТ!
Дядя Вернон ухватил сестру за ногу и попытался потянуть её вниз, но bleqrn этого сам чуть не улетел. Через мгновение Рваклер бросился и вонзил зубы в ногу дяди Вернона.
Гарри, раньше чем кто-либо успел его остановить, сорвался с места и помчался к шкафу под лестницей. Дверцы волшебным образом распахнулись, стоило ему лишь протянуть к ним руку. За доли секунды он подтащил свой сундук к входной двери. Потом взлетел на второй этаж и стрелой бросился под кровать. Откинул в сторону половицу и выволок наволочку с книжками и подарками. Извиваясь угрём, вылез из-под кровати, подхватил пустую совиную клетку и понёсся вниз к сундуку. Как раз в это время из столовой выбежал дядя Вернон, с окровавленными лохмотьями вместо одной из брючин.
- ВЕРНИСЬ! - вопил он. - ВЕРНИСЬ И ИСПРАВЬ ЕЁ!
Но мальчиком уже овладела неконтролируемая ярость. Он пинком раскрыл сундук, вытащил волшебную палочку и наставил её на дядю.
- Она это заслужила, - часто дыша, сказал Гарри, - она получила по заслугам. Держитесь от меня подальше.
Он зашарил у себя за спиной в поисках дверной задвижки.
- Я ухожу, - объявил Гарри, - с меня хватит.
И, в следующее мгновение, он уже брёл по пустынной ночной улице, с клеткой подмышкой, волоча за собой сундук.
ГЛАВА 3
ГРАНДУЛЕТ
Гарри успел пройти несколько улиц, прежде чем, у Магнолиевого проезда, опустился без сил на низкую ограду. Он тяжело отдувался тащить сундук было нелегко. Гарри сидел совершенно неподвижно.