Он взял со стола бутерброд и тоже уставился в экран на диктора, который заканчивал репортаж о сбежавшем заключенном:
"...общественность предупреждена, что Блэк вооружен и чрезвычайно опасен. Организована специальная телефонная горячая линия. Просьба, в случае малейшего намека на появление Блэка, немедленно сообщать об этом."
- Нечего нам рассказывать, какой он плохой, - фыркнул дядя Вернон, сурово глядя поверх газеты на фотографию заключенного. - И так видно! Только посмотрите, какой он грязный! Одни волосы чего стоят!
Он брезгливо покосился на Гарри, чьи непослушные волосы служили дяде неизбывным поводом для раздражения. Впрочем, если сравнивать с изображением в телевизоре - по бокам изможденного лица беглого преступника свисали длинные тусклые космы - Гарри был очень даже аккуратно причесан.
На экране вновь появился диктор.
" Министерство сельского хозяйства и рыболовства сегодня намерено объявить..."
- Эй, постойте! - гавкнул дядя Вернон, гневно обращаясь к диктору. - Вы нам даже не сказали, откуда сбежал этот маньяк! Что это за новости такие? Может быть, он бродит прямо здесь, по нашей улице!
Тётя Петуния, костлявая женщина с лошадиным лицом, круто развернулась и пристально вгляделась в окно. Гарри прекрасно знал, что тётя Петуния была бы счастлива оказаться первой, кто позвонит по горячей линии. Она была самой любопытной дамой на свете и проводила большую часть жизни, шпионя за скучными, законопослушными соседями.
- Ну когда же до них наконец дойдёт, - тут дядя Вернон стукнул по столу громадным сизым кулаком, - что таких мерзавцев надо вешать и только вешать!
- Совершенно справедливо, - кивнула тётя Петуния, до сих пор подозрительно щурившаяся на увитый горошком соседский забор.
Дядя Вернон осушил чашку, посмотрел на часы и сказал:
- Кажется, мне лучше поторопиться, Петуния. Поезд Маржи приходит в десять.
Гарри, до этого момента мыслями пребывавший наверху с "Набором по техобслуживанию метел", свалился с небес на землю.
- - Тётя Маржи? - выпалил он. - Она... она разве приезжает?...
Тётя Маржи приходилась родной сестрой дяде Вернону. Хотя она и не являлась кровной родственницей Гарри (чья мама была сестрой тёти Петунии), его заставляли называть её "тётей". Тётя Маржи жила в деревне, в доме с большим садом. Она выращивала бульдогов и не очень часто гостила на Бирючиновой аллее, поскольку не могла надолго оставить своих драгоценных собачек. Тем не менее, каждый её визит оставлял в памяти Гарри отдельный и ужасный след.
На пятый день рождения Дудли тётя Маржи пребольно побила Гарри палкой по ногам, чтобы он прекратил обыгрывать "нашего крошку" в "море волнуется". Несколькими годами позже она появилась на Рождество с компьютеризированным роботом для Дудли и коробкой собачьего корма для Гарри. В последний её приезд, за год до того, как Гарри поступил в "Хогварц", он нечаянно наступил на хвост любимой тётиной собаки. Рваклер загнал Гарри на дерево в саду, и тётя Маржи отказывалась отозвать пса до самой ночи. Воспоминание об этом случае до сих пор до слёз веселило Дудли.
- Маржи пробудет неделю, - рявкнул дядя Вернон, - и, раз уж мы g`rpnmskh эту тему, - он угрожающе поднял жирный палец, - нужно обсудить кое-что до того, как я привезу её.
Дудли осклабился и оторвал замутнённый взор от телевизора. Смотреть, как папа третирует Гарри, было для Дудли самым интересным развлечением.
- Во-первых, - прогрохотал дядя Вернон, - следи за своим поганым языком, когда будешь разговаривать с Маржи.
- Ладно, - горько сказал Гарри, - если она тоже последит.
- Во-вторых, - продолжал дядя Вернон так, словно не слышал слов племянника, - поскольку Маржи ничего не знает о твоей ненормальности, я не желаю никаких... никаких дурацких штучек, пока она здесь.