Женщина оказалась в его постели в первый же вечер. Тогда он еще не знал, что все дело было в покупке банка. Желая как можно дольше удерживать эту женщину рядом с собой, Ник на уик-энды летал в Сиэтл, иногда она прилетала в Нью-Йорк.
Их связь длилась уже месяц, когда он решил рассказать ей о своем отце. Ник никогда не делал этого раньше, но в случае с этой женщиной все было по-другому.
И вот однажды ночью, обнимая ее в постели, он признался:
— Мой отец — Чезаре Орсини. — Когда же она никак не отреагировала, Ник пояснил: — Тот самый Чезаре Орсини. Крестный отец известной famiglia.Мафиози.
— Я знаю, Никки, — промурлыкала женщина с сексуальной улыбкой. — Меня это та-а-ак возбуждает.
Это признание должно было насторожить его. Но та часть его анатомии, которая управляла действиями Ника в тот момент, не восприняла тревожных сигналов.
Тем временем наступили праздники, и Ник пригласил ее провести долгий уик-энд вместе с ним. Она отказалась, сославшись на то, что должна уехать в Орегон к больной бабушке, и с улыбкой пообещала рассказать бабушке о том, что встретила замечательного мужчину.
Ник сказал, что все понимает и одобряет ее желание навестить больную бабушку. Она собиралась улететь в Орегон в субботу утром, а в пятницу вечером Нику пришла в голову идея полететь вместе с ней. Ему хотелось познакомиться с ее бабушкой и сказать той, как много значит для него ее внучка.
И Ник решил преподнести сюрприз.
Он прилетел в Сиэтл на личном самолете, взял напрокат машину и приехал к ней. Открыв дверь ключом, который она сама ему дала, Ник вошел в дом.
То, что он увидел…
Его возлюбленная лежала в постели со своим боссом, владельцем банка, и они со смехом обсуждали тот факт, что Николо Орсини непременно выложит за банк сумму, намного превосходящую его реальную стоимость.
— Орсини и ты, малышка… Это же классика: принцесса и конюх…
Тонкий хрустальный бокал треснул в руках Ника.
— Merda!Дерьмо!
Заметив, что поранился, он достал из кармана носовой платок и приложил его к ранке…
— Эй, парень! Шампанское не такое уж плохое. — Насмешливый голос принадлежал его брату Райфу. Тот стоял рядом, держа в обеих руках по бутылке пива «Хайнекен». Ник аж застонал от предвкушения и протянул руку.
— Ты просто волшебник! Где ты это раздобыл?
— Не задавай вопросов и не услышишь лжи в ответ. — Райф нахмурился, глядя на окровавленный платок в руке брата. — Как тебя угораздило?
Ник пожал плечами.
— Не рассчитал силу, — с усмешкой ответил он и поднял в приветствии свою бутылку пива. — За маленькие чудеса, — сказал он. — Такие, как, например, появление брата с бутылкой пива в самый нужный момент.
— Я решил, что нужно что-то делать — у тебя была такая кислая физиономия…
— У меня? А-а, наверное, в этот момент я думал об этой швейцарской сделке.
— Забудь о делах, — сказал Данте, присоединяясь к ним. В руках у него тоже оказалась бутылка пива. — Габи говорит, что вон та девушка… из фирмы по обслуживанию приемов… глаз с тебя не спускает.
Ник досадливо отмахнулся — снова братья взялись за свое.
А те громко расхохотались. Они поболтали еще немного. А потом жених и невеста стали прощаться с гостями.
Наконец-то он сможет убраться отсюда!
Ник выдержал родственные объятия и поцелуи, пообещал матери приехать на обед… Слава богу, отца поблизости не наблюдалось. Ник уже пробирался к выходу, как вдруг…
— Николо!
Черт возьми! Вспомни дьявола, и он тут как тут.
— Уже уходишь, сынок? Так скоро? — Чезаре, в смокинге от Армани, широко улыбался.
— Да, — холодно и коротко, как всегда, ответил Ник.
— Прямо сказано. Это мне по сердцу.
— У тебя нет сердца, отец.
— А ты еще и шустрый. Мне это тоже нравится.
— Прости, отец, но я должен идти…
— Ты разве забыл, что мы должны были встретиться еще в день свадьбы Данте?
Забыл?! Чезаре загнал тогда его и Фалько в угол. Томясь под дверью кабинета, где отец разговаривал с Фалько, Ник постепенно пришел в ярость. Какого черта он здесь топчется, как покорный слуга в ожидании зова хозяина? И ушел.
Впрочем, Ник знал, о чем хотел поговорить с ним Чезаре. Сообщить комбинации кодов сейфов, имена адвокатов, бухгалтеров, политиков… Одним словом, все, что должны знать сыновья дона на случай его смерти.
— Пять минут, — коротко бросил Ник. — Ты прекрасно знаешь, отец, что мне заранее неинтересно все, что ты можешь сказать.
Фреддо, телохранитель Чезаре, сделал шаг вперед, но тот повелительно махнул рукой, приказывая ему оставаться на месте, открыл дверь кабинета и пропустил Ника вперед.
— Может быть, Николо, мне удастся поколебать твою самоуверенность.
Десять минут спустя Ник во все глаза смотрел на отца.
— Я правильно понял — ты хочешь вложить деньги в винодельню? В винодельню Антонини во Флоренции?
— В Тоскане, Николо. Тоскана — это провинция, а Флоренция — ее столица.
— Урок географии закончен? Итак, ты решил вложить деньги в винодельню…
— Я еще не заключил контракт, но… да, я решил сделать инвестиции в винодельню принца.
— Принца? — Ник делано засмеялся. — Похоже на название фильма «Принц и дон», фарс в двух частях.
— Я рад, что тебе весело, — холодно заметил Чезаре.
— И как ты собираешься это провернуть? Сделать предложение, от которого принц не сможет отказаться?
Лицо Чезаре посуровело.
— Не забывай, с кем говоришь, сынок!
— Или что? — Ник наклонился над столом, опершись на ладони и приблизив лицо к отцу. — Я не боюсь тебя, отец. Перестал бояться еще двадцать лет назад, когда узнал, кто ты.
— Да, ты никогда меня не боялся и не уважал, как сын должен уважать отца.
— Я ничего тебе не должен. А уважение, которое ты ждешь от меня…
— Мы теряем время. Все, что мне нужно сейчас от тебя, — это твоя профессиональная оценка.
Ник выпрямился и сложил руки на груди.
— Что ты имеешь в виду?
— Я хочу знать реальную стоимость винодельни. И прошу тебя сделать финансовую оценку.
Ник отрицательно покачал головой:
— Я оцениваю банки, отец, а не виноградники.
— Ты оцениваешь активы. Разве не на этом специализируется ваша с братьями компания?
— Как чудесно! — Губы Ника искривила саркастическая усмешка. — Ты, оказывается, заметил, что твои сыновья имеют собственное дело.
— Я прежде всего бизнесмен, Николо. — В ответ Ник непочтительно фыркнул, и глаза Чезаре опасно сузились. — Я бизнесмен, — повторил он. — А ты эксперт по финансовым приобретениям. Принц предложил мне десять процентов на пять миллионов евро. Я хочу знать, насколько это приемлемо. Принесет ли мне вложение прибыль, или я все потеряю, потому что дело принца на грани краха?
Чезаре взял со стола конверт и потряс им.
— Он приводит тут цифры и факты, но разве я понимаю, что они значат? Мне нужно твое мнение, твое экспертное заключение.
— Пошли туда бухгалтера, — с натянутой улыбкой посоветовал Ник. — Одного из своих приспешников, ловко подделывающих счета.
— Главный вопрос, — невозмутимо продолжал Чезаре, будто не заметив издевки, — зачем принцу мои деньги? Он говорит, что для расширения дела, но так ли это? Винодельня принадлежит его семье уже пять сотен лет, и вдруг сейчас ему понадобились внешние инвесторы. На эти вопросы нужны ответы, Николо, а кто мне скажет правду, если не мой сын?
— Хорошая попытка, — холодно прокомментировал Ник, — но не поздновато ли ты вдруг вспомнил о своем отцовстве?
— Я делаю это не для себя. — Чезаре поднялся. — Для твоей матери.
Ник расхохотался.
— Отлично! «Я делаю это ради твоей матери». Отлично, отец! Оказывается, это маме захотелось вложить деньги в итальянскую винодельню… Этот номер не пройдет.
— Есть вещи, касающиеся нас с твоей матерью, о которых ты не имеешь представления.
— Это точно. Для начала — я не представляю, почему она вышла за тебя замуж!