— Да, разглядывала. — Продолжая ухмыляться, он прислонился к стене плечом и скрестил руки на груди. — Итак, каков приговор?
Нахмурясь, Мэгги принялась искать ключ от двери. Она избегала встречаться с ним взглядом.
— Я могу найти занятие получше, чем рассматривать твою тыльную часть.
— Но ты смотрела.
— Не смотрела! — Так она ему и призналась! Мэгги нашла ключ и угрюмо взглянула на Шона. — А если бы даже и посмотрела, то ничего особенного я бы там не увидела.
— Положим, это спорный вопрос. Ты была бы не первой, кто сделал бы мне комплимент по поводу моей задницы.
Надо же, какой самоуверенный! Мэгги вздернула подбородок и приподняла бровь.
— По-моему, твое мнение не в счет.
Шон рассмеялся, и его смех эхом пролетел по гулкому коридору. Шон опустил руки, шагнул вперед и взял ключ из холодных пальцев Мэгги. Их лица оказались в опасной близости.
— Итак, ты пригласишь меня и мою исключительную задницу на горячий шоколад, который поможет мне заснуть?
Мэгги почувствовала, как теплое дыхание Шона щекочет ей кожу. Ее ноздри окутал слабый аромат его лосьона после бритья, слишком хорошо ей знакомого. На мгновение у нее закружилась голова.
— Может быть, тебе и твоей исключительной заднице надо попробовать посчитать овец.
Мэгги потянулась за ключом, и он схватил ее за руку. Она с трудом проглотила слюну.
— Разве ты не хочешь рассказать мне о своем свидании? Знаешь, друзья всегда так поступают.
Она снова нахмурилась и попыталась вырвать руку.
— Тебя не интересует мое свидание, помнишь?
— Верно, — он сжал ее пальцы, — но, если оно напоминает твое свидание с Брайаном, мне может стать скучно, и я засну.
Мэгги прикусила губу. Она попыталась придумать подходящий остроумный ответ, но при этом смотрела ему в глаза и увидела, что в них что-то промелькнуло. Что-то, чего она раньше не замечала. Мэгги перестала вырываться и мягко спросила:
— А почему ты не спишь?
Глядя на их соединенные руки, он улыбнулся.
— Что я могу сказать... такой большой мозг, как у меня, сложно отключить.
— Тебе снятся кошмары?
Он пожал широкими плечами и рассеянно накрыл свободной рукой ее пальцы.
— Случается.
Мэгги инстинктивно шагнула ближе.
— Как часто?
Он поднял густые ресницы, и пытливый взгляд ее изумрудных глаз встретился с его темными глазами.
— Иногда.
— Например, всякий раз, когда твоя голова касается подушки?
Длинные пальцы Шона ослабили свою хватку, но он продолжал поглаживать ее кожу.
— Нет, если я устаю.
Мэгги высвободила большой палец и повторила движения пальцев Шона, дотрагиваясь до тыльной стороны его ладони.
— А в другое время?
Шон опять взглянул на их руки и снова пожал плечами. Он всерьез подумывал отпустить одну из обычных острот, чтобы увернуться от честного разговора. Но разве Мэгги ему когда-нибудь доверится, если он по-прежнему не может говорить с ней начистоту? Это была улица с двусторонним движением, об этом его ставили в известность все женщины, которые в прошлом пытались вызвать его на откровенный разговор. Но преодолеть подобное препятствие оказалось трудно. Он слишком привык в одиночку иметь дело с обстоятельствами. Может быть, не справляться, но иметь с ними дело.
Мэгги сжала его пальцы.
— Шон?
Уголки его губ дрогнули.
— Хорошо, в другое время я, может, пытаюсь кое о чем забыть.
Мэгги почувствовала, как у нее кольнуло сердце. Она опустила голову и даже чуть-чуть присела, пытаясь заглянуть ему в глаза. Дождавшись ответного взгляда, она заметила, что он по-прежнему еле заметно улыбается, но глаза остаются безжизненными. Когда Мэгги заговорила снова, ее голос звучал мягко. Она изо всех сил старалась успокоить Шона.
— Что ты видишь?
Он видел Мэгги. Прямо перед собой, очень близко. Достаточно было податься вперед, и он мог коснуться губами ее губ, забыться в ее объятиях и избавиться от кошмаров. Это было бы так легко.
Но Шона грызло сомнение, понравится ли Мэгги его поведение. И может ли он воспользоваться ее телом, чтобы бежать от теней?
Он покачал головой.
Мэгги слегка приподняла брови.
— Знаешь, я большая девочка. Я могу иметь с этим дело.
— Я намного больше тебя, и мне совершенно ясно, что я не могу иметь с этим дела.
— Тогда ты должен поговорить об этом с другом.
Изгиб его губ стал напоминать улыбку.
— И ты знаешь, где я мог бы найти друга, верно?
Она состроила гримасу.
— Хорошо. С недавних пор мы немного раздражаем друг друга, но это не значит, что ты мне безразличен.
— Спасибо за заботу, Мэри Маргарет.
Она снова сжала его пальцы.
— Тогда позволь, я тебе приготовлю горячий шоколад, и мы сможем поговорить.
— Только если ты заключишь со мной сделку.
— Какую сделку?
— Обмен.
— Что еще за обмен? — Ее глаза сузились.
— Мы друзья, верно?
— Да, друзья. — Она все еще искренне надеялась, что они навсегда останутся друзьями. Но сейчас почему-то почувствовала страх, даже желудок свело от какого-то предчувствия.
— А друзья просто обязаны говорить друг с другом... — он помолчал, — о чем угодно. Когда-то именно так утверждал один мой приятель.
Еще совсем недавно Мэгги придерживалась такого же мнения. Но потом все изменилось. Возникли обстоятельства, о которых она не могла с ним разговаривать. Ведь если она о них расскажет, Шон узнает ее важный секрет. А если он узнает ее секрет, он может не отпустить ее. Нет, рисковать нельзя.
Она проглотила слюну и взглянула на их соединенные руки. И снова подняла на него глаза, отчаянно стараясь хранить спокойствие.
— О чем угодно? Например?
Размышляя, Шон моргнул раз, потом другой, после чего широко улыбнулся.
— Если ты на самом деле хочешь услышать о тех вещах, что мешают мне спать, то будешь первым человеком, которому я о них расскажу.
Ее голос прозвучал хрипло:
— Хотелось бы надеяться на это.
Казалось, он целую вечность вглядывался ей в глаза. Искал, задавал вопросы, но не получал ответов. И наконец произнес:
— Так вот, про обмен, о котором я упомянул. Все очень просто. Если ты поведаешь мне об этих странных свиданиях, я расскажу тебе все, что смогу о своей бессоннице.
У нее едва не вырвался вздох облегчения. Потом она нахмурилась.
— С какой стати ты хочешь узнать о моих свиданиях? Собираешься высмеивать всех моих поклонников, так же, как Брайана?
— Ничего себе! — медленно протянул Шон. На секунду его губы приняли форму идеального круга. — Неужели они все так же плохи, как этот бедолага Брайан?
— Видишь, именно это я и имею в виду. Ты просто не можешь удержаться. — Она слабо попыталась высвободить пальцы.
Однако Шон крепче сжал ее руку. Его темные глаза сверкали.
— Обещаю, я буду хорошо себя вести. Разве мне запрещается задавать вопросы?
— Ну почему же. Задавай, если хочешь, — мягко улыбнулась Мэгги. — Ты можешь интересоваться, можешь меня дразнить, можешь делать все что угодно, но я не передумаю.
— Тогда о чем тебе волноваться?
Мэгги промолчала. Шон отпустил ее пальцы, но ключ от двери Мэгги остался в его руке. Он поднял ключ повыше, продолжая смотреть на девушку сверкающими глазами. А Мэгги нечего было сказать, потому что она слишком часто соглашалась с его замечаниями в адрес ее ухажеров. И когда Шон их ругал, она тихо злилась, поскольку сама делала то же самое — наедине с собой.
Он склонил голову набок, потом обошел Мэгги и вставил ее ключ в замок.
Мэгги хотелось знать, по какой причине Шон гуляет ночью по двору. Ей была известна только часть общей картины, но он никогда не рассказывал ей всего. А ее разбирало любопытство, потому что это был еще один кусочек головоломки под названием «Шон О'Рейли». Что-то еще, что могло сблизить их обоих на основе доверия и дружбы. Но, с другой стороны, тогда бы ей стало трудно его оставить...
Шон распахнул ее дверь и заглянул внутрь. Мэгги могла проскользнуть мимо него и закрыть перед ним дверь. Или пригласить его войти, как ей часто доводилось делать раньше.