Шпаков Владимир - Билет без выигрыша стр 13.

Шрифт
Фон

- Вот, блин, навоняли! Когда Васька горел, и то меньше вони было!

Реплику подал мужик в форменной железнодорожной тужурке, чтобы тут же выслушать возражение женщины с перевязанной платком щекой:

- Ну сказал! Когда Васька горел, по-другому воняло! Человек по-особому горит!

- Ага, как дерьмо, то есть кизяк! Эй, Рустам, видел, как горит кизяк? Вы там в степи, наверное, его как топливо используете? Да плюнь ты на этот чемодан, лучше выпей с нами!

Рустам вытер тюбетейкой лоснящуюся физиономию, подошел к нам, но пить отказался.

- Ну извини, дури твоей любимой сегодня нет! А ты будешь? Ты, я вижу, новенький. Откуда? Из Питера?! Надо же: как Васька покойный!

- Васька из Луги был! - опять возразила женщина. - Это за сто километров от Питера!

- А какая, на фиг, разница? Гореть все одинаково будем... Ладно, на, выпей! Был бы из Москвы - не дал бы, честное слово, не люблю здешних козлов!

Прихлебывая вонючий портвейн, я слушал про пьяного вусмерть Ваську, что глубокой ночью, когда все спали, вкатился в костер и, задохнувшись от дыма, стал гореть; кто-то проснулся, кинулся вытаскивать, а нечего, уже не человек - головешка! Об этом говорилось увлеченно, с подробностями, дескать, на нем такая же черная тужурка была, так от нее одни блестящие пуговицы остались! А вот когда Тузика жарили...

- Тьфу на тебя, козел! - плюнула женщина. - Про это бы хоть не рассказывал!

Рустам что-то угрожающе забормотал, отплевываясь, отчего "железнодорожник" (так я его назвал) расхохотался:

- Глянь, и этот чурек чего-то вякает! Мудило необразованное! Если вы там одних баранов жрете, то и другие должны? - Меня схватили за руку. - Это Ким его прибил, ну, Тузика, потому что простудился!

- Кто простудился? - пробормотал я. - Тузик?

- Какой Тузик?! Ким, кореец, в прошлом месяце тут болтался, а потом в Сибирь умотал! Собачатина - она же, по их понятиям, от простуды лечит, да что там - туберкулезных на ноги ставит! Вот Тузику и настал капец... А главное, я тоже тогда кашлял сильно, и этот черт узкоглазый говорит: давай собака кушать, сразу будешь здоровый! Сказано - сделано. Потом вот этих придурков угощали, и никто даже не догадался!

- Тьфу! - опять сплюнула женщина.

- Чего тьфукаешь-то? Жрать-то жрала, только за ушами трещало!

- Ага, жрала! Чуть не блеванула, когда сказали про Тузика!

Чувствуя, что тоже готов блевануть, я залпом влил в себя портвейн и двинулся в темноту.

Длиннющий подземный переход был пуст, будто прямая кишка, очищенная клизмой. Лишь я, одинокий кусок материи, плыл в этой пустоте, на финише пищевода города-кита, который никак не мог от меня освободиться. "Ага! сказал я себе, увидев впереди три... нет, четыре фигуры. - Вот эти и освободят! Так освободят, что..." В голове завертелось что-то про четверых, что поднимались по лестнице, держа обувь в руках. У этих, правда, обувь была на ногах, зато один держал руку в кармане - зачем?! "И вот тут случилось самое ужасное: один из них, с самым свирепым и классическим профилем, вытащил из кармана громадное шило с деревянной рукояткой..." Фигуры приближались, лица обретали черты, и ничего хорошего эти черты не обещали.

- Нет, - остановившись, сказал тот, что с рукой в кармане. - Не он!

- Точно не он? - недоверчиво спросил спутник. - Тогда идем искать.

О, бедный "он", не дай бог, ты встретишься на их пути - очень я тебе не завидую! Кишка тоннеля между тем выдавила меня, я глотнул свежего воздуха и вскоре опять услышал на удивление знакомый голос, призывавший редкую ночную публику попытать счастья в лотерею. Голос уже давал петуха (еще бы: столько времени орать!), но аргументы не менялись: кто не рискует, господа, тот не пьет и не ест! И вообще - что наша жизнь?! Игра! Я мысленно согласился, решив-таки сыграть на жалкие гроши, что позвякивали в кармане.

Ваша оценка очень важна

0
Шрифт
Фон

Помогите Вашим друзьям узнать о библиотеке

Популярные книги автора