— О чем он тебе спрашивал?
Оказывается Крэйл отстал от остальных и следом за Марори вошел в аудиторию профессора Дохляка. Сейчас здесь было пусто, под ногами хрустело каменное крошево, одно окно заколотили досками, и сквозь прорехи в помещение просачивалось красное марево огненной бури, бушующей третьи сутки. Странно, раньше грохот падающих с неба горящих осколков мешал ей уснуть, заставлял вздрагивать всякий раз, как камни с грохотом врезались в крышу Дра'Мора. Но по возращению из Эльхайма стало ясно: она безумно скучала по всему этому. Настолько сильно, что сейчас наслаждалась каждым оттенком громогласной канонады.
— Магистр переживает из-за предательства Флоренции. - Марори подняла с пола опустевшую толстую колбу, большим пальцем стерла пыль с бирки. Когда-то здесь был ядовитый клык дрейка. - Наверное, надеялся услышать, что в моей версии событий все было не так.
— Я рад, что обе эти твари сдохли, - не стараясь подбирать выражения, сказал Крэйл.
— Если бы этого не произошло по воле случая, я бы лично свернул обоим шеи.
Марори зачем-то кивнула.
В последнее время он очень изменился. После того, как Вандрик снова появился на горизонте и принес с собой новую порцию вопросов без ответов, она все чаще видела Крэйла задумчивым. Он словно сторонился всех, нарочно выбирал такое занятие, где мало кто мог напроситься ему в напарники. И целыми днями пропадал в зале, упражняясь с мечами.
Его что-то беспокоило. Что-то такое, о чем они, кажется, впервые за долго время не могли поговорить откровенно.
— Мне не нравится, что мы, здоровые крепкие парни, сидим здесь, словно крысы. - Шанатар посмотрел куда-то сквозь нее. - Не нравится, что здесь стало слишком много небеснорожденных неженок, которые пришли в Дра'Мор, но продолжают поливать темных помоями. Не нравится... Проклятье, мне не по себе, что я почти ничего не могу контролировать, Кусака. Как будто реальность стала пылью в моих руках и просачивается сквозь пальцы. - Он поднял взгляд на нее, сжал челюсти, как будто отчаянно пытался задержать слова. Пытался - и не смог. - Я думал, что ты никогда уже не выйдешь из того огня, Кусака.
— Надеялся от меня избавиться? А как же уговор про шортики? А свидание? - Она отчаянно пыталась шутить. Глупо и нелепо, лишь бы заставить своего Клыкастого улыбнуться.
— Я как раз решаю, куда бы тебя сводить: туда, где остались столы и стулья, но нет стен, или туда, где есть стены, но нет мебели. Ты что предпочитаешь?
— Кино, диван, попкорн и литр снотворного для всех твоих гостей.
Ей все-таки удалось выудить у него улыбку. Слабую и мимолетную, но так Крэйл снова стал самим собой: жутким букой и грубияном с самой красивой и очаровательной улыбкой на свете.
— Честно говоря, я как раз размышляю о том, чтобы посадить всех их на цепь. И отмерить длину, чтобы не дотягивались друг до друга. Потому что с Эашу...
Пол под ногами резко взбрыкнул, вздыбился, сморщился наползающими друг на друга гранитными плитами. Марори раскинула руки, чтобы удержать равновесие, Крэйл попытался дотянуться до нее, но с оглушающим грохотом вскрывшийся потолок метнул между ними огромный кусок перекрытия. От мощного удара не выдержал пол. Шанатар что-то выкрикнул, его голос утонул во все нарастающем гуле. Как будто Дра'Мор атаковали полчища стальных ос.
— Кусака, ты цела? - Крэйлу все же удалось докричаться до нее.
— Да, в порядке!
Марори прикрыла голову руками, когда с потолка обрушился поток каменного града. Каменное крошево размером с куриное яйцо атаковало внутренности лаборатории, окончательно разбивая то, что еще не было разбито. Чтобы не зашипеть от боли Марори стиснула зубы, осмотрелась, выбирая место для укрытия. Если она сейчас же не спрячется, то уже никогда не покинет эти стены живой.
Темные и Светлые, что за новая напасть?
Большая часть потолка теперь лежала на полу. То немного, что уцелело, вряд ли было достаточно крепким, чтобы обеспечить защиту от падающих откуда-то сверху камней. И все же Марори рискнула. Балансируя на гранях упавших плит, словно канатоходец, она перемахнула через разделяющих их с Крэйлом провала - и замерла, вынырнув из облака пыли.
Он стоял там: невозможно высокий и необъятный, увитый ржавым цепями. Часть из их оборванными змеями волочилась по полу, издавая противное лязганье при каждом грузном шаге. Неповоротливая тварь, тем не менее, двигалась довольно быстро: за пару мгновений преодолела половину коридора, окончательно лишив их с Крэйлом единственного пути к отступлению.
Неназванный. Если бы не дыра в потолке, он бы ни за что не поместился здесь целиком, таким громадным был. В обеих руках тварь держала длинные мотки тех же цепей, которые носила на своем теле, с той лишь разницей, что его «оружие» венчали массивные шипастые шары. Каждый метра полтора в диаметре - не меньше.
Марори сглотнула, бросилась было к Крэйлу, но шанатар предостерегающе вытянул назад руку. Он что, в самом деле думает, что она будет просто стоять в стороне, пока эта тварь будет кромсать его... как в прошлый раз?
Воспоминание об умирающем на ее руках шанатаре болезненно хлестнуло по обнаженным от страха нервам. Конечно, она боялась. Еще как боялась, ведь страх был единственным подспорьем в предстоящем поединке, грозящем стать настоящей мясорубкой.
— Мар, уходи... - Негромко сказал шанатар, одновременно обнажая оба клинка.
— Размечтался, - твердо отказала она, взвешивая на руке Энигму.
После вакханалии в Эльхайме и стремительно вторгающегося в реальность Хаоса она больше никогда не расставалась с косой. Тем более после очередного «перерождения» Энигма стала удивительно податливой, послушной. Иногда Марори даже казалось, что она слышит ее шепот: делай вот так, бей вот так, не отступай, всегда иди только вперед.
Неназванный на мгновение замер, даже склонил набок заваренную в железный шлем голову. Сквозь узкое горизонтальное отверстие на Марори смотрели два красных огня.
Из груди твари вырвался низкий гортанный рык, как будто она бросала вызов своим никчемным противникам. Вероятно, так оно и было.
«На этот раз мы не одни, - мелькнула в голове Марори спасительная мысль. - Вместе мы сможем, обязательно сможем...»
Еще бы немного уверенности, что она не занимается самообманом, и что никто пострадает.
— Смерть... - прогромыхал Неназванный и его скрипучая речь оглушила, лишая воли и возможности двигаться. - Смерть Тринадцатой.
Темные, оно что - пришло за ней? Пришло из-за нее?!
— Ну-ка,жирная сволочь, получи!
Марори не сразу сообразила, что хлесткая череда громких хлопков на самом деле - выстрелы. Зачем-то вернувшийся эрэлим промелькнул у твари между ног, на ходу стреляя с обеих рук. Он едва ли точно целился, но тварь была такой огромной, что каждый выстрел попал в цель. Неназванный взревел, попытался отмахнуться от назойливого раздражителя, неловко повел рукой, обрушив на голову Марроу несколько пластов потолка. Эрэлим почти успел увернуться от всех... почти. Один, ощетинившийся остатками арматуры, почти достал его. Если бы не своевременное вмешательство Крэйла, многокилограммовый кусок камня размозжил бы светлому голову. Шанатар подскочил как раз в тот момент, когда плита почти накрыла эльха - и одним точным ударом клинка рассек камень надвое, словно подтаявшее масло. Тот раскололся надвое и две смертоносные половины грохнулись в каком-нибудь полуметре по обе стороны от обоих бойцов.
— С ума сошел, придурок светлый?! - рыкнул на него шанатар.
— Отвлек его, придурок темный, - бравировал Марроу, и, глядя на Марори в пол-оборота, бросил: - Цела, нильфешни?
Вместо ответа она встала между ними. Держа Энигму одной рукой, вторую, изувеченную, сжала в кулак. По темным ороговевшим наростам потек расплавленный огонь, распаляя что-то глубоко в ней самой. Что-то такое, что она получила вместе с обрывками воспоминаний, вместе с памятью себя-прошлой - и с тем, что помнила ее кровь.
Неназванный с непониманием уставился на всех троих, как будто что-то в происходящем сильно выбивалось из его картины мира. А потом, не сильно раздумывая, приподнял обе мясистых руки и принялся раскачивать цепи. Поворот, еще поворот. Стальные шипастые шары, натыкаясь на препятствия, выбивали огромные куски стен. Всем троим пришлось попятиться, чтобы не попасть под новый шквал. Неназванный шагнул следом, размахнулся - и обрушил шары им на головы.