Стоило ему войти, в аудитории воцарилась мертвая тишина, такая плотная, что ее ножом можно было резать. Мне показалось, что некоторые даже дыхание затаили. Я-то уж точно затаила.
В этой давящей тишине ректор Фарлаг медленно подошел к преподавательскому столу, держа руки в карманах брюк, а потом повернулся к нам. Его взгляд в первую очередь метнулся ко мне и только потом прошелся по другим студентам.
- В этом году мы начинаем изучение влияния материалов посуды и приборов на снадобья, - без приветствий, предисловий и прочей лирики начал он, и аудитория торопливо зашуршала страницами тетрадей. - Тема сегодняшней лекции - влияние металлов ножей для нарезки ингредиентов на снадобья пятого уровня сложности.
И после этого он принялся монотонно рассказывать, а мы - спешно записывать. Меня радовало только одно: судя по напряженным спинам других студентов, наконец-то страшно было не только мне.
***
Найт Фарлаг оказался довольно своеобразным преподавателем. Он определенно хорошо знал тему, которую рассказывал: не сбивался, не запинался, не отвлекался на посторонние рассуждения и всякую лирику, его рассказ был четко структурирован и очень постепенно вырисовывал для нас всю картину по теме от общего к частному. При этом ему как будто было ужасно скучно нам все это рассказывать. Он говорил ровно, без эмоций, не делая акцентов, с одинаковой скоростью, так что мы едва успевали записывать. Ему явно не нравилось читать лекцию, но зачем тогда он это делал? В Орте ректор не вел никаких предметов и прекрасно себя при этом чувствовал.
За всю лекцию никто ни разу не осмелился прервать Фарлага вопросом. Несколько раз он сам говорил что-то вроде:
- Здесь есть некоторые нюансы, но это вы посмотрите сами по книгам.
Я такие места помечала подчеркиваниями и восклицательными знаками, чтобы потом не потерять, а в процессе не отстать от рассказа. Через полтора часа мою руку сводило, я подозревала, что пальцы, сжимавшие перьевую ручку, никогда не разогнутся. Спина взмокла, и я искусала себе все губы.
Завершив свой рассказ ровно за пять минут до конца занятия, Фарлаг продиктовал нам довольно объемное домашнее задание, а потом, не прощаясь, вышел из аудитории. Все студенты одновременно выдохнули с облегчением. А еще через полминуты начали переговариваться и собираться.
Облегченно выдохнула и я, а светловолосый парень, пригласивший меня сесть рядом, с улыбкой заметил:
- Нелегко пришлось, да? Но ты не переживай, он у нас один такой. Остальные преподаватели вполне адекватны. Кстати, меня зовут Алек.
И он протянул мне руку. На несколько секунд я замерла, пытаясь понять, в чем подвох. После разговора с ректором, знакомства с соседкой и поведения сокурсников перед лекцией мне казались странными его милая улыбка и доброжелательный тон.
- Тара Роук, - все же представилась я, осторожно пожимая его ладонь.
- Я знаю, - Алек улыбнулся, кажется, во все тридцать два белоснежных зуба. - Твой перевод к нам стал темой дня с самого утра. Причем вчерашнего. Так что я много о тебе знаю, но все равно буду рад, если ты расскажешь больше. Пойдем, выпьем по чашке чая? У нас сейчас продленный перерыв перед следующим занятием.
К этому моменту мы уже оба встали и вышли из-за стола, а однокурсники удивленно посматривали на нас. Реджина так вообще застыла на месте, провожая немигающим взглядом.
- С удовольствием, - я постаралась изобразить улыбку, хотя меня не отпускало ощущение, что с минуты на минуту произойдет какая-то гадость. - Если, конечно, это не противозаконно здесь.
Я бросила косой взгляд в сторону группки девушек во главе с той кареглазой шатенкой, что не дала мне сесть в первом ряду. Выходя из аудитории, они о чем-то шептались, оборачиваясь на нас. Алек только снова улыбнулся.
- Мне это легко сойдет с рук. - Он обернулся к Реджине и невинным тоном поинтересовался: - Джина, ты идешь? Или ты здесь останешься стоять?
На тот момент в аудитории остались только мы трое, остальные успели уйти. Реджина тут же заулыбалась, подхватила сумку и поторопилась к нам.
- Да, я бы тоже с удовольствием выпила чашку чая. Кстати, Тара теперь моя соседка.
И она неожиданно взяла меня под локоть, словно мы были подружками. Мне отчаянно захотелось выдернуть руку. За три года в Орте у меня ни с кем не сложилось настолько близких отношений, чтобы ходить под руку, но сейчас я отчаянно нуждалась хоть в какой-то компании, иначе местные снобы сожрут меня живьем и не подавятся, а я так ничего и не успею узнать. Поэтому я только выдала еще одну улыбку.
- О, здорово, - отозвался Алек, глядя больше на меня, чем на Реджину. - Надеюсь, она оказала тебе теплый прием?
- Еще какой! - бодро соврала я, заметив, что улыбка соседки успела на мгновение померкнуть. - Я даже не думала, что она будет так мила. Ты знаешь, другая могла бы огорчиться, что ей на четвертом году внезапно подсунули соседку из низов, скажем так. А Джина была сама любезность и радушие.
- Молодец!
Похвала Алека прозвучала очень искренне. То ли мне удалось очень правдоподобно соврать, то ли по части скрытого сарказма он был настоящий мастер.
- По первой лекции у тебя могло сложиться впечатление, что в Лексе учатся только высокомерные придурки, - хмыкнул Алекс, пока мы все вместе шли в направлении, как я предполагала, какой-то общей столовой. - Но на самом деле мы все разные.
Я только кивнула, продолжая старательно улыбаться. Мне казалось, что еще немного - и мышцы лица сведет в этой гримасе навсегда. К счастью, в этот момент мы наконец пришли. Больше всего это место напоминало небольшое кафе, каких хватало в Аларии. Когда мы с мамой бывали в столице, мы всегда заходили в такое выпить чашку чая или какао с пирожным или легкой закуской.
От этих воспоминаний мне в одно мгновение стало так тоскливо, что я забыла про необходимость улыбаться. Поэтому, когда мы взяли за стойкой по чашке мятного чая и сели за столик, Алек спросил:
- Все в порядке?
- Да, я просто... - я попыталась побыстрее придумать причину для помрачневшего вида. - Просто задумалась: а ректор Фарлаг всегда так читает лекции?
- Когда-то было лучше, - хмыкнула Реджина, как-то очень быстро вживаясь в образ моей подружки. - На первом курсе точно.
- Мой старший брат учился у него до того, как он стал ректором. Говорит, мировой был мужик. Веселый, общительный. Объяснял все с энтузиазмом, дружил со студентами, студентки от него млели, даже когда он женился.
Мне оставалось только изобразить на лице крайнее удивление. Мне сложно было представить этого мужчину таким, как описал Алек.
- Это его новая должность так подкосила?
- А ты не знаешь? - удивился Алек.
- Его прокляли, - шепотом сообщила мне Реджина. - Об этом все знают.
- Серьезно?
Теперь я была по-настоящему шокирована. Проклятый ректор - это странно. Еще более странно, что такой ректор именно у самого привилегированного университета нашего мира. Обычно проклятые все свое время и силы посвящают поискам возможности снять проклятие или хотя бы противостоять ему. И уж тем более они редко занимают такие... публичные должности. Но теперь хотя бы понятно напряжение группы во время лекции: считается, что близкое общение с проклятыми опасно, ибо некоторые проклятия могут переползать на других людей, как вирусы. По крайней мере, так говорят.
- А кто его проклял? И как именно?
- Вот этого никто толком не знает, хотя версий много, - грустно усмехнулся Алек, а потом посмотрел на часы. - Только расскажем мы их тебе в следующий раз. Сейчас надо поскорее допивать чай, а то опоздаем на следующее занятие. А я все-таки хотел бы кое-что узнать о тебе. Ты правда выросла на ферме?
До того, как мы допили чай и добрались до следующей аудитории, я успела немного рассказать им о нашей ферме. Алек выглядел очень вдохновленным и заявил, что я обязана пригласить его в гости. Я уклончиво пообещала однажды это сделать.
У аудитории Алек неожиданно попрощался с нами: оказалось, что Сопроводительные заклятия он не изучает, поскольку собирается специализироваться в сфере торговли, в том числе с миром людей. Он отправился на свою лекцию, а мы вошли в аудиторию, где я увидела уже много знакомых лиц. По крайней мере, в этот раз у меня не возникло проблем с тем, где сесть.