– Видели одного... – Алешка опять задумался. – Похож на Прошкина.
– В профиль? – с улыбкой спросил папа.
– Голосом, – серьезно ответил Алешка. – Надо его Ростику показать. Он-то не ошибется. И Прошкин его сразу узнает. – И без всякого перехода: – Я пошел!
– Куда? – удивилась мама. – Ночь на дворе.
– К Ростику.
– Он спит давно.
– Он не спит и не ест, – сказал папа. – Он страдает. Ты лучше позвони ему, Алексей.
Алешка пошел в кабинет, начал названивать и скоро вернулся – озабоченный.
– Спит? – спросила мама. – Я же говорила.
– Страдает, – сказал Алешка. – Только не дома. А в каком-то другом месте.
– Как это? – удивилась мама.
– Уехал с родителями. А его бабушка сначала не говорила куда.
– А что она говорила?
– Что нормальные люди так поздно не звонят.
Мы, значит, ненормальные? Вот уж не думал!
– Пап, – сказал Алешка, – дай нам свой фотоаппарат. Который сразу снимки выдает. Я этого попугая сниму и фотографию Ростику пошлю. В Америку.
– В какую именно? – уточнил папа.
– А их много, что ли? – удивился Алешка.
– Хватает... Северная, Южная, Латинская... Ты уточни все-таки.
– Ладно, разберемся...
Утром Алешка написал объявления и послал меня их расклеивать.
– Ты только, Дим, на самых видных местах лепи. И где народу побольше. А потом в «Зверинец» поедем. Попугая фотографировать.
– И я с вами, – сказала мама. – Что-то я давно никаких попугаев не видела.
Алешка дипломатично промолчал, а я пошел расклеивать объявления. На самых видных местах. И где народу побольше. Возле метро, например.
– Эх ты! – сказал кто-то у меня за спиной, когда я приклеил на столб последний листок объявления. – Двоечник!
Да, зря я с Алешкиной писаниной не ознакомился заранее.
«Прапал папугай на улицы. Кто найдет вазнагражденье штука бакксофф».
Ну, я ему покажу! «Штука бакксофф»!
Алешка уже собрался в «Зверинец». Зарядил фотоаппарат. Напялил бейсболку козырьком назад.
– Поехали, Дим, пока его кто-нибудь не купил.
– А мама? Возьмем ее с собой?
Алешка оглянулся на дверь родительской комнаты и прошептал:
– Дим, она очень долго одевается. А потом еще дольше глаза красит. А нам некогда.
В общем, мы незаметно слиняли.
Примчались в Ясенево. Прошкин был на месте, взволнованно и недовольно бродил по клетке и что-то сердито бормотал. И, кажется, немного похудел.
– Дим, – сказал Алешка, – нам светиться нельзя. Мне этот зубастый дядька очень не понравился.
– А чего делать?
– Ща! – Алешка повертелся среди посетителей и выбрал одинокого интеллигентного мужчину. Подошел к нему, дернул за рукав. И ошарашил вопросом: – Дядь, вы умный?
Тот не удивился, поскреб затылок:
– Как-то не задумывался.
– Ну, вот таким аппаратом вы умеете фотографировать?
– Таким? Таким и дурак сумеет. А что?
– А я не умею, – соврал Алешка, не побоявшись показаться тем самым дураком. – А мне очень надо – здесь мой любимый попугай. Щелкните его, пожалуйста, на память. Я вам буду признателен. Вы уж мне не откажите. В любезности.
Хотел бы я повидать человека, который отказал бы Алешке. В том числе и в любезности.
– Нет проблем, – сказал мужчина. – Где твой попугай?
Алешка показал ему попугая издалека и прятался за чужими спинами, пока одинокий интеллигент делал снимки.
– Держи! – сказал тот Алешке. – Вот фас, вот профиль. Очень фотогеничная птичка.
Алешка забрал фотоаппарат и придирчиво рассмотрел снимки.
– Еще вопросы? – спросил мужчина.
– Один вопрос: не знаете, какой марки этот попугай?
Дядька засмеялся.
– Нет, дружок. Я в птицах не разбираюсь. Не специалист. Разве что в жареных цыплятах.
– Ладно, – Алешка сунул снимки в карман. – Разберемся. Специалистов найдем.
Когда мы вернулись домой, мама как раз вышла из своей комнаты и сказала:
– Вот я и готова. Сейчас глаза накрашу и можно ехать в зоопарк.
– А... А его уже там нет, – выпалил Алешка.
– А где же он? – удивилась мама.
– Он... это... на гастроли уехал. В Северо-Южную Латинскую Америку.
– Жаль, – вздохнула мама. – А я так приоделась. Даже самой нравится.
Алешка сдержанно хмыкнул. И я тоже подумал: мама зверей посмотреть собиралась или себя показать?
– Ладно, – сказала она. – Тогда зайду на минутку к Наташе. Не зря же я прихорашивалась, надо людям показаться.
Тетя Наташа – наша соседка. Мама заходит к ней «на минутку» еще дольше, чем красит глаза.
Едва она ушла, Алешка засел за телефон, стал звонить в справочную. И настойчиво допытываться, чтобы ему сообщили номер «самого умного попугайного профессора».
Как ни странно, ему это удалось. Он получил телефон биологического института. «Там всякие профессора есть, – сказала ему девушка-оператор, – и попугайные, и обезьяньи».
Алешка тут же позвонил в этот институт. Ему и там уделили внимание. И сказали, что самый умный ученый – это профессор Медведев, зав. каким-то «млекопитающимся» отделом.
– Странно, – проворчал Алешка, положив трубку, – занимается попугаями, а у самого фамилия Медведев.
– По-твоему, – усмехнулся я, – он должен изучать медведей? А рыбами должен заниматься Рыбкин?
– Или Рыбаков, – засмеялся Алешка. – А обезьянами – Макакин!
– Или Мартышкин! – добавил я.
В тот же день, когда я расклеил объявления, вечером раздался телефонный звонок, и какой-то хулиганский голос радостно заорал:
– Это я! Твой любимый попугай! Гони бабки, хозяин, и я у твоего порога!
– Ты не мой попугай, – лениво ответил Алешка. – Мой попугай умница, а ты дурак! – и положил трубку.
Надо сказать, что таких звонков было немало. Сколько же, подумалось мне, глупых и недобрых людей на свете. Они будто радуются, если у кого-то случается беда.
Мы как раз говорили с Алешкой об этом, а папа, делая вид, что читает газету, прислушивался к нашему разговору. Потом он сложил газету и сказал:
– Да, ребята, к сожалению, есть еще такие бессердечные люди. У нас был похожий случай. Потерялся маленький мальчик, мы обратились к гражданам по радио и телевидению с просьбой помочь его отыскать. И что вы думаете? У родителей такое горе, они сходят с ума от волнения за своего ребенка, а какой-то негодяй все время звонит и насмехается: «А я вашего пацана видел. Он в ресторане водку пьет...»
– Если бы я его поймал, – мечтательно произнес Алешка, – то снял бы с него штаны и посадил голой... спиной в самый большой муравейник. И дал бы ему мобильник – пусть звонит! Спасателям!
Папа засмеялся и сказал:
– А мы его вычислили и поймали.
– И в муравейник? – обрадовался Алешка. – Голого?
– Ну... не в муравейник, конечно. Сначала – в камеру. А до этого мои ребята сгоряча накостыляли ему как следует. Только вы никому об этом не рассказывайте. Это незаконно.
– Ну и порядки у вас! – вспыхнул Алешка. – Всякие гадости устраивать – законно. А накостылять за это – незаконно!
– Что делать? – папа вздохнул. – Мне тоже это не нравится. Но закон есть закон.
– Только не для всех, – буркнул Алешка.
– Какие вы все умные, – отозвалась мама, не отрываясь от телевизора. – Мне иногда даже не верится.
Странный вывод, надо сказать. Не верится, что мы умные? Или не верится, что она в такой умной компании?
На следующее утро Алешка позвонил профессору Медведеву. Мой брат, несмотря на юный возраст, уже убедился, что незнакомым взрослым не надо доверять сразу, лучше для начала что-нибудь соврать, приятное для них. Поэтому он сказал:
– Мы юные ученые. Любим всяких птиц. Особенно медведей.
– Очень приятно, – отозвался профессор, – но я не медведь и не птица. Чем могу быть полезен?
– У меня фотография есть...
– Мамина? У меня тоже, – живо отозвался профессор.