Королева вздохнула и благоразумно выдержала паузу.
— Марисса всего лишь сбежала из дома. Знаешь как часто в моем мире дети сбегают от опеки родителей? К тому же она уже не маленькая, Лер. Ей девятнадцать.
— Твой дом — здесь, а твой мир — Беана, моя дорогая, — немного устало ответил мужчина так, словно повторял это уже множество раз. — А Марисса всегда будет для меня маленькой малышкой, ты же понимаешь…
Король подошел к расположившейся на кресле женщине, сел на подлокотник и погрузил ладонь в длинные, как водопад, розовые локоны.
— Понимаю, — кивнула королева, прижимаясь лбом к мужу и закрывая глаза. — Но ее нет всего пару дней. Потерпи еще. У нас выросла очень самостоятельная девочка.
На этот раз Леран ничего не ответил. Он пропустил между пальцами волнистую прядь и вздохнул. Это всегда успокаивало.
Волосы жены были густыми и очень тяжелыми. Они лежали на светлых женских плечах почти как королевская мантия. И именно он, Леран, уже столько лет запрещал ей обстригать свое “розовое сокровище". А королеве приходилось подчиняться, молча наблюдая, как локоны отрастают все ниже и ниже. А все потому, что правительница очень любила своего мужа.
Вдруг раздался громкий стук в дверь, заставивший вздрогнуть королевскую чету.
— Войди, — приказал мужчина, вмиг напрягаясь.
Скрипнули петли, пропуская в зал слугу:
— К вам гость, ваши Величества. Он назвался Фьела… Фера… Фарули…
— Впусти, — резко бросил король.
— Прошу прощения, — с поклоном попятился назад слуга, впуская в помещение высокого, как и сам правитель, такого же широкоплечего мужчину. А, может быть, даже и выше.
Двери закрылись, и на миг все трое напряженно замерли разглядывая друг друга.
У гостя было открытое лицо со странными бездонно-темными глазами. Волосы ложились на щеки непослушными прядями от снежно-белого до иссиня-черного.
— Я решил войти привычным для вас способом, — раздался в звенящей тишине голос незнакомца. — А то, не ровен час, испугаетесь, потом сердечные капли пить. Годы-то уже не те…
В чуть самоуверенном взгляде из-под бровей сверкнула ирония.
— Фьер! — тут же воскликнула королева и соскочила с кресла, побежав к старому другу.
Гость сделал шаг вперед и порывисто заключил ее в кольцо из рук.
— Лера, — улыбнулся он, — давно не виделись, дорогуша. Но не нужно так сильно давить! Помнишь, как я не люблю объятия? Кстати, ты неплохо сохранилась, пожалуй, все так же аппетитна, как и прежде. Как там твоя печень?..
Когда королева отстранилась, они оба смотрели друг на друга с веселой ухмылкой.
— Полагаю, за эти годы моя печень стала только больше. Так что здесь я тебя не разочарую, — подмигнула она.
— А ты все также несмешно шутишь, — раздался голос короля, разрывая тесные объятия старых друзей. Он подошел ближе и сдержанно протянул руку. — Но я рад, что ты снова с нами.
Гость ответил на рукопожатие и с дерзким блеском в глазах сказал:
— Я тоже рад встрече, Леран Дайше по прозвищу Тень. Но вот тебя я бы есть не стал. Ты выглядишь не так вкусно, как прежде. Бледненький какой-то, хилый. Болеешь, что ли?
Королева слегка напряглась, ожидая от мужа очередной недовольной тирады. Но неожиданно тот весело хмыкнул и ответил:
— Все мы не молодеем, Фьер. Даже ты. Признавайся, к чему на самом деле эта человеческая маска? Скрываешь седую шерсть и лысый хвост?
Фьералин широко улыбнулся и вдруг захохотал, тут же обнимая старого друга.
— Поверь, моя шерсть все такая же мягкая и густая, в отличие от твоих тощеньких косичек, — смеясь ответил он, намекая на необычную прическу повелителя людей.
— Ну вы так до вечера будете спорить! — наигранно возмутилась королева. — Пойдемте, нам нужно многое обсудить…
Прошло всего несколько часов, как между ними всё было уже ясно. Они сидели за большим столом, накрытым в этот раз всего на три персоны, и тихо разговаривали.
— Тебе положить рулетиков? — заботливо спросила у гостя правительница, наверное впервые за последние годы выступая в роли служанки.
Фьералин широко улыбнулся.
— Сколько гостя не корми, все равно напьется, так ведь? — усмехнулся он, отказываясь от угощения и тут же приступая к делу: — Значит, сами вы не можете ее найти? — спросил он, едва отпив вина из глубокого золотого кубка.
— Увы, — процедил сквозь зубы король.
Он не любил признаваться в своих слабостях. — Ее скрывает какая-то магия, и это пугает меня больше всего.
— Но ведь она ваша дочь, чего ты удивляешься? — легкомысленно переспросил Фьералин. — Насколько я понимаю, малышка должна быть сильнейшей колдуньей своего времени. С вашими-то родословными…
В этот момент король и королева переглянулись.
— Она не унаследовала ни мои силы, ни силы матери, — хмуро отозвался правитель после некоторой паузы. — Полная… магическая пустота.
Гость тряхнул черно-белыми волосами, упавшими на глаза, и слегка нахмурился.
— Это меняет дело. Значит, ее скрывает кто-то другой.
В этот момент королева махнула рукой.
— Это может быть кто-нибудь из ее друзей, но…
— Не может, — перебил муж. — Лера, пойми, наконец, что ситуация гораздо серьезнее, чем ты думаешь! Наша дочь без магии, охранников, без защиты. Одна, тьма ведает где! Ее могли украсть, чтобы шантажировать нас, неужели ты не понимаешь?!
Впервые за долгие годы король сорвался на крик. Его жена опустила голову и вдруг нервно сцепила пальчики в кулаки.
Фьералин внимательно посмотрел на старую знакомую. На ее волшебного цвета волосы, в которых еще не проступила седина, на светлое лицо, почти не тронутое годами. На бесконечно усталые изумрудные глаза. И понял: мать боялась за дочь ничуть не меньше отца. Она лишь умело скрывала это, успокаивая и себя, и его. Чтобы не впасть в полное отчаяние.
— Я помогу, — сказал он твердо, но одновременно так ласково, что королева улыбнулась.
— У тебя получится? — с надеждой и недоверием поднял на него взгляд король. — Никому до конца неизвестны пределы возможностей эриниев. Только вам самим.
— Можешь не сомневаться, Тень, — кивнул Фьералин со всей серьезностью. Хотя ему очень хотелось бы съязвить, но и самому тупому огру было понятно, что сейчас не лучший момент. — Я не видел вашу дочь почти пятнадцать лет, — продолжал он. — Мне нужно то, что принадлежало ей. Что она носила почти постоянно. Что всегда было при ней.
Королева переглянулась с мужем и тут же вскочила на ноги, выбежав из залы. Однако, уже через пять минут, запыхавшись, появилась вновь. В ее руках покачивался маленький золотой браслет с белой фигуркой тигра.
Фьералин нахмурился. И на этот раз сильно.
— Когда-то я подарил малышке эту побрякушку на день рождения. Привязал к плюшевому зайцу, предупредив, чтобы не пыталась на длинноухого охотиться, ведь внутри у него вата. И если его съесть…
— Живот разболится, — закончила королева, кивнув. — Я слышала от нее эту историю много раз. И каждый раз она оглушительно хохотала.
Уловив мрачный молчаливый взгляд собеседника, женщина глубоко вздохнула.
— Марисса очень скучала, когда ты ушел. Сколько ей было? Пять? Шесть?
— Четыре с половиной, — проговорил гость, забирая браслет.
— Четыре, — задумчиво повторила королева. — Несколько лет подряд каждый свой день рождения она загадывала желание, чтобы ты вернулся. А потом просто перестала ждать. Но браслет продолжала носить. А пару дней назад почему-то забыла надеть…
Фьералин кивнул на этот раз без капли веселости. Хорошее настроение исчезло, словно слизанное большой бестолковой коровой.
— Я свяжусь с вами, когда узнаю все, что нужно, — ответил он немного резко, уже разворачиваясь к выходу.
На столе так и осталась недоеденная индейка в медово-травяном соусе и кубок с вином, от которого отпили всего пару глотков.
Но гостя никто не остановил. Правящая чета только грустно и с надеждой обнялась, глядя вслед удаляющейся мужской фигуре, очертания которой стали размываться.