Плечом закрыв входную дверь, Дебра поставила на стол коробку. Та была настолько большой и неудобной для переноски, что руки затекли. Она подумала, что надо будет сварить кофе, немного отдохнуть после утомительного похода в магазин, переодеться и потом — в дорогу.
Сколько раз Дебра зарекалась полагаться на Бренду, каждый раз говорившую, что все будет по-домашнему. Вот и в тот раз крестная, пригласив ее на празднество в самый последний момент, пообещала, что оно будет посемейному скромным. Как выяснилось чуть позже, все гости ожидались в смокингах при бабочках или в национальной шотландской одежде, но никак не меньше! Дебре повезло: в магазине вечерней одежды, находившемся неподалеку от ее дома, ей сказали, что у них много платьев ее размера, притом любого цвета и фасона, Это было настоящей удачей, потому что стройной как тростинка девушке купить что-либо подходящее всегда весьма сложно.
Перемерив уйму нарядов, она остановила свой выбор на неброском, но в то же время элегантном, стального цвета платье: ее привлекли простой классический фасон и отсутствие какой-либо вычурной отделки. Это соответствовало ее настроению, ведь она предпочла бы вообще никуда не ходить. Но ее отсутствие на торжестве вызвало бы у Бренды массу вопросов и подозрений. А вот именно этого ей как раз и хотелось избежать, потому что их отношения и без того были весьма необычными: то они близкие, не разлей вода, подруги, то смертельные враги. Но самое удивительное заключалось в том, что в основе столь странной любви-ненависти лежали искренняя симпатия, сочувствие и взаимопонимание.
— Не бойся жить, — часто говорила ей Бренда. — Просто лови момент и наслаждайся им. Жизнь коротка, чтобы тратить ее на ненужные переживания и утомительные страдания. Человек не настолько богат, чтобы так расточительно распоряжаться отведенными ему годами.
— Дебра не столь легкомысленна, как вы, американцы, ведь мы с ней — шотландцы, — вступался за нее Седрик.
Но в его словах помимо гордости угадывалась и легкая горечь.
Именно сейчас, когда Дебра разочаровалась в том, что считала чистым и светлым, когда нежные чувства оказались растоптанными, а доблестный рыцарь показал себя трусливым ничтожеством, ей было особенно больно и горько. Может, во всем виновато пуританское воспитание? Недовольная своим депрессивным состоянием, Дебра поспешила в ванную, переоделась и наскоро причесала непослушные огненно-рыжие кудри. Вечернее платье и подарок для Бренды она отнесла в машину, затем включила охранную сигнализацию. Теперь можно в путь.
По ее предварительным подсчетам она должна была приехать к Гамильтонам примерно в полдень. Весь день она будет помогать в подготовке званого обеда, а потому Бренда не сможет устроить ей допрос с пристрастием, вечером же сама хозяйка будет занята гостями. Вот и прекрасно, значит, надо просто пережить этот вечер. Слава Богу, раньше она ничего не рассказывала крестной о Брайане, тем самым избежав расспросов.
Брайан… Господи, опять она думает о нем! Дебра не была чрезмерно сентиментальной по отношению к детям, но нежелание Брайана исполнять свои отцовские обязанности, стремление избежать какой-либо ответственности глубоко потрясли ее. Как человек может так легко отказываться от того, что является частицей и его самого?! Но теперь между ними все кончено, пора забыть его, перевернуть новую, чистую страницу жизни и жить дальше.
Легко сказать, а вот сделать… Бренда, разумеется, обо всем догадается, когда увидит свою расстроенную крестницу, и засыплет вопросами. Тут уж не отвертеться от проницательной женщины. Лучше думать сейчас о чем-нибудь приятном, о работе, например. Кстати, Роберт высоко отозвался о ее последнем интервью, пророча дальнейшие успехи. По его словам, перед ней открываются необозримые горизонты. Но беда в том, что он собирался покинуть “Вью”, а его место должен занять Лоуренс Райделл. Каким начальником будет этот американец, долгое время мотавшийся по свету и передававший информацию из самых “горячих” точек планеты?
Дебра, да и другие сотрудники, не без любопытства прочитали его досье, когда узнали, что он приходит на смену Роберту. Новому начальнику было тридцать четыре года, он был холост. Сначала это несколько удивило их, но потом они вспомнили, что он был военным корреспондентом, и все встало на свои места: такие редко женятся и чаще других разводятся. Он занимал пост главного редактора некоторых ведущих канадских и американских газет, а сейчас должен был возглавить “Вью”.