У него были живые глаза.
Так случилось, что я понимал его лучше, чем прочих.
– Кто ты? – спросил он. – Was bist Du?
– Охотник. Der Jager.
– Охотник. Я мастер. Der Meister. Кузнец Вульнар Черный.
– Меня зовут Рудольф. Рудольф Вольфбейн.
Услышав мое имя, кузнец захохотал.
– Wolfbane! Fluch der Wolfen! Твое имя значит Волчье Проклятье! А знаешь, как зовут мой молот?
Он потряс молотом у меня под носом.
– Молот Судьбы! На нем руны судьбы, Футарк. Они привели тебя ко мне, Рудольф Убийца Волков. Боги послали тебя сюда!
Я спросил его, зачем боги послали меня в их деревню.
Он ответил, что я должен убить его брата‑близнеца – Белого Вульнара. Хозяина Дикой Охоты.
– Спасибо, что приехала, Эрика, – рукопожатие стальных пальцев в тонкой перчатке.
На Гаспаре не было лица. Лишь обескровленное его подобие под шапкой спутанных волос. Полнолуние очень трудно время в клинике доктора ван Рихтена.
– Пустяки, Гаспар. Для тебя в любое время.
– Барон фон Штольц, разрешите представить, Эрика Нагель. Наш лучший специалист.
– Очень рад знакомству, – фон Штольц щелкнул каблуками, блеснул моноклем, наклоняясь к ее руке.
Сухие губы. Колючая полоска усов. Запах казармы и горелого пороха. Им не успел пропитаться новехонький черный мундир, но он был в коже и волосах фон Штольца. В крови. Поколения его предков жили войной. И умирали ей.
Но барон пошел дальше. Пушек и пулеметов, газов и танков, ему оказалось мало. Он и другие теперь рыщут в поисках нового оружия. Древнего запретного знания, которое охотно пожирает всех, кто с ним соприкасается.
Они находят его. Запирают в клетку. Изучают под микроскопом.
Потом кто‑то допускает мелкую ошибку. Досадный просчет.
И вот уже само оружие рыщет по улицам города в поисках очередной жертвы.
– Как это случилось?
Каблуки Эрики выбивали звонкую дробь по мраморным плиткам коридора. Рядом чеканили такт сверкающие сапоги барона. Гаспар прихрамывал сзади.
– Он повесился у себя в камере. На решетке. Разорвал голыми руками матрас и сплел веревку. Охранник пришел забирать обед и увидел его сквозь глазок.
Барон скривился. Ему претило изложение подробностей.
– Фрау Нагель, я сомневаюсь, что мой рассказ…
– Рассказывайте, – жестко оборвала его Эрика. – Все равно до полуночи начинать преследование бесполезно. Он затаился. Рассказывайте, мне важны любые зацепки.
Девочкой она любила истории. С тех пор любопытства в ней поубавилось. Но ей действительно необходимо было знать, с кем она имеет дело сегодня ночью.
– Как вам будет угодно. Охранник действовал по инструкции. Он вызвал двоих автоматчиков с овчарками и дежурного врача. Они вскрыли камеру, чтобы проверить тело.
Эрика уже поняла, что будет дальше. Еще один надгробный камень человеческой глупости.
– Вне всяких сомнений подопытный был мертв. Перелом шейных позвонков, смерть от удушения. Согласно инструкции, тело начали перевозить в Блок‑Ц для вскрытия и кремации.
– А по дороге он обратился, растерзал охрану и сбежал.
Барон остановился.
– Да. Откуда вы знаете? – он с подозрением покосился на Гаспара.
– Знаю, – Эрика не сбавляла шаг, и фон Штольцу пришлось догонять ее чуть ли не бегом. – Вместо инструкций давайте читать вашим болванам выдержки из «Молота Проклятых». Особенно в той части, что касается «полного изведения обращенных». «Покончив же с человеческим телом, помни, что Зверь являет себе в двух ипостасях. Лишившись одной, он спешит воплотиться в последующей, пока Врата Жизни еще распахнуты для него».