Боб застегнул на шее стоячий воротник, надел темный пиджак, мысленно возблагодарил Бога за то, что он дал ему любящую и умную супругу, и, чувствуя, что известия, полученные Леоном, вряд ли приятные, произнес:
– Пожалуй, он закончил разговор. Я спущусь к нему.
– А я приготовлю вам чай. Сколько времени уже ищут Мэтью? – спросила Рут, заметив озабоченность в глазах мужа.
– Тридцать шесть часов, – ответил он.
Она молча вышла следом за ним из спальни. Тридцать шесть часов! Боже правый! И куда мог запропаститься мальчик? У нее сжалось сердце: она нянчила Мэтью и именно благодаря этому обстоятельству познакомилась сперва с Кейт, а потом и со своим будущим супругом. Он был вдовцом, и в один прекрасный день, за чаем с печеньем на кухне Дженнингсов, Рут в него влюбилась.
Леон, стоявший возле столика в коридоре, с отчаянием сообщил им, что ни у одной из тетушек Мэтью не объявлялся и до сих пор о нем ничего не известно.
Рут не стала вмешиваться в разговор и молча прошла на кухню. Поведение Мэтью казалось ей необъяснимым, мальчик любил родителей и никогда не огорчал их. Рассудительный и уравновешенный, он не связывался с озорниками и хулиганами. Да и в школе Святого Озита, в которой он учился, ученикам прививали светские манеры и правила хорошего тона. Правда, из этого не следовало, что все одноклассники Мэтью были столь же благоразумны и вежливы, как он.
Она налила в чайник воды. За окном кухни, в саду, черный дрозд невозмутимо выкапывал земляных червей. Если Мэтью не у тетушек, то где же он? Она поставила чайник на плиту и, ожидая, пока закипит вода, стала строить различные предположения о местонахождении юного беглеца.
Тем временем Леон говорил Бобу Джайлсу:
– Больше ему податься некуда, других родственников у него нет, если, конечно, не считать, Карла Фойта. Но вчера Кейт навещала отца. Ни он, ни Эллен давно не видели мальчика и не получали от него известий.
Супруга Карла, Эллен, застенчивая и добрая женщина, своих детей не имела и обожала всех пятерых внуков своего мужа. Известие об исчезновении Мэтью чрезвычайно взволновало ее.
– Вы разговаривали по телефону с директором или с его секретарем? – спросил викарий.
– Нет, с самим директором, – ответил Леон, поморщившись. Тон директора был, как всегда, холодным и высокомерным. Он всячески давал Леону понять, что считает его дикарем, только что спустившимся с пальмы, а не цивилизованным человеком.
Досада собеседника не укрылась от викария, и он догадался, чем она вызвана. Еще до того, как Леон и Кейт поженились, он предупреждал их, что не все будут относиться благожелательно к их смешанному браку и к этому нужно быть готовыми.
– Директор не рассказывал вам о каких-то своих предположениях? – вернулся викарий к теме беседы. – Он разговаривал с его приятелями? С учителями, наконец?
Леон взлохматил волосы.
– Да, он кое с кем поговорил. Но это не принесло результатов. Мэтью ни с кем не делился своими планами, он очень замкнут и скрытен. Преподаватели утверждают, что в день своего исчезновения он вел себя, как обычно. Утром он хорошо занимался на уроке физкультуры и выразил желание принять участие в соревнованиях, намеченных на конец следующей недели.
Леон замолчал. В комнату вошла Рут, держа в руках две кружки с горячим чаем.
– Учитель истории сказал, что Мэтью заинтересовался темой, которую они изучали, – бегством Наполеона из Москвы, – продолжал он, взяв у Рут чашку. – После полудня у них был урок музыки, который Мэтью не очень любит, но вряд ли это стало поводом для побега. Потом у них прошел урок английского и состоялась беседа с классным наставником о возможной карьере каждого.
Викарий вскинул брови.