- Я не обязан платить какой-то пройдохе! - взвизгнул купец. - А шайку ловить должна была громадская управа! Я за что налоги в казну плачу!
- О чем это вас она предупредила? - насторожился капитан Лунтико, опередив меня с вопросом.
Купец Этьен плечами пожал и ответил незатейливо:
- Да просто сказала, чтоб охрану складов усилили, что возможно в городе колдун, который хочет все сжечь. А еще посоветовала...
- Да кто она такая, демон ее раздери! - сплюнул капитан на землю, его лицо налилось кровью.
- А куда вы смотрели, капитан! Почему ваши лентяи баклуши бьют! А вы, святой отец? Колдун? Серьезно? А чем занимается Святой Престол?!? Кто мне убытки возмещать будет?
- Это Единый вас покарал, господин Мослик, за жадность неуемную и глупость! - вмешался купец Этьен.
- Да я вас засужу!
- Замолчите, господин Мослик! Иначе в тюрьму посажу, за оскорбление власти!
Безобразная свара грозила перерасти в оглушительный скандал, я уже было открыл рот, чтобы вмешаться, но тут заметил, что толпившиеся любопытные расступились, и двое работяг вынесли из здания склада носилки, прикрытые грубым полотнищем. Сердце тревожно забилось от нехорошего предчувствия, и я поспешил убедиться. Так и было. Под тканью угадывались очертания человеческого тела, а в нос ударил смрад сгоревшей плоти, смешанный со сладко-травяным запахом. Я запнулся на полпути, непрошенные сомнения вновь накатили на меня, но все равно упрямо сделал шаг вперед, потом еще один. Я должен осмотреть тело, узнать детали и выяснить причину пожара, но желудок уже предупреждающе заворочался, стягиваясь в тугой узел. Я замер возле тела, остро пожалев о том, что не имею привычки носить с собой надушенный платок, как некоторые. Набрал в легкие побольше воздуха и...
- Держите, господин инквизитор, - голос Лидии был насмешливым и хриплым. Она протягивала мне свой платок, от которого исходил сильный цветочный аромат. - И посторонитесь, я тоже хочу взглянуть.
Довольно бесцеремонно она отодвинула меня в сторону и, пока я растерянно комкал в руках платок, присела на корточки рядом с телом, придерживая полы длинного серебристого манто.
- Что вы здесь делаете, госпожа Хризштайн? - резко спросил я, но она не обратила на меня никакого внимания.
Лидия решительно отдернула ткань и с любопытством уставилась на обгорелые человеческие останки. Мне пришлось уткнуться носом в ее платок, чтобы отвлечься от собственного взбрыкнувшего желудка. Зрелище было страшным и завораживающим одновременно. На закопченном лице несчастного застыла посмертная улыбка, обезображенная лопнувшей кожей на уголках губ и щеках.
- Почему он улыбается? - едва смог выдавить я.
Лидия склонилась над трупом, принюхалась, вызвав у меня очередной спазм, потом распрямилась и взглянула на меня презрительно.
- Потому что на складе явно было конопляное масло, господин инквизитор. Можно сказать, он умер счастливым. Вы разве не чувствуете запаха? Принюхайтесь! - она попыталась забрать у меня платок, но я вцепился в него мертвой хваткой. - Ну как хотите!
Лидия досадливо заправила выбившийся локон под шляпку и поежилась. Ее светлые глаза покраснели, под ними залегли темные круги, сама она казалась невыспавшейся и злой.
- Сейчас вы заявите, что это дело рук колдуна? Только умоляю, давайте без излишней театральности с кровотечениями из носа и обмороками, ладно?
Она задумчиво посмотрела на меня и подошла ближе.
- Почему вы решили, что я обязана вам что-то говорить? Мне только интересно, когда вы начнете дознание, на каком по счету трупе до вас дойдет...
- То есть вы утверждаете, что пожар - дело рук колдуна? На каком основании я должен начать дознание? Исключительно на основании ваших видений? А может вы сами приложили к этому руку? - уже зло закончил я, отстраняя ее руку от своего лица. Ну что за манера вечно пытаться меня облапать!
Лидия равнодушно пожала плечами и промолчала.
- Как удачно получилось, что сгорел именно склад купца Мослика, который отказался вам платить! Ведь достаточно распустить лживые слухи о страшном колдуне, а потом провернуть свои делишки: напугать купцов, расправиться с врагами, избавиться от невыгодного строительства...
Она покачала головой и вздохнула.
- Думайте что хотите, господин инквизитор. Только проследите, сделайте одолжение, за тем, чтобы в вашем собственном доме были вода и песок. Мне бы не хотелось видеть вашу мордашку, обезображенную огнем...
- Это угроза? - прищурился я, едва сдерживаясь.
- Почему угроза? - очень искренне удивилась Лидия. - У меня просто есть виды на вас, как вы сами понимаете, а я не привыкла себе в чем-то отказывать. Кроме того, хватит вам уже прикрываться целибатом и ... Это просто неприлично - так цепляться за свою девственность!..
У меня на мгновение пропал дар речи, а щеки запылали от возмущения и стыда.
- Ваши манеры! Хотя бы постыдились при мертвом! Господи Единый, да у портовой шлюхи и то достоинства и чести больше, чем у вас!
Она подозрительно прищурилась.
- А вы откуда знаете про достоинства портовых шлюх? Я право начинаю ревновать... Или вы давно уже избавились от невинности, а я и не в курсе...
- Замолчите! - как ей удается поставить все с ног на голову, это просто талант. Я вдохнул воздуха, закашлялся, но смог выдавить:
- Даже если я начну дознание, вас и близко к нему не подпущу, можете не стараться. Кроме того, плохо выглядите, госпожа Хризштайн. Не выспались вчера? - глупая мальчишеская выходка, но не смог удержаться и не поддеть ее. - Так что отдыхайте, Святая Инквизиция сможет защитить этот город и без вас. Или от вас!
Глаза Лидии потемнели, она схватила меня за ворот мантии и зашипела:
- Да вы и себя-то защитить не в состоянии!
И прежде чем я успел придумать что-нибудь в ответ, она отпустила меня, грубо задела плечом и направилась ко входу на склад. Я тревожно оглядел сгоревшее здание, которое еще каким-то чудом держалось на обуглившихся перекрытиях, но в любой момент могло обрушиться. Лидия рявкнула на перегородившего ей путь стражника и без малейших колебаний зашла внутрь. Она, что, не понимает, как это опасно? Я выругался и пошел за ней. Внутри все еще было тяжело дышать из-за горького привкуса гари на языке и густого травяного запаха конопляного масла, которым, казалось, было пропитано все насквозь. Лидия полезла за платком, не нашла его, уткнулась носом в меховой воротник, но все равно упрямо продолжала идти вперед. Вода с масляными разводами неприятно чавкала под ее сапогами. Я догнал ее и взял под локоть.
- Здесь опасно. Вам нельзя тут находиться. Пойдемте!
Она лишь фыркнула и попыталась вырваться, но я крепко сжал локоть и поволок ее обратно к выходу.
- Мне надо! Отпустите! - Лидия вывернулась и со всей дури наступила каблуком мне на ногу так, что я от неожиданности и боли выпустил ее руку.
- Демон! Если здание обрушится и погребет вас, то и пусть! Мне же легче будет!
Она целеустремленно направилась к дальнему концу склада, словно ведомая невидимой нитью, пробираясь между обугленных остовов бочек, потом замерла, присела на корточки, стянула перчатку, зачерпнула на палец немного вязкой бурой жидкости с пола и принюхалась.
- Подойдите сюда, господин инквизитор, - властно велела Лидия тоном, не терпящим отказа.
Я двинулся к ней с одной-единственной целью - взять за шкирку и выволочь отсюда, словно нашкодившую кошку.
- Вот чую, но никак не могу понять, что за примесь... Но у вас же обоняние чувствительнее моего, нежный вы мой? - она распрямилась и растерла жидкость на пальцах. - Чем пахнет?
- Вы издеваетесь? Чем еще может пахнуть конопляное масло! - раздраженно ответил я, подходя к ней. - Если немедленно не покинете здание, Единый видит, я вас вытащу отсюда силой...
Я замер, отчетливо уловив знакомую нотку болезненно-сладкой вони, что примешивалась к гари. Этот аромат смерти, болезни и человеческой слабости был знаком еще по церковному госпиталю, где я видел своими глазами, что он делает с людьми, какие страшные последствия вызывает его употребление и сколько надо мужества, чтобы противостоять его чарующей сладости... Я торопливо вытащил из кармана платок, схватил Лидию за руку и вытер ей пальцы.