– Песий хвост, – буркнул Эрик. – Никому верить нельзя. Никому, понимаешь?
– Ты ошибаешься, – мягко произнес эльф и повысил голос. – Гордей! Гордей, пожалуйста, подойди к нам. Подслушивать нехорошо.
Охотник выбрался из-за кустов, смущенно отводя взгляд. Уши его пылали от смущенья, а руки нервно теребили кожаный пояс. Он не хотел подслушивать – вот честно, не хотел. Но разговор был таким интересным, что он просто забыл, что вовсе не к нему были обращены эти слова.
– Так и знал, – буркнул Эрик, бросая косой взгляд на охотника. – Вынюхиваешь?
Румянец перебрался с ушей Гордея на его щеки.
– Я не хотел! – начал оправдываться он. – Просто я подошел, а вы говорили, и я…
– Не обращай на него внимания, – сказал Винсент. – Он тебя дразнит. Подойди ближе, охотник. Что ты понял из нашего разговора?
– Только то, что в городе на вас напали и вы боитесь возвращаться, – отозвался Гордей. – Но я правда не понимаю. Если это разбойники, почему бы вам просто не пойти к страже?
– Стража не всесильна, – задумчиво отозвался эльф. – Как только мы появимся в городе, те, кто за нами следит, сразу нападут и снова нас похитят. А может, и убьют на месте. Мы просто не дойдем до стражи. Кроме того…
– Кроме того, – вмешался гибберлинг, – пес его знает, может, это и с разрешения стражи на нас напали!
– Стражи? – воскликнул Гордей. – Да как такое может быть?
– Стражники тоже люди, – тихо сказал эльф. – Их можно и подкупить, и запугать. И даже просто убедить в том, что они выполняют правильный приказ. Стражник на воротах, который заметит нас, может просто шепнуть нужному человеку о том, что мы появились в городе. Только и всего. Но это все погубит.
– Вы просто не верите людям, – твердо произнес Гордей. – Я слышал.
– Мы пока не знаем, кому именно можно доверять, – поправил Винсент. – Мы знаем, что среди людей есть много хороших. Но есть и плохие – именно они и напали на нас ночью.
– Да, я видел, – мрачно произнес Гордей. – Они хотели выпытать у вас, где вы прячете сокровища?
Гибберлинг вдруг по-кошачьи выпучил глаза на охотника и сухо закашлял, как будто ему в глотку попал клок шерсти.
– Эрик, перестань, – с неприязнью сказал Винсент. – Твой смех иногда звучит очень пугающе.
– Сокровища, – пробулькал гибберлинг. – Ох ты ж.
– Он еще ребенок, я говорил тебе об этом, – с раздражением напомнил Винсент. – И он…
– Я не ребенок, – обиженно перебил Гордей. – Я охотник.
Гибберлинг снова закашлял, а эльф устало поднял руки и закрыл ладонями лицо, перепачканное грязью и потеками крови. Гордей обиженно засопел, косо поглядывая на веселящегося Эрика.
Винсент, наконец, отнял руки от лица, посмотрел на грязные ладони, бросил взгляд на плечо черного камзола – разодранное и залитое засохшей кровью, а потом поднял взгляд. Гордей непроизвольно отступил на шаг, сжав кулаки, а гибберлинг поперхнулся и закашлялся уже по-настоящему.
Глаза эльфа пылали желтым огнем. Его лицо изменилось – осунулось, заострилось. Из него ушли доброта и мудрость. Осталась только жесткость – та самая, с которой бессмертные эльфы истребляли своих смертных врагов.
– Заткнись, рыжий, – прогремел Винсент, и в его голосе на этот раз слышались раскаты грома. – Помолчи хоть пять минут. Мне тоже не доставила удовольствия наша ночная прогулка.
Гибберлинг отчаянно завращал выпученными глазами и попытался отползти в сторонку. Из его горла вырвался только сухой хрип, хотя он явно пытался что-то сказать, и, судя по всему, весьма нелестное.
– Охотник, – веско уронил эльф, – подойди ближе.
Ноги Гордея сами, помимо его воли, сделали шаг вперед, неся хозяина ближе к сидевшему на траве эльфу.
– Послушай меня, Гордей, – медленно произнес Винсент, не сводя с охотника пылающего взора. – Мы в сложном положении. Мы в опасности. Но это не касается тебя. Ты можешь уйти прямо сейчас, если хочешь. Возможно, тебя потом будут искать, а возможно, и нет. Если ты вернешься домой, в свою глухомань, то тебя и вовсе никто никогда не найдет. Ты хочешь уйти? Говори свободно, не бойся ничего.
– Нет, – медленно произнес Гордей. – Я не хочу уходить.
– А чего же ты хочешь? – веско спросил эльф.
Гордей медленно поднял голову, посмотрел на строгого Винсента, перевел взгляд на притихшего гибберлинга. Тот сидел на мокрой траве и вновь, как и ночью, стал напоминать грязного усталого кота, наряженного шутниками в разодранную в клочья курточку и грязные штаны. Рыжая шерсть на лице слиплась, над верхней губой видна засохшая полоска крови. Ноги, торчащие из порванных штанин без башмаков. Просто пушистые лапы, когда-то бывшие рыжими, а теперь черные от засохшей лесной грязи.
Что он хочет? Приключений? Он же шел за приключениями? За новой жизнью? Гордею вдруг вспомнился отец – огромный плечистый охотник Ветров. Тот самый, что не позволил другим охотникам избить воришку из соседней деревни, воровавшего дичь из силков. Что бы сказал отец, если бы знал все это?
– Я хочу, – медленно произнес Гордей. – Я хочу, чтобы вы начали доверять людям. Пусть не всем. Хочу, чтобы вы знали – хороших больше, чем плохих. Я хочу вам помочь.
Эльф медленно перевел взгляд на застывшего гибберлинга, и его глаза потухли. Он опять превратился в чудовищно уставшего и избитого Винсента, беглеца, сидевшего посреди леса на мокрой траве.
– Вот видишь, Эрик, – тихо сказал он. – Попробуй, предскажи такое.
Гибберлинг медленно поднялся на коротенькие ножки, подошел к охотнику и взглянул на него снизу вверх, пытаясь заглянуть в лицо. Гордей ответил ему спокойным взглядом, полным, как он надеялся, внутреннего достоинства.
– Ладно, юная дылда, – буркнул гибберлинг и легонько стукнул кулачком по бедру охотника. – Будем дружить.
– Я хочу вам помочь, – повторил Гордей, переводя взгляд на эльфа и пытаясь припомнить, что говорил отец тогда, в лесу. – Но вы должны мне рассказать, в чем тут дело. Иначе я могу случайно, по незнанию, навредить вам.
– Расскажем, не сомневайся, – буркнул Эрик, нагибаясь за мешком с добром разбойников. – Вон у нас сидит спец по разговорам, хлебом не корми, дай только потрепаться. И, кстати, о хлебе…
Договорить он не успел – издалека, из леса, раздался приглушенный крик боли. Гибберлинг уронил мешок, а Винсент вскочил на ноги и замер, прислушиваясь к лесным звукам.
– Где-то рядом, – шепнул он. – Что это?
– Ловушки, – спокойно отозвался Гордей, нагибаясь за мешком. – Нам нужно уходить.
– Какие еще ловушки? – сердито спросил Эрик, и тут же вскинул голову, услышав второй крик.
– Я прошел назад по нашим следам, – пояснил Гордей, закидывая на плечо мешок. – И поставил пару охотничьих ловушек на тропу. На тот случай, если кто-то вздумает нас преследовать.
– Очень предусмотрительно, – произнес эльф, напряженно вглядываясь в зеленые шубы елок. – Не хочу показаться трусом, но…
– Но пора брать ноги в руки, – бросил Эрик, исчезая в кустах. – Быстрей, длинноногие! Все за мной.
Винсент, бросив очередной взгляд в гущу деревьев, молча последовал за гибберлингом. Гордей покачал головой – ему вновь досталась роль замыкающего. Впрочем, он не возражал. Подняв голову, он прислушался. И лишь когда раздался третий крик, довольно ухмыльнулся и отправился следом за спутниками.
6
Броска сквозь лес не получилось – измученные эльф и гибберлинг выдохлись довольно быстро. Гордей еще держался – сил у него хватало, но очень хотелось пить и есть, и это отвлекало. Чуть отстав от спутников, он минут пять простоял за большой елкой, прислушиваясь к утреннему лесу, но не заметил ничего подозрительного. Если за ними и шла погоня, то сейчас преследователи было довольно далеко.
Ускорив шаг, Гордей без труда нагнал своих спутников, устало бредущих сквозь мокрые заросли лещины и дикой малины.
– Никого, – сказал он, когда Винсент обернулся, – можно перевести дух.
Эльф тут же остановился и с заметным облегчением прислонился спиной к смолистому стволу огромной елки. Гибберлинг устало присел на громадный корень и тут же запустил лапы в заросли травы.