Проделав все эти манипуляции под взглядами нескольких мужчин, мастер Алмия щелкнула пряжками замка и уведомила собравшихся:
— Копия детального отчета по проверке амулета будет у вас послезавтра, во второй половине дня. Вместе с копией вас уведомят, кто именно будет представлять Управление по контролю магических проявлений в этом деле.
Вольфгер не особенно верил в интуицию, скорее в ум и умение просчитывать наперед события, но сейчас он почувствовал себя знаменитой гадалкой, потому что готов был спорить на месячный заработок, что он знает, кто именно будет представлять это злосчастное управление в этом злосчастном деле.
— Всего доброго, господа, — кивнула артефакторша и выплыла из кабинета. А сразу после этого все желающие услышали следующее: — Диана, дорогая, как ты держишься? Что ты вообще глазеешь на этот ужас. Идем, тебя надо напоить чаем, накормить конфетами и не смей мне ныть про свою диету. Сегодня — нужно! И где носит Николаса?.. Идем-идем, у меня все равно рабочий день закончился, надо будет только забросить одну вещицу в управление, а это не горит. Оставь ты их, пусть работают!
И звонкие каблучки удалились по коридору отнюдь не к парадному входу.
Вольфгер живо представил, как высокомерная стерва располагается в гостиной и пьет чай из расписной хрупкой чашки. И тонкие пальцы с округлыми и коротко стриженными, как у всех артефакторов, но удивительно изящными наманикюренными ноготками сжимают узорную ручку, поднося чашку к сочным губам.
Леди. Совершенство. А остальные…
«Пусть работают!».
Волна привычной злости заставила дрогнуть верхнюю губу в желании обнажить клыки. Вервольф тряхнул головой, отгоняя и злость, и неуместные видения — и в этот момент в необычайно людном сегодня коридоре снова послышались шаги. На этот раз в кабинет ворвался Николас Корвин, хозяин дома, известный чиновник и несостоявшаяся жертва дерзкого ограбления.
Вольфгер знал его — не то, чтобы лично, но доводилось видеть. Немного грузный мужчина с серебром седины в черных волосах, в строгих очках и маской вежливого равнодушия на лице. Сейчас этой маски, которой он лихо отваживал просителей, заставляя их при этом думать, будто прошение принято во внимание, не было. Господин Корвин был взволнован и даже, пожалуй, испуган.
Не успел капитан и рта раскрыть, чтобы отчеканить традиционное представление-приветствие-описание произошедшего, как вперед шагнул Валлоу с видом крайне важным и значимым — выпятив грудь и демонстрируя всем, кто здесь главный, кто за все отвечает и кто обязательно во всем разберется.
Вольфгер и рад бы был буркнуть — флаг в руки, но, увы, он прекрасно знал, кто именно будет выполнять данные подполковником обещания.
Впрочем, изложение ситуации хозяина дома как будто даже успокоило. Боги знают, что именно написала госпожа Корвин в своей записке дорогому супругу, но, узнав, что сейф не тронут, правда, теперь ему придется искать новую горничную, господин Корвин заметно успокоился. И маска занятого чиновника прочно заняла свое обычное место.
Он подтвердил, что сейф охраняют опознавательные чары и что, да — в случаев случае прикосновения к дверце целовека, не имеющего прав доступа, его должно оглушить мелким магическим разрядом.
— У кого имеется доступ, господин Корвин? — Вольфгер ненавязчиво возник за спиной начальства и, коль скоро был на голову его выше, даже в какой-то степени собой затмил.
— У меня и моей супруги, — без колебаний отозвался чиновник.
— Больше никого? Вы уверены?
— Абсолютно.
— Кто устанавливал вам этот сейф?
— Шантей, — бросил Николас и поправился: — Прима-мастер Максимилиан Шантей. Это его разработка.
Вольфгер удовлетворенно кивнул, а Корвин продолжил:
— Он лично настроил сейф на меня и Диану. И сказал, что, конечно же, оглушение — это самый простой механизм, который при желании можно обойти. Кроме того, после срабатывания функции заклинанию нужно время, чтобы восстановиться, так что — если бы воров было двое…
«Понятно», — сам с собой подумал Вольфгер. Вор хотел подставить горничную, чтобы разрядить артефакт, но воздействие имело неожиданный эффект, горничная погибла, вор испугался и поспешил убраться. Домушники вообще имеют склонность паниковать, когда дело доходит до членовредительства.
— Какие еще особенности магического характера имеются у сейфа? — продолжил допрос Лейт, и Валлоу, наконец, ощутил себя третьим лишним, зажатым между двумя собеседниками. А потому, пробормотав что-то о необходимости срочно с кем-то связаться, вышел из кабинета.
— Защита от магического воздействия, «эльфийская лоза» на случай взлома грубой силой, «разряд» на случай неправильно набираемого кода. Кажется, все…
— Вы уверены?
Слово «кажется» вервольф не любил. Если свидетель говорил, что «их, кажется, было двое — блондин и брюнет, люди» на деле это могло означать десяток рыжих гномов.
— Да, — поколебавшись несколько мгновений, произнес Корвин. — Уверен.
Вольфгер сделал мысленную пометку на этот счет и продолжил:
— Кто мог знать о том, что за картиной находится сейф?
— Диана. Уорсток, наш управляющий. Госпожа Мият.
— Гости? Посетители? Просители? Иные родственники?
— Не имею привычки, капитан…
— Вольфгер Лейт.
— Не имею привычки, капитан Лейт, копаться в тайниках на глазах у большого количества людей. Они от этого отчего-то сразу перестают быть тайными, — в голосе чиновника звучала доля раздражения. Откровенно говоря, Вольфгер его понимал. Как и понимал, что без дотошности и порой идиотских вопросов в его работе нельзя.
Верфольф обернулся, бросил взгляд на окно и подумал, что надо будет отправить кого-нибудь из ребят облазить округу и поискать, нет ли какой-нибудь точки, откуда может просматриваться кабинет Николаса Корвина, а в частности — стена со злосчастной картиной. Вызвать для допроса госпожу Мият и господина Уорстока в участок. В родном доме слуги их ранга всегда чувствуют себя непогрешимыми и уверенными в себе — возможно, в обстановке, более располагающей к допросу, удастся вытянуть что-нибудь интересное.
— Мне жаль, господин Корвин, но в интересах следствия я вынужден попросить вас открыть сейф и продемонстрировать мне его содержимое. Мы должны провести опись.
Хозяин дома недовольно выпятил челюсть, резко выдохнул, но не стал задавать глупых вопросов и бесполезно тянуть время. Он пересек комнату и, даже не удостоив взглядом лежащий практически у его ног труп, набрал нужный код, не особенно стремясь скрыть его от присутствующих. Что ясно давало понять — этот тайник теперь был лишен хозяйского доверия и пользоваться им Корвин больше не собирался.
Дверца приоткрылась с легким щелчком и маленьким сиреневым облачком магического дыма, мгновенно рассеявшегося в воздухе.
— Прошу, капитан, — чиновник сделал широкий взмах рукой. — Описывайте.
Он повернулся и чуть не упал, запнувшись о ногу Ивонны.
— Тайберг, — негромко позвал Вольфгер криминалиста. — Вы закончили?
Адам кивнул, и вервольф сделал знак сержанту.
— Тело можно увозить. Когда доставишь, передай Вильфу, что результаты нужны срочно.
— Угу, он скажет — вам всем всегда все срочно, хорошо хоть покойники никуда не торопятся! — буркнул Руперт, который недолюбливал абсолютно всех работников городского морга, но в особенности старого Вильфа. Наверное, потому, что приходился ему родным сыном.
Господин Корвин воспринял вынос тела с каменной невозмутимостью. И это не очень понравилось Вольфгеру, потому что, несмотря на выдержку и внешнее самообладание, от чиновника тянуло страхом. На самом деле — потом, и этот усилившийся запах мог уловить разве что волчий нюх. Но означал он именно страх, нервное волнение. И напускное равнодушие Вольфгера не обманывало.
Что же волновало Корвина? Смерть горничной? Содержимое сейфа? Что-то еще, о чем он, капитан Лейт, не имеет ни малейшего представления?
Вольфгер одернул себя, чтобы не сверлить чиновника тяжелым подозрительным взглядом, и шагнул к сейфу.