Перестав разглядывать собственное отражение, он поднял руку и начал машинально очерчивать в воздухе тонкую свернувшуюся кольцом фигурку, рисуя знак своего рода. Змею, Синего Полоза. Ещё совсем недавно ему хватило бы одного движения пальцев, чтобы вёрткая изящная змейка засияла синим огнём, рассыпая вокруг десятки сияющих искр, но сейчас ничего этого не было и в помине. Ян медленно опустил руку. Он запрещал себе думать о том, что утратил магию навсегда, как Мира.
Сегодня утром чёртов Стёпа Федяев, сам того не подозревая, разбередил его старые раны, напомнив о событиях четырёхмесячной давности. Той проклятой ночью в подвальном зале столичного ночного клуба сотни обезумевших от восторга зрителей собрались, чтобы посмотреть поединок Синего Полоза и Чужого, двоих искрящих, давно признанных одними из самых сильных и известных участников российских Вспышек. Ян хорошо помнил шум беснующейся толпы и громкий голос ведущего, зачитывающего основные правила поединка. Не выходить за пределы стеклянной арены, не причинять боль противнику и ни в коем случае не утрачивать контроль над аватаром. Последнее считалось самым важным, ведь тот, кто не умел держать в узде собственную магию, мог натворить слишком много бед. Порой даже маленькое отступление от правил приводило к серьёзным последствиям и — как результат — к концу карьеры искрящего, поскольку главное искусство любой Вспышки составляли не яркость и красота образов, а умение искрящего вовремя остановить поток своей магии.
Ян всегда помнил, как важно уметь контролировать собственные силы. Такие, как он, были сильнее обычных людей, а значит, представляли потенциальную угрозу для общества. Иногда он не понимал, почему СУ и другие аналогичные конторы не запретят Вспышки, и подсознательно боялся такого исхода, но в последнее время начинал думать, что, возможно, это было бы к лучшему. Подобные мысли особенно зачастили после той самой, роковой Вспышки, когда Николай, противник и некогда лучший друг, позволил своей магии вырваться из-под контроля и едва не сгорел в процессе, чуть не утащив Яна вместе с собой. Каким-то чудом ему удалось выстоять и даже остановить Николая, вот только пришлось заплатить за это слишком высокую цену. Он больше не мог искрить, не мог оживить образ и заставить аватар сиять ярким радужным светом. Его магия не погибла окончательно, Ян ощущал её тлеющий уголёк где-то глубоко внутри себя, но никак не мог разжечь и вытолкнуть чудодейственную искру на поверхность. Осознав собственное бессилие, он бросил всё и уехал из столицы, перебравшись в этот городок, где куковал уже четвёртый месяц, оставив позади громкие слухи, сплетни и вопли обеспокоенных фанатов, в очередной раз пытавшихся раскрыть его личность всеми правдами и неправдами.
Сделав над собой усилие и отмахнувшись от тягостных мыслей, Ян отправился в душ и спать. Заснул он на удивление быстро, но почему-то всю ночь видел беспокойные и абсолютно дурацкие сны, в которых был пустой офис, куча неработающих компьютеров, издевательски подмигивающих ему пустыми чёрными мониторами, и Стёпа Федяев, который гонялся за ним по безлюдным коридорам, не переставая доказывать, что кофе — это злейший враг мужского здоровья и первый шаг на пути к импотенции.
========== Глава 2 ==========
Следующий день не задался с самого утра. Из главного офиса потребовали отчётности по всем направлениям деятельности и прислали новые электронные базы с конкретным указанием провести переустановку в кратчайшие сроки. В переводе на нормальный язык это означало, что всем сотрудником местного «Росволкос» следовало провести ближайшие несколько дней в горячей запаре, подготавливая данные и одновременно перекраивая компьютерные системы учёта. Как это можно было совместить и к тому же сделать всё легко и быстро, высокое начальство почему-то не объясняло.
Петрик охрип, сорвав голос после первой сотни устных распоряжений, раздаваемых направо и налево, и спал с лица. Ян старался сохранять видимость спокойствия, но ему тоже доставалось. Отправившись на поиски факса с формами отчёта, отписанного на его имя, но какого-то дьявола отправленного в приёмную, он поймал Машеньку за усовершенствованием собственного маникюра, что, конечно, было сейчас важным и, главное, своевременным делом. Ненаглядная Петрикова секретарша осторожно подравнивала стеклянной пилочкой и без того идеально ровные и ядовито алые полукружья ногтей. Понаблюдав за этой изумительной картиной секунды три от силы, Ян уже в который раз задался вопросом, а какого, собственно, хрена? Неужели Петрику так нравилось трахать эту дурёху, что он забил на собственные принципы и мнение окружающих? Впрочем, вопрос этот был чисто риторический и ответ на него давно знали все сотрудники «Росволкос». Приблизившись к столу, Ян нетерпеливо постучал пальцами по лакированной столешнице:
— Маша, где факс из столицы, который должны были прислать для меня?
— Ой, Ян Всеволодович, как вы тихо ходите.
Машенька подняла голову и одарила Яна ослепительной улыбкой.
— Точно, там что-то приходило, я слышала, как пищит, но ещё не смотрела. Сейчас достану.
Она начала плавно подниматься со своего стула, но Ян с раздражением отмахнулся:
— Не стоит, я сам. Занимайся своим делом.
Мысленно наградив Машеньку парой весьма красочных эпитетов, он быстро обошёл стол и потянулся за тонким листком, торчащим из факса. Ну так и есть, формы отчёта, чтоб им пусто было. Быстро пробежав глазами многочисленные колонки для заполнения, Ян развернулся, чтобы уйти, и едва не впечатался в Машеньку, которая, сообразив, что не стоит упускать такой шанс, поспешно скользнула следом.
— Ян Всеволодович, письмо же надо зарегистрировать, — жарким шёпотом залопотала секретарша, прижимаясь чуть ли не вплотную. — Давайте я всё… быстро сделаю.
Облизывая пухлые губы, она потянулась обеими лапками к факсу, и именно этот момент и выбрал для своего появления в приёмной Стёпа, торопливо перепрыгнувший через порог с кипой бумаг в руках.
— Эй, есть кто живой? Мне накладные надо срочно подписать…
Увидев живописную композицию у стола, он осёкся и остановился как вкопанный.
— Сорри, помешал. — Стёпин голос охрип, а лицо перекосила непонятная гримаса. — Зайду попозже.
Он ушёл так же быстро, как и появился, но Яну хватило. У него сразу же задёргался левый глаз. Аккуратно отстранив Машеньку, он ушёл в свой кабинет, где окунулся в работу и заставил себя выкинуть Стёпу с его заморочками из головы. Такое положение дел продержалось до самого вечера, пока вдруг не подкрался обманчиво милый, а на самом деле гадкий и злобный зверь песец, уже давно задолбавший всех своей нехорошей привычкой появляться совершенно не к месту и не ко времени. Всё произошло, когда Ян почти заканчивал отчёт, собираясь отправить его по электронной почте и тем самым сбросить тяжёлый груз со своей шеи. Осуществлению этого прекрасного плана помешал компьютер, вздумавший поломаться в самый неподходящий момент. После нескольких неудачных попыток перезагрузить коварную груду металла Ян был готов рвать и метать от злости. Он не сомневался, что причина поломки заключается в этих трижды проклятых переустановочных работах, которые проводились с самого утра. С какой радости здесь просиживает штаны целый компьютерный отдел, если они даже не могут организовать всё как надо?! Взбешённый Ян схватился за телефон и несколько долгих минут выслушивал в трубке бесполезные гудки. Айтишники в наглую не отвечали. Уроды, мать их.
Мобильных номеров Стёпы и его банды у Яна, естественно, не водилось, и узнавать их сейчас не было ни времени, ни желания. Плюнув на всё, он пошёл разбираться сам.
Отдел информационных технологий располагался на первом этаже в конце коридора и представлял собой небольшой, но достаточно светлый закуток, в котором находились трое. Вот они, «надежда и гордость» местной «Росволкос». Ян вошёл, не постучавшись и едва переборов желание толкнуть дверь ногой.