Воспоминания моей души или назад ради будущего. Часть 1 - Мананикова Ольга

Часть 1

Глава 1 Париж

До моих ушей доносится многоголосый шум толпы. Отдельные выкрики зевак раздражают меня своей нахальностью и невежеством. Реже раздаются отдельные возгласы подхалимов: vivat король, да здравствует король!

Мне не чем дышать, рёбра стягивают пластины, которые делают мою талию стройнее. Тяжелое платье весит больше 10 килограммов, не говоря об украшениях на моей тяжело вздымающейся груди. Запахи, доносящиеся до меня от немытой толпы и площади, на которой часто гарцуют кони, пахнущей навозом и мочой, заставляют слезиться глаза.

Слева от меня стоит невысокий мужчина, одетый в шелковые белые панталоны и машущий толпе не очень свежим платком. Выглядит он смешно в пурпурной мантии до пола и большой короной на голове. Так вот кому кричат Vivat, король! По всей видимости он и есть правитель сего государства, и судя по нелестным выкрикам, не особо заботящимся о своих подданных.

Глядя вниз с небольшого балкончика, на гудящую толпу, лишь испытываю раздражение и досаду, любопытство стоящих внизу мне не приятно, ассоциация, которая приходит на ум, что люди похожи на букашек, пытающихся докричаться до бога, то есть до короля. Очень хочется поскорее уйти от сюда чтобы не испытывать тот дискомфорт от запаха смрада, раздражающего обоняние.

Продолжаю стоять, чувствую огромную усталость в ногах и пояснице, чтобы хоть как-то отвлечься от церемонии кручу рубиновый перстень на руке, он большой, поэтому его одела на указательный палец. Отматываю, словно пленку, события назад, пытаюсь восстановить картину, кто я, зачем здесь и что за король стоит слева от меня? Вспоминаю себя девочкой, шумно бегающей по замку со своим братом и маленькой сестричкой, кажется я принадлежу к знатному роду… В памяти всплывает образ отца, мудрого и спокойного, балующего своих детей. Помню его коронацию, его долгое отсутствие, во время которого потеряла мать…

Так что я делаю рядом с незнакомым королем на балконе? На своей голове не ощущаю короны, значит еще не королева, но перстень, болтающийся на руке, наводит на мысль, а не выхожу ли я замуж? Ох, не к добру это, чувствую, как мурашки побежали по спине… Следующая мысль меня испугала еще больше, после пира, впереди меня ждала брачная ночь с немолодым, не симпатичным мне королем, желаниям которого невозможно будет противится….

Вернувшись в свой будуар, первым делом подхожу к зеркалу. На меня смотрит белокурая молодая особа, с большими печальными серыми глазами, на вид лет 20, очень бледная и худая, возможно корсет утягивающий талию, создает такое впечатление и белая кожа, придает не здоровый вид.

Лицо, смотревшее на меня в отражении было совсем не похоже на мое, настоящее. Я то себя помню…совершенной противоположностью этому худосочному, бледнолицему существу, упрямо смотревшему на меня в зеркале. В современной жизни я - брюнетка, стройная, но не худая, с зелеными большими глазами на скуластом смуглом загорелом лице. На щеках несколько ямочек, в глазах не печаль, а любопытство, смешанное с упрямством, желанием сделать все по - своему. По всей видимости мое сознание видит и ощущает изнутри жизнь другой девушки, другой эпохи и иных нравов. Все чувства обострены до предела и мне остается лишь пассивно наблюдать за происходящими вокруг меня событиями.

Воспоминание о себе, брюнетке, лишь мимоходом пронеслось в голове, так как предчувствие чего-то страшного и неизбежного пугало меня, струясь по спине холодком ужаса. Мысль от осознания того, что сегодня состоялось бракосочетание с королем просто не укладывалась в голове. Если Вы спросите, почему не радуюсь и нравится ли мне мой муж? Я честно не знаю, так как мы были только официально представлены друг другу, но про него ходили нелестные отзывы. Он намного старше меня, был женат и после того, как узнал об измене королевы, заточил ее в наказание в башню на всю оставшуюся жизнь.

Но политика вещь суровая, для того чтобы объединить власть государств, меня отдали в жены для продолжения рода, так как Франции нужен наследник. Сегодня и все последующие ночи придется трудиться в покоях короля для зачатия наследника престола. Думая об этом, ощущаю себя кобылой, которую ведут на случку с племенным жеребцом, совершенно не учитывая ее желания. А так как я еще и девственница, мысль о сношении делает мои руки и ноги ватными, ладони мокрыми, самочувствие на грани потери сознания.

Не хочется описывать свою первую брачную ночь, кроме стыда, боли, отвращения от дышащего в лицо вином короля, ничего такого, чтобы мне хотелось запомнить, скорее наоборот, возникло желание утопиться в озере, ну или хотя бы отмыться от запаха его разгоряченного тела.

После этой и последующих ночей с пьяным королем, я все больше убеждалась в том, что женщины он во мне не видит, только ту, которая срочно должна забеременеть и понести царского наследника. Ко многому была готова, но такого безразличия не приходилось испытывать до сих пор. Одно желание оставалось во мне, побыстрее забеременеть и больше не появляться в покоях короля.

Мои серые и одинокие будни, скрашивали лишь вкусная еда и страсть к красивым туфелькам, которые изготавливались, как произведение искусства. К счастью беременность наступила быстро, и теперь я всецело принадлежала себе. Обо мне словно все забыли, прислуживали две служанки и посыльный, молодой юноша с васильковыми глазами, для того, чтобы можно было послать за доктором или другой какой необходимостью. Один день ничем не отличался от другого, хотя король себе ни в чем не отказывал: пировал, ездил на охоту, устраивал приемы, посещал удаленные уголки Франции, всегда с большой свитой приближенных, с целой кучей фавориток, но вся эта жизнь проходила мимо. Беременной предписывали только покой и тишину, но при этом держали во дворце, не давая уехать в загородное имение, на природу. Для жителей Франции поддерживалась версия счастливого супружеского королевского союза, ждущего с нетерпением своего наследника.

С возрастающим аппетитом, мне хотелось то одного, то другого, поэтому посыльному отвели рядом с покоями королевы, меня все же благополучно короновали, отдельную комнату. Юноша был таким милым, добрым и обаятельным, что, глядя в его голубые, чистые, по-детски еще наивные глаза, возникало ощущение, что зачерпываешь прозрачную воду в жаркий полдень из прохладного родника. Он был моложе года на четыре, скоро ему исполнялось шестнадцать. Скорее всего он оставался еще девственником, так как краснел до кончиков ушей, когда над ним подшучивали служанки.

С каждым днем меня тянуло к нему все больше и больше, возможно сказывалось ограничение в общение, так между мной и окружающими был языковой барьер, я плохо понимала французский язык. Казалось, что только он один, без слов, угадывал все мои желания. От скуки и однообразия начала практиковаться в произношении новых слов, повторяя и запоминая их значение. Юноша стал подольше задерживаться в моих покоях, как обычно укладываясь на подушки у ног, целуя при этом мои руки. С его помощью продолжала изучать новый для меня язык, так как мне нравилось слушать его речь, журчащую, словно горный ручей, спускающийся с вершины горы. Звук его голоса услаждал мой слух и будоражил мои чувства.

В его глазах читалось ответное чувство преданности и любви к своей королеве, что безусловно подкупало сердце. С каждым днем привязывались к друг другу все крепче, не мечтая о близости, насыщаясь лишь безусловной любовью. Свои чувства мы скрывали не только от чужих глаз, но и от самих себя. Больше жизнь не казалась однообразной и скучной, ежедневно придумывала все новые изыски для того, чтобы снова побыть в присутствии своего посыльного. Во дворце начали говорить, что беременная королева стала большим гурманом в еде, балуя себя заморскими лакомствами.