— Итак, леди Тамара, позвольте продолжить. Лорд Орияр заподозрил, что соприкосновение с разумом хозяйки тела, некромантки и несостоявшейся айэни Тиррины Барренс, не прошло бесследным для вашего сознания. Но еще более худшим по последствиям оказалось влияние подселенной сущности Тайры Вирт.
— Вы даже об этом осведомлены?
— Да. Мне известно обо всем, что знал о вас лорд Орияр. Как любой врачеватель, я должен представлять полную картину, чтобы понять, что в ней истинное, а что наносное. Что — ваше, а что — чуждое. Эти знания сэкономили нам с вами массу времени.
Я перевела взгляд на кольцо — оно все еще светилось, словно внимательно слушало.
— Вы не только вещий Белый Ворон, но еще и врач? — спросила я.
— Не в том смысле, какой вы вкладываете в это слово. Я не целитель телесных ран. Дар Белого Ворона многогранен. Я слаб в пророчествах, как говорил вам. Но, как второму в иерархии гнезда по старшинству мне был дан дар врачевания душ.
Психотерапевт, значит. Неожиданно.
Но уже через минуту я поняла, как заблуждалась. Все-таки невозможно сравнивать чудеса магических миров со скромными достижениями немагической Земли.
Маг поднялся, подошел к столику, на котором, как я только заметила, стоял поднос с тремя графинами из разноцветного стекла и серебряными кубками. Плеснув жидкости из темно-синего графина, Белый Ворон отпил из кубка и так задумался, вертя сосуд в руках, что у меня едва терпение не лопнуло. Мне захотелось тоже вскочить. И побегать. Сгонять пару раз вверх-вниз по винтовой лестнице башни. Зуд был едва переносим, но я вынуждена была держать лицо и изображать благородную аристократку.
— Вы обещали дать объяснения, cap, — нетерпеливо напомнила я. — Что случилось со мной на лестнице?
— Я к этому и веду. Это не афишировалось, но вас отправили в Нижний мир для того, чтобы оборвать образовавшиеся нежелательные связи с айэ и освободить ваше ментальное поле от их воздействия. Вы не представляете, насколько хитры эти твари.
— Почему же. Представляю.
— Не в полной мере. Вы были очарованы ими. Их ментальные нити опутали ваше ментальное поле. Вас нельзя было спугнуть ментальными проверками, поэтому их отложили до вашего визита в гнездо Белого Ворона. И сам визит сделали максимально трудным, с пешими переходами. И здесь, если бы не трагический случай, пришлось бы устроить вам иного рода потрясение. Моей задачей было вымотать вас физически до полуобморока и притупить бдительность опекающих вас айэни. Очень тонко опекающих, таинэ.
— Полуобморока? — фыркнула я. — По-моему, он получился полным.
— Воздух, — криво улыбнулся мужчина. — Мы распылили на лестнице башни легкое снотворное. Я принял противоядие, а вы сомлели. И мне удалось почистить ваше ментальное поле и почти полностью снять с вас чужеродные чары айэ.
— А они были? — не сдержала я скептической усмешки. Чудовищно. Этот клюворожий копался своими когтями в моих мозгах!
— Безусловно. Не верите? Тогда попробуем так… Вас никогда не удивляло, что вы очень быстро освоились в Верхнем мире? Благодаря тому что душа хозяйки, некромантки и несостоявшейся айэни Тиррины Барренс, соседствовала с вашей три года, вы смогли выучить язык Риртона и говорить на нем безукоризненно, как уроженка королевства. Более того, вы смогли с легкостью ориентироваться в чужом мире, держаться, как прирожденная аристократка, не делая чудовищных ошибок, свойственных людям, незнакомым с чужой культурой.
Я задумалась. А ведь действительно, проблем с внедрением в мир Айэры особых не было. Конечно, многое списывалось на то, что юная графиня Барренс якобы потеряла память после катастрофы. А еще я полагала, что привычка к изучению иностранных языков здорово облегчила попаданскую участь. Да что там, я все эти страшные годы в чужом мире искренне считала, что достаточно умна, чтобы выучить язык и не попадать впросак. А тут вон что. Ментальная опека. Обидно разочаровываться в собственном уме и талантах. Очень обидно.
Белый Ворон, поняв мое состояние, плеснул из желтого кувшина какой-то жидкости в кубок и протянул его мне.
— Выпейте, таинэ. Это успокаивающая и укрепляющая настойка.
Я молча проглотила горьковатый напиток с мятным вкусом. Таррек продолжал:
— И еще аргумент. Вы заметили, как изменился ваш характер за последний месяц, с тех пор, как вы вошли в тесный контакт с разумом рождающейся айэни Тайры Вирт? Вспомните. Может быть, вы стали более подозрительны и недоверчивы? Более рассудительны и меланхоличны?
Демоны побери этого мага! Я вскочила, не в силах больше сидеть как приколоченная, сделала круг по комнате к окну и обратно. И впрямь, меня как подменили в последние недели. Состарили виртуально лет на десять.
— Получается, эти твари тонко мной руководили?
Сар Таррек отрицательно качнул головой:
— Нет. Влияли, но не руководили. Их ментальное воздействие более тонко. Они не заставляют, не дергают за ниточки, не диктуют. Они придают нужный им окрас мыслям и эмоциям, вашему отношению к миру и людям, к знаниям и явлениям. Но если бы вы долго находились под влиянием айэ, вы бы уснули как личность.
— Но вы меня вылечили?
— Надеюсь, да. Сразу скажу, влияние души и разума той, кому принадлежало это тело, устранить невозможно, связь Тиррины Барренс с телом слишком укоренена. Все-таки…
— Я понимаю, — оборвала я объяснения. Чего тут не понять. Даже если не касаться таких тонких материй, как психосоматика, любой дом сохраняет отпечаток личности хозяйки, даже если той нет дома.
Маг одобрительно кивнул и продолжал:
— Меня радует ваша понятливость. К счастью, вы менталист, и вы сумеете научиться отслеживать, какое движение души является вашим истинным, а какое продиктовано чужим влиянием. Теперь вам будет проще. Я смог убрать опутавшую вас сеть айэни Зим и оборвал вашу духовную связь. Она для вас уже не «матушка Зим».
— Спасибо, — искренне поблагодарила я.
— Это было легко, ее лапы касались вас недолго. Главное, я убрал влияние Тайры Вирт. Вот чей разум и дух оказывали на вас сильнейшее воздействие, подавляли.
Не передать, какое облегчение я испытала! Я до сих пор содрогалась от ужаса при воспоминании о тех кошмарных минутах, когда мое тело мне не повиновалось, а язык произносил чужие слова, рождавшиеся в моей голове. Честно признать, я всего лишь на полчаса оказалась в той тюрьме безумия и бессилия, в которой настоящая Тиррина провела три года. И мне хватило этих минут ужаса до конца жизни.
От счастья я даже прослезилась. Сар Таррек молча вынул из обшлага рукава белоснежный платок с черным контуром монограммы и протянул его мне.
— Должен предупредить: от айэни Вирт еще остались глубоко укоренившиеся воспоминания, но они уже не повлияют ни на ваши эмоции, ни на ваше поведение. Они остались просто как сведения, прочитанные в книгах.
— Я даже не знаю, как благодарить вас.
Белый Ворон поклонился и опустил меня на землю:
— Рад услужить вам, таинэ Орияр, и моему хаору… будущему. Это мой долг.
Дьявол тебя задери, cap, мысленно выругалась я. Очень больно сознавать, что я, Тамара Коршунова, сама по себе — ничто в этом мире. Это понятно. Но зачем же подчеркивать?
— А можно получить какую-то защиту от подобных воздействий? — спросила я, поднимаясь и делая шаг по направлению к кувшинам. Очень хотелось пить. А просить этого напыщенного индюка — то есть Ворона, конечно, — не хотелось, несмотря на благодарность.
— Вы сами способны создать такую защиту. — Маг с усмешкой наблюдал за моей пошатывающейся фигурой, но руки не предложил.
Я схватила первый попавшийся кувшин из трех. Но руки дрожали, как у алкаша после недельного запоя, и я постыдилась демонстрировать такой неприличный тремор. Поставила сосуд и облизнула пересохшие губы.
— Я? Сама? Но как? Вы меня научите?
— Ваш ментальный дар инициирован и осознан. Тут вы справитесь с помощью магистра Энхема. У меня есть другое задание. — Он выразительно глянул на перстень, устало мерцавший голубыми искрами. — Вы — потенциально сильный менталист, миледи, и я попробую обучить вас слышать чеер.