У Виллы неплохая квартира на Страндваген, с чудным видом на залив, королевский дворец, и на старый город. И в посольстве она прилично зарабатывает.
Для начала Грейс решила отправить телеграмму: «Письмо не поняла зпт напиши подробнее». Но через неделю, так и не дождавшись ответа, она все бросила, купила билет, дала телеграмму… И вот она в Стокгольме.
Грейс была натурой весьма уравновешенной, в отличие от сестры умела держать себя в руках и не поддаваться настроениям. Если бы не личные причины, она вряд ли сорвалась бы с места. Но когда сорвалось очередное замужество, Грейс почувствовала себя не слишком уверенно. Игра это или не игра, но именно такого ей сейчас недоставало. В глубине души Грейс надеялась, что в аэропорту Вилла бросится ей на шею с криком: «— Грейс! Как я тебя роскошно разыграла!»
В Стокгольме оказалось неожиданно холодно, дул ледяной ветер. Грейс плотнее запахнула пальто. Бледное небо с тонкой розовей полоской у горизонта заставляло вспомнить о Финляндия, Лапландия, айсбергах и Полярной звезде. Грейс обрадовалась, что прилетела сюда. Занимаясь проблемами Виллы, она заодно продумает и планы на будущее.
У меня тоже есть что рассказать, подумала Грейс, и я тоже рассчитываю на утешение. Она огляделась по сторонам, разыскивая Виллу.
Но среди встречающих Виллы не было!
Среди флегматичных шведов в теплых пальто, в шапках, натянутых по самые носы, не было никого, хотя бы отдаленно похожего на Виллу, даже не зная, какого у неё теперь цвета волосы и как кона теперь одевается.
Никого.
Служащий на паспортном контроле говорил на безупречном английском.
— В отпуск, мисс Эшертон?
— Да.
Резиновый штемпель плюхнул на страницу её паспорта.
Ее никто не встретил. Автобус, набитый незнакомыми людьми, долго ехал по унылой местности. Мимо проносились маленькие «вольво», «мерседесы», «саабы». За окнами проплыло длинное кладбище под высокими темными соснами, золоченые ворота дворца, потянулись жилые дома. От аэровокзала угрюмый таксист довез Грейс до квартиры Виллы на Страндваген.
Дверь высокого темно-красного дома открыла полная женщина с бледно — голубыми, словно выцветшими глазами. Они придавали её лицу холодное и бесстрастное выражение, но голос звучал вежливо и дружелюбно.
— Вы говорите по-английски? — спросила Грейс и, когда та кивнула, продолжила: — Здесь живет мисс Вилла Бедфорд?
— Да, здесь, но сейчас её нет дома.
— А вы не знаете, где она?
— Нет, она не сказала, куда едет. Входите, а то замерзнете.
Грейс ступила ка каменный пол узкого холла. Вилла писала, что живет наверху, на коричневой стене висит табличка с фамилиями жильцов, под ней столик с неразобранной почтой.
— Меня меня зовут фру Линдстрем, — представилась женщина — — А вы подруга фрекен Бэдфорд?
— Грейс Эшертон, я её двоюродная сестра. Несколько дней назад послала ей телеграмму, но не получила ответа.
Женщина взяла со столика бланк.
— Она так тут и лежит, фрекен Бэдфорд ещё не возвращалась.
Грейс нахмурилась.
— Она не сказала, надолго уехала?
— Нет, но ушла она без вещей.
— Когда?
— Дней десять назад.
Примерно тогда Вилла и написала Грейс письмо.
— Она вернется?
— Надеюсь. Квартира за ней и оплачена до конца года. Не думаю, что можно все бросить, никому ничего не сказав.
Грейс это бы не удивило. Вилле всегда было на все и на всех наплевать, особенно когда та в очередной раз очертя голову влюблялась. Разочарованно вздохнув, она как можно спокойнее спросила:
— У вас есть ключи от её квартиры? Можно подняться?
— Пожалуйста, я так очень рада, что вы приехали, а то я уже начала…
— Волноваться? — насторожилась Грейс.
Хозяйка покачала головой.
— ДА нет, скорее удивляться. Знаете, фрекен Бэдфорд была девушкой разговорчивой и энергичной.