- Пока нет. Вино только принеси, самое дорогое.
Официант понятливо кивнул и удалился. Я почти не сомневался, что вино он принесет средней паршивости, а переплаченные деньги уйдут к нему в карман. В конце концов, официантом я работал уже давно и знал все уловки.
- Итак, я хотел поговорить о нас, Мира.
Я сморщился, как от зубной боли. То есть я, конечно, и не рассчитывал, что Вацлав повел меня в ресторан для того, чтобы рассказать о влиянии озоновых дыр на экологию, но его постоянные попытки подкатить порядком раздражали. Больше всего тем, что он против моей собственной воли начинал мне нравиться. Потому что я видел, что за маской отпетого бандита, холодного и замкнутого, не способного даже улыбнуться, скрывается живая, яркая личность. А ещё потому что он чертовски горяч. Можно сколько угодно убеждать людей в том, что тебя интересует в человеке только душа, но первым делом ты оцениваешь подтянутую задницу, рельефную грудь, смазливое лицо и только потом внутренние качества. Встречают, как известно, по одежке.
- Знаешь, на меня раньше ни одна девушка так не действовала. Я привык действовать нахрапом, напористо, нагло. А с тобой мне не хочется быть таким. Ты необыкновенная, Мира. Ты заслуживаешь только самого лучшего.
Я замер. То как он говорил… как смотрел на меня при этом… Я ещё никогда не видел его таким. Таким открытым и искренним. И, черт возьми, это было соблазнение без правил. Самое хреновое, что это, мать его, действовало! Мира поплыла. К счастью, внутри Миры был все еще вполне благоразумный я:
- А что там по поводу моего брата? Я уже могу вернуться в квартиру?
Теперь поморщился уже Вацлав. Он-то, поди, рассчитывал, что я, как наивная дурочка, развешу уши и после его пылких признаний не менее пылко паду к нему в объятия, согласная на все. Хитер, подлец. Женщины любят ушами. Мужчины глазами. Эротическая поза номер семьдесят шесть: «Мужчина смотрит женщине в ухо»…
- С твоим братом все сложно. Ни следа, ни зацепки, - Вацлав тихонько ругнулся. – Хотя знаешь, я его даже уважать стал. Так талантливо прятаться… умел бы так же талантливо держать язык за зубами – цены бы ему не было. И вообще, чего ты за него так переживаешь? – вдруг спросил Вацлав.
- Это же брат мой, любимый! И как мне не переживать, если он ввязался в какое-то дерь… нехорошее дело, и его теперь ищут какие-то му…жчины.
- А вы с ним точно только брат и сестра? – дотошно уточнил этот ревнивый лосеконь.
- Да ты охренел, что ли? – от возмущения я забыл пропеть эти слова нежным девичьим голоском, и получилось почти что басом, Вацлав аж вздрогнул.
- Прости, - он виновато понурил голову. – Я не хотел тебя обидеть.
- А получилось как всегда, - возмущенно фыркнул я. – Может, в проститутки меня ещё запишешь?
- Мира!
- А что? В любовницы к брату записал, после этого не страшно.
- Ваше вино. Вы готовы сделать заказ?
Вацлав так злобно зыркнул на бедного официанта, что тот чуть не уронил бутылку с вином. Я, наконец, вспомнил про меню. Оно было ещё пафоснее ресторана – на французском языке. Языка я не знал, но вполне был способен интуитивно угадать, где там суп, а где десерт. На цены я старался не смотреть, ибо это было просто издевательством для моего воспаленного мозга - знать, что я месяц горбачусь в кафе, получая такую сумму, что в этом заведении на нее можно купить только луковый суп.
- Мира, послушай меня, пожалуйста… давай вина, да?
Я сдержанно улыбнулся и кивнул, решив про себя не пить больше бокала. Человеком я был непьющим, поэтому косел даже от малюсенькой порции спиртного. А окосевший становился совсем дурным – орал матерные частушки, мог запросто залезть на стол и станцевать стриптиз, но самое главное: я становился очень любвеобильным. А секса у меня уже три месяца не было. А Вацлав - сволочь. Но очень, очень, очень сексуальная. Поэтому пить было нельзя.
- Как-то не так я себе это все представлял, - буркнул Вацлав. – Как-то по-дурацки все вышло.
- Расслабься, - решил сжалиться я. – Все хорошо, я уже почти не сержусь. И ты так и не сказал, могу ли я вернуться в квартиру брата.
- Нет, там все ещё опасно… ну, может быть уже не так опасно, но в любом случае, я не хочу тебя туда отпускать, тем более одну.
- Но ты ведь говорил, что программа защиты не будет долгой, - напомнил я.
- Дело в том, Мира, что я хочу, чтобы она была долгой. Я хочу защищать тебя всю жизнь. И не надо только вот думать, что я это все говорю из-за того, что ты близко меня к себе не подпускаешь и что я скажу все что угодно, лишь бы мне секс обломился. Ты мне действительно нравишься. Очень.
- Правда? – ляпнул я.
- Правда, - улыбнулся Вацлав, глядя мне прямо в глаза.
И я понял, что попал.
Часть 9
Чувство, что меня предает собственное тело, а вместе с ним и мозг в придачу, до жути неприятное. К Вацлаву меня тянуло все больше и больше, я уже не мог это контролировать. Даже когда наведался один из тех, кто тогда громил мою квартиру, парень с рыбьими глазами, я, вместо того, чтоб где-нибудь в уголке трястись от страха и отвращения, с восхищением наблюдал за разозленным Вацлавом – видно, накосячил где-то Рыбий Глаз. В гневе Вацлав был потрясающе красив.
Когда я с ним разговаривал, против воли в голосе появлялись томные нотки, взгляд, направленный на него, становился цепким, ласкающим. Иной раз я и сам не понимал, каким образом вдруг оказался сидящим с ним в обнимку, смотрящим какую-то ерунду по телику. Вацлав же был доволен как слон. И хотя мне до жути хотелось самодовольную улыбку с его лица стереть кулаком, отрицать, что эта самая улыбка очень сексуальная, я не мог.
Будто понимая, что я держусь из последних сил, Вацлав стал окучивать меня ещё интенсивнее, чем прежде. Мы посетили все выставки, кинопремьеры и театральные постановки в городе, он заваливал меня цветами и комплиментами, водил в рестораны и каждый день забирал меня с работы.