Ему нравились ее случайные прикосновения, когда они сидели рядом на диване, обедали вместе или выбирались на всемирные соревнования по полетам. Нейра болела как сумасшедшая, и Ким тоже рядом с ней загорался, и начинал отчаянно болеть, надрывать горло, хохоча как ненормальный. Но только с ней. Пару раз побывав на соревнованиях без Нейры, он не испытывал ни азарта, ни возбуждения - даже сделав ставку, Ким так не болел и не кричал.
С ней, по правде, все было иначе. Пиво имело другой вкус, развлечения становились интереснее, любой разговор приобретал особенное значение. Единственное, чего они никогда не обсуждали - это ее бой-френдов. На памяти Кима их было трое, только при нем. Но все они быстро исчезали, и Нейра никогда не обсуждала с ним свои любовные истории - да и влюбленной, по правде, не выглядела ни разу.
Ким тоже не упоминал при ней о девушках, с которыми спал - по правде, и говорить-то было не о чем - почти все девушки были на один раз. Лишь однажды Нейра случайно заговорила с ним о чем-то таком: тогда она только что рассталась с кем-то и проронила фразу о собственной непривлекательности. Ким впоследствии очень жалел, что не смог стремительно отозваться каким-нибудь приятным ей комплиментом. Вместо этого он все испортил удивленным выражением лица, и Нейра, заметно смутившись, свернула тему.
Погрузившись в воспоминания, он едва не упустил ее звонок - коммуникатор стоял на беззвучном режиме.
- Привет. Можно к тебе? - донеслось из трубки. Это вызвало улыбку: Нейра редко напрашивалась в гости с таким нетерпением - было ясно, что это из-за фотографий. В чем-то она в точности походила на остальных женщин, но в ней это умиляло. Потому что во всем остальном она была другой, пришло ему в голову.
- Залетай, - с улыбкой сказал он и, спохватившись, поспешил прибраться. Даже обнаружив похожий беспорядок у нее в квартире, он все еще испытывал неловкость и желание навести чистоту перед ее приходом - хоть немного, хотя бы убрать объедки с журнального столика, оставив на нем только фотографии
Нейра прилетела взъерошенная, раскрасневшаяся, в новом платье. Ким молча скользнул по нему взглядом, удивленный. Она редко обновляла гардероб, и он знал наперечет все наряды. Новый бой-френд? В его сердце неприятно кольнуло: это бы объяснило, почему ее не было почти сутки.
Разглядывая свои снимки, она молчала целую вечность. Он успел похолодеть от страха и вспотеть от смущения, а потом - снова замерзнуть. Но когда она подняла глаза - в них отражалось нечто особенное, чего Ким никогда не ожидал в них увидеть.
- Ты... Ким, это потрясающе, - выдохнула Нейра. Все ее лицо, обращенное к нему, вдруг вспыхнуло и засияло. А он просто примерз к своему креслу, не зная, что сказать, что ответить, боясь неосторожным словом или жестом спугнуть это выражение на ее лице и в глубине глаз, где отражалось что-то совершенно ей не свойственное, и вместе с тем что-то такое, что очень ей шло. А он все смотрел и никак не мог подобрать подходящее определение.
Когда Нейра смущенно опустила лицо, спохватившись, и бросила на него взгляд искоса, Ким вдруг понял. Ему наконец-то удалось сделать ей комплимент, который тронул ее, где-то очень глубоко, и это изменило ее - пусть на несколько мгновений. И даже заставило ее взглянуть иначе на него самого.
- Я никогда не думала, что ты можешь так снимать, - вдруг призналась она, снова держа в руках фотографии. Ким удивленно поднял брови, и Нейра осеклась, встретившись с ним взглядом:
- То есть... я не хотела сказать, что ты плохой фотограф...
- Я знаю, - мягко сказал он, находя огромное удовольствие в ее смущении и в том, чтобы заранее великодушно простить неловкую фразу.
- Я не могу поверить, что ни разу за столько лет мы не говорили об этом. Я имею в виду, ты всегда только расспрашиваешь о моих заметках и расследованиях, но никогда не говорил, как ты...
Нейра стремительно поменяла позу, освобождая ему место на диване рядом с собой и похлопала рукой по кожаному сидению:
- Расскажи мне, как ты это делаешь, - требовательно выпалила она, едва Ким принял ее приглашение и опустился рядом.
- Что именно? - с улыбкой поинтересовался он, не справляясь со своими бровями, которые все еще находились в приподнятом положении. Такую Нейру, пожалуй, он видел перед собой впервые, и она донельзя забавляла его. С нее слетела почти вся циничная, ироничная шелуха и осталась обнаженная полудетская сущность - настоящая, умеющая неподдельно изумляться и испытывать возбужденное любопытство.
- Фотографии, конечно. Как ты это сделал? Я здесь почти прозрачная! - восхищенно выпалила она, протягивая ему один из снимков. Ким незаметно прикусил губу, чтобы хоть немного умерить свою довольную улыбку, и бросил почти незаинтересованный взгляд на снимок. Хотелось небрежно произнести что-то вроде: "Я профессионал, детка", но он смог лишь пожать плечами и пробормотать:
- Это просто свет, пончик. Я просто его ловлю, и...
- Просто свет? Ты понимаешь, что ты волшебник? - спросила она очень серьезно, без какой бы то ни было иронии.
- Ты мне льстишь.
- Ты ничего не понимаешь, Ким, - Нейра тряхнула волосами. - Ты даже не понимаешь! Почему же ты раньше так не снимал? Я имею в виду... твои фото на работе, они хорошие, но...
Ким слегка прикрыл глаза. На этот раз ее слова больно ранили. Он знал, что его снимки посредственные. Единственный раз, когда он увидел в глазах редакторов проблеск восхищения - это с той самой серией, с карикатурами на повелителей. Но и тогда всеобщего восторга и разговоров хватило ровно на день. От него требовалось снова всех удивить, а ему было нечем. Совершенно нечем. Потому что он обычный человек, не гений, и никогда им не был.
- Ты должен показать всем эти работы. Если это увидят наши в газете - да они с руками тебя оторвут, - решительно сказала Нейра, подгребая все снимки к краю стола. И тут Ким дернулся, и резким движением накрыл ее руки своей ладонью:
- Нет.
Он произнес это так резко и даже, пожалуй, грубовато, что на лице Нейры отразилось легкое изумление. Ким ее понимал - такого тона от него она еще не слышала. Похоже, в тот день им обоим было суждено удивить друг друга.
- Нет, Нейра, - повторил он. - Я не стану никого поражать своим доморощенным талантом. Это только для тебя. Ты можешь опубликовать несколько снимков, но не надо меня никому рекламировать. И даже если мне предложат работу - я не соглашусь.
- Почему? - тихо спросила она, медленно выпрямляясь и откидываясь на спинку дивана, не сводя с него своих темных глаз, в которых застыло непонимание.
- Не могу объяснить. Не сейчас. Я пока не планирую много работать.
Ким покачал головой, также выпрямляясь, глядя в сторону.
- Дело в том, что тебе до сих пор не предлагали постоянную работу? Или ты не уверен, что хочешь заниматься фотографией? - наощупь начала расспрашивать Нейра.
Два попадания одновременно - в больное место. Но, к счастью, не в самое больное. Он резко качнул головой:
- Не надо меня интервьюировать, пожалуйста. И - нет, я не кисейная барышня, я не впал в меланхолию из-за того, что мой гений не оценен по достоинству.
Защитная реакция Нейры на этот раз была молниеносной. Ее лицо стало ледяным.
- Слава богу, отлегло, - быстро сказала она, артистично изображая оторопь, прижимая руку к груди. - Это в корне меняет дело. Ты извини, Ким, не разглядела в тебе мужчину сразу, но теперь ты все расставил по местам. Ты не барышня - я сейчас себе запишу.
Нейра подскочила с дивана, продолжая паясничать, и схватила блокнот. Ким на секунду задержал дыхание. Никогда прежде он не испытывал такой сильной ярости в сочетании с таким же сильным желанием рассмеяться. Никогда прежде он не думал, что эти два чувства вообще совместимы.
- Нейра, клянусь богом, тебе лучше заткнуться прямо сейчас, - с легкой улыбкой посоветовал он, уже ощущая внутри какую-то странную готовность к чему-то важному, и в то же время не зная, на что решиться.