«Водопад… Помни о водопаде, - сочувственно прошептал Тиверин. – Сосредоточься, Льоня, дальше будет только хуже…»
Лёнька и сам понимал, что от дальнейшей боли и унижения его может спасти только Убежище, и отчаянно пытался вызвать внутри себя образ водопада, но получалось плохо - происходящее с ним выбивало из колеи, не давало достичь нужного настроя.
А «красавчики» продолжали своё дело, они причесали Лёньку, высушив волосы каким-то заклинанием, немного подкрасили брови и ресницы, удалили растительность в паху и подмышками – очень быстро и не больно, с помощью каких-то простейших заклинаний. А на всём остальном теле волосы у Лёньки как-то не росли ещё…
Закончив все процедуры, «красавчики» дружно заявили хором:
- А вот сейчас он даже хорошенький! Повелитель будет доволен!
«А Повелитель у нас эстет, однако! Немытых и небритых пытать не может!» - ехидно подумал Лёнька. Странно, но во время этих процедур, когда его крутили-вертели, как живую куклу, страх почему-то начал исчезать – видимо, и у него был какой-то предел.
«Бугаи» дружно согласились с «красавчиками», их глаза стали такими же масляными, как у Старшего, но тот, поняв эту перемену, немедленно рявкнул:
- Тащите его в особую комнату! Повелитель скоро посетит нас!
Лёньку опять подхватили под микитки и потащили по коридору. Комната, в которую его приволокли на сей раз, была куда просторнее, чем предыдущая. У стен стояло несколько ящиков с полупрозрачной передней стенкой, в которых Лёнька успел рассмотреть какие- то странные приспособления – каменные и металлические, аккуратно развешанные на особых крючках. Были там и вполне узнаваемые каменные ножи разных размеров, обручи с зажимами, крючки, пилы, какие-то витые штыри… о предназначении остального можно было только догадываться, и догадки эти были совсем не радужными.
Правда, долго любоваться здешним интерьером Лёньке не дали. «Бугаи» швырнули его ничком на большой чёрный камень, украшенный золотыми знаками, немного напоминавшими руны. Руки Лёньки приковали к двум столбиками, так что парень не мог ими даже пошевелить. Поза, в которой приковали Лёньку, тоже была донельзя унизительной – животом он лежал на холодном камне, ногами стоял на полу, так что задница парня оказалась беззащитно выставленной. Прямо делай, что хочешь.
Страх снова сжал сердце холодными тисками, и Тиверин торопливо заговорил:
«Льоня, представь водопад. Иначе придёт Повелитель, и будет поздно… Всё будет очень плохо, Льоня, если ты не найдёшь путь в Убежище… Не дай страху сломать себя, не дай!»
Лёнька вздохнул, выдохнул и наконец-то смог вызвать у себя в сознании на удивление чёткий образ водопада.
========== Глава 8. В которой Лигарот ставит на карту всё, что у него есть ==========
Лёнька вздохнул, выдохнул и наконец-то смог вызвать у себя в сознании на удивление чёткий образ водопада. Он медленно подошёл к нему, и в этот момент дверь в комнату распахнулась. Сознание Лёньки словно раздвоилось – одна часть его продолжала пребывать возле водопада, как бы замерев, а вторая осталась в комнате, наблюдая за тем, кто вошёл в дверь. Смотреть было неудобно, голову пришлось вывернуть вбок, мышцы шеи тут же заныли… но не посмотреть на вошедшего было невозможно. Повелитель. Отец его отца. Жестокий правитель, сотворивший с его матерью такое, что она сошла с ума и так и не смогла оправиться после побега. Тот, кто держит его отца практически в заточении… Чудовище.
В отворившуюся дверь вошёл прекрасный принц из сказки. Длинные золотые волосы, собранные сзади, стекали на спину гладким водопадом. Безупречно красивое лицо принадлежало мужчине лет двадцати пяти. Синие глаза напоминали холодные сапфиры. Надо лбом выделялись небольшие рожки, выглядевшие так, словно их изваяли из белоснежного мрамора. Чёрные кожаные штаны со шнуровкой подчёркивали стройную фигуру, на открытых кожаной же безрукавкой плечах выделялись мышцы. Ходячая мечта. Ходячий соблазн. Красота Повелителя была настолько совершенной, что хотелось взвыть, притом в ней не было ничего нарочито женственного, было сразу видно, что это сильный мужчина, привыкший доминировать.
«Если сыновья пошли в отца, - подумал Лёнька, - то неудивительно, что мать пошла за впервые встреченным парнем, словно привороженная. Но какая же красота, просто глазам больно… Как может такое прекрасное существо быть таким жестоким?»
«Не покупайся на эту красоту, Льоня… - прошептал Тиверин. – Ты для него просто грязь под ногами и нужен только для одной-единственной цели. Даже если он вдруг проявит благосклонность – не обольщайся… Ты будешь сидеть у его ног рабом в ошейнике до конца дней своих…»
«Я… я понимаю… - мысленно произнёс Лёнька. – Но как же он всё-таки прекрасен. С ума сойти…»
Но тут ему вспомнилась мать, действительно сошедшая с ума, и странное очарование стало… нет, не проходить, но восприятие Лёньки стало заметно более адекватным.
«Я попытаюсь войти в водопад, и пусть он обломится!» - с горечью подумал парень.
«Вот-вот, - немедленно отозвался подселенец. – Ставь перед собой реальные цели».
Лёнька вздохнул, а Аннераал, приблизившийся к нему, слегка поморщился и заявил:
- И в этом течёт моя кровь? Жалкое зрелище!
Лёнька, не забывший, что он «не понимает» речь Изначальных, воззрился на Правителя, изобразив на лице полное недоумение и непонимание ситуации, про себя подумав, что в такой обстановке он скоро сможет на Оскар претендовать за лучшую роль деревенского дурачка. Но Правитель купился и задумчиво произнёс:
- Потроха Меркеля! Я и забыл, что ты меня не понимаешь, тупое животное! Мельшегор! Мельшегор!
В комнату моментально вбежал Старший и торопливо опустился на колени. Хвост его завивался кольцами и мелко подрагивал – явно чувствовались желание угодить и страх наказания.
- Что угодно Повелителю? – спросил Старший.
- Принеси мне переводчик. Я и забыл, что эта тварь не понимает меня!
- Сию минуту, Повелитель! – Старший-Мельшегор мгновенно поднялся с колен и исчез за дверью, перемещаясь со всей возможной скоростью.
Лёнька повернул голову. Несмотря на испуг, Старший в своём пароксизме угодливости выглядел так комично, что хотелось заржать. А показывать это было нельзя ни в коем случае, поэтому Лёнька повернул голову в другую сторону, охнув от боли в затёкшей шее, а когда смеяться расхотелось, повернул голову вновь.
Мельшегор появился меньше, чем через минуту. Он вновь опустился на колени и с поклоном подал Повелителю какой-то небольшой предмет. Это оказался камень, с виду самый обычный базальт, но обточенный в виде диска и с дырочкой посередине, через которую проходил прочный кожаный ремешок.
Повелитель принял камень, грубо приподнял голову Лёньки за волосы и быстро надел ремешок ему на шею, при этом нажав на небольшую выпуклость.
- Теперь ты меня понимаешь, жалкое существо? – спросил он.
Лёнька сначала испугался, что переводчик будет как-то искажать восприятие речи и Повелитель может догадаться, что он понимал речь Изначальных и раньше, но ничего страшного не произошло. Просто речь звучала как бы со слабым эхом.
- Отвечай! – нахмурился Повелитель.
- Да, я Вас понимаю, - ответил Лёнька и поразился, как странно звучат слова на языке Изначальных. До этого он общался с Тиверином мысленно и воспринимал речь совсем по-другому. Но сейчас… наверное, следует сыграть испуг и волнение и спросить… И Лёнька начал задавать вопросы:
- Кто вы такой? Где я? Почему меня похитили и держат здесь?
- Я – твой Хозяин! – пророкотал Повелитель, и его голубые глаза потемнели, став почти чёрными. – А ты жалкая полукровная тварь, выродок человеческой самки! И если ты хочешь жить, то будешь послушным!