Солнечный свет весело играл в листве деревьев, отражался от золоченых шпилей королевского дворца и заставлял морщиться стражей, когда лукавые солнечные зайчики прыгали им в лицо. Страна радовалась лету, в меру теплому, в меру дождливому… И только в королевской тронной зале, где были задернуты все шторы, царил полумрак, едва разгоняемый неверным светом магических светильников.
— Ваше величество… У нас на границах снова прорыв Завесы.
Король внимательно взглянул на собеседника, медленно кивнул, показывая, что услышал его слова. Советник немного помялся, однако по лицу его было видно, что сегодня он вознамерился все же пойти до конца в своих речах. Король вздохнул и устремил на него внимательный взгляд, давая понять, что да, он готов выслушать, принять во внимание и так далее.
— Народ перепуган, ваше величество, демоны все чаще стали появляться у Завесы, а она стремительно истончается.
— И что вы мне хотите сказать, советник?
— Ваше величество, я вынужден настаивать на том, что вы должны… Направить всю силу Венца Кир на охрану вашего государства.
— Я не могу.
— Ваше величество, вы любите своего супруга. Но поддержание его жизни отнимает у Венца много энергии, ее не хватает на Завесу. Ради вашей страны и вашего народа… Пусть ваш царственный супруг упокоится с миром в королевской усыпальнице.
— Нет!
Советник вздрогнул от этого отчаянного вскрика. Король поднялся, сделал несколько шагов по залу. Хищное ястребиное лицо его, потемневшее от нахлынувших чувств, сейчас можно было даже назвать красивым, советник невольно вспомнил, какой счастливой была жизнь раньше, когда рядом с королем царил светлокрылый юноша с лазоревым взглядом, как был сам король спокоен и преисполнен счастья тогда… И королевство процветало. Вплоть до того дня, когда супруг короля был отравлен. Безутешный правитель лично заколол каждого из заговорщиков, но вернуть мужа ему это не помогло. И только сила королевской реликвии, главного источника магии королевства помогла понемногу вытравить яд из тела супруга короля, погрузить того в тихий и безмятежный сон.
С тех пор король стал отдаляться от дел государства. Он все так же заботился о подданных, все так же заключал союзы, но как-то словно по инерции, предпочитая вместо шумного бала провести еще немного времени рядом с супругом, спавшим в одной из спален наверху замка, вместо пышного приема отправиться все в ту же спальню.
— Ваше величество, если вы направите Венец на защиту всей его мощью, тихо уснет лишь ваш супруг. Но если вы продолжите… Королевство обречено на гибель.
— Дайте мне еще немного времени, советник. Он очнется, я уверен.
— У нас нет этого времени, мой король. Мне жаль, мне действительно жаль, но сегодня в полночь вам придется снять Венец с головы вашего мужа.
Король коротко кивнул и поспешил прочь. Встречные поспешно кланялись и отскакивали в сторону, боясь встретиться взглядом со своим повелителем.
— У него совсем поседели крылья.
— Бедный король.
— Несчастная страна.
— Он сделает правильный выбор.
Никогда еще с таким трудом не давался королю каждый шаг к спальне. Он шел так, как всходил бы на эшафот — горделиво, мрачно и стараясь совсем немного замедлить движение.
— Здравствуй, любовь моя…
Ответа, как всегда, не последовало. Король присел на край постели, провел ладонью по мраморной щеке спящего.
— А ты все так же спишь… Пока можешь спать. Хотел бы я знать, что ты видишь во снах, мой светлокрылый? Сегодня я сниму Венец Кира. И ты станешь только легкой тенью в моих видениях.
Время текло незаметно, однако незадолго до полуночи в дверь спальни постучали, тихий голос советника окликнул:
— Пора, ваше величество.
Король в последний раз поцеловал спящего супруга, затем медленно снял Венец с его головы, задернул полог и поспешил выйти из спальни, не оборачиваясь.
И того, что супруг повернулся на бок, натянул на себя покрывало и засопел, обняв подушку, он уже не увидел.
***
Повелитель Крин внушал трепет одним своим видом, высокий, строгий, сухопарый, с острым ястребиным лицом. Сходство с хищной птицей усиливалось и от наличия темных крыльев за спиной, обычно сложенных, но, когда король начинал гневаться, перья чуть трепетали, а когда к границам королевства подходили враги, вся столица с трепетом взирала на зависшую над дворцом фигуру с распростертыми крыльями, в сверкающем венце. И все знали, что в этот момент на границах потоки магии безжалостно сминают и кромсают наступающих, огнем выжигают землю, мощными потоками дождя сбивают с ног, рассекают их тела на части острыми ледяными клинками.
И только одно существо во всем дворце ни капли не боялось гнева короля — его светлокрылый веселый муж Арлин. Этот мальчик, взятый королем откуда-то из далеких западных стран, искренне любил своего грозного супруга, а тот отвечал ему такой же любовью…
— Доброе утро всем, — пробормотал Арлин, открывая глаза.
Спальня отчего-то была пуста, Крина нигде не наблюдалось. Арлин обеспокоился, отчего-то связь с супругом была крайне слабой, даже не дозваться толком. Юноша поспешил одеться, потом, поразмыслив немного, накинул на себя балахон, решив пройтись немного по дворцу неузнанным.
— А что у вас случилось? — ближайший человек оказался почему-то слишком далеко от его покоев, аж в центральной части замка.
Стражнику на посту явно было скучно и хотелось поболтать, потому он с охотой принялся болтать:
— А ты, я смотрю, странствующий монах? Да у нас тут сегодня траур по всему дворцу — король снял Венец Кира с головы супруга, а того только этой магией и питало. Вон, его величество над дворцом так и висит. Первый раз в жизни вижу, как он плачет. Любил он нашего молодого короля, — стражник вздохнул.
— Он не снимал Венец Кира? — Арлин ахнул.
— Говорю же — любит он своего мужа. Да мы его все тоже любили, светлый был паренек, тихий и смешливый. Всегда с лаской ко всем. Не разбирал, что ты стражник, что ты граф.
Арлин поспешно бросился прочь из дворца, взглянуть на супруга. Почему-то на площади собралась толпа во главе с сокрушенно качающим головой советником.
— Что произошло? — Арлин пробился к нему.
Советник покачал головой:
— Его величество слишком сильно переживает смерть мужа. Границы едва держатся, магия Венца почти не справляется…
Арлин вскрикнул, отбросил капюшон. Толпа подалась назад, в едином порыве рухнув на колени перед молодым королем.
— Крин! — ветер уносил слова. Заставлял задохнуться отчаянным криком. — Я здесь, Крин! Я здесь.
Балахон мешал раскрыть крылья, Арлин путался в нем, пытаясь скинуть, наконец, кое-как содрал с себя эту ткань, расправил крылья и взмыл вверх. Ничего не видя вокруг кроме слез Крина.
— Я здесь!
Крин медленно поднял взгляд. Арлин прижался к мужу, заглянул в глаза.
— Арлин?
— Это я, это правда я.
Крин стиснул мужа в объятиях. И где-то на границах потерявшие было надежду отряды, готовящиеся лечь в битве, с изумлением и радостью смотрели, как поднимается сверкающая Завеса, как за ней с новой силой бьется и бушует магическая сила, сминая осмелившихся сунуться слишком близко демонов.
— Ты жив, — король обнимал супруга, боясь выпустить хотя бы на мгновение.
— Ты просто никогда не верил, что я умру. Я так люблю тебя.
Вместо ответа Крин поцеловал мужа под дружное «ах» всей толпы, уже немного опомнившейся от первого потрясения.
