Сборник статей Studia Russica Helsingiensia et Tartuensia XV
Организация конференции и издание книги поддержаны грантами Финского и Шведского фонда культуры (Suomen Kulttuurirahasto, Svenska Kulturfonden) и Фонда имени Р. Рюмин-Неванлинна (Raija Rymin-Nevanlinnan rahasto)
* * *
От редакторов
Сборник научных трудов, предлагаемый вниманию читателей, в основном сделан на основе докладов пятнадцатой совместной конференции Тартуского и Хельсинкского университетов, состоявшейся в августе 2015 года. Первая такая научная встреча была организована в далеком 1987 году, и с тех пор каждые два года ученые из этих университетов, а также их друзья и коллеги, собираются попеременно в этих двух городах. Вместе со сборниками «История и повествование» (2006), «Европа в России» (2010) и «Политика литературы – поэтика власти» (2014) это четвертая публикация материалов финских конференций в издательстве «Новое литературное обозрение».
Крыловский юбилей 1838 г. как культурный и идеологический феномен
Пятидесятилетие литературной деятельности И.А. Крылова, торжественно отпразднованное в Петербурге 2 февраля 1838 г., – один из самых ярких эпизодов биографии поэта. Вместе с тем это событие оказалось первым не только в русской, но и в европейской культуре чествованием здравствующего писателя исключительно за его литературные заслуги.
Для современников крыловский юбилей стал сенсацией и вызвал громкий резонанс. В связи с этим он хорошо обеспечен источниками: мы располагаем рядом его описаний, мемуарных свидетельств и иных откликов, а также немалым объемом частной и официальной переписки по этому поводу. Неизменно упоминаемый во всех биографиях Крылова, юбилей, однако, до сих пор не привлекал внимания в качестве научной проблемы. Биографы обычно ограничивались более или менее подробным рассказом о празднике и цитированием восторженных отзывов кого-либо из друзей Крылова, подчеркивавших, что юбилей стал трогательным проявлением всеобщего уважения к творчеству великого национального баснописца. Даже в специальных трудах, посвященных литературным юбилеям и праздникам в России, это событие, как ни странно, обойдено вниманием. Совсем недавно появилась работа, в центре которой стоит торжество 2 февраля, однако она касается лишь одного небольшого эпизода этого незаурядного праздника.
История «юбилейной культуры» постепенно приобретает статус отдельной темы в рамках изучения исторической памяти. Интерес ученых преимущественно обращен на государственные и исторические юбилеи, на юбилеи институций и в куда меньшей степени – на юбилеи частные. Работы, посвященные культуре юбилеев и коммеморации в России XIX в., стали выходить сравнительно недавно. В таком исследовательском контексте крыловский юбилей представляется нам особенно удобной «смотровой площадкой», с которой можно одним взглядом охватить широкий культурный ландшафт, содержащий множество взаимосвязанных явлений.
1
К 1830-м гг. русская культура обладала обширной традицией официальных массовых празднеств – церковных, а также приуроченных к династическим событиям и военным победам. Особенно богата такими праздниками была культура Санкт-Петербурга.
В то же время Москва – вторая, менее официозная столица – знала примеры иных праздников, связанных с чествованием отдельных лиц. Весной 1806 г. там с необычайной торжественностью принимали генерала П.И. Багратиона. 3 марта Английским клубом в его честь был дан парадный обед на 350 персон. «Есть у нас Багратионы, / Будут все враги у ног!» – пелось в приветственной кантате на стихи П.И. Голенищева-Кутузова. Кроме того, во многих домах устраивались балы и театрализованные представления; поистине триумфальный прием был оказан Багратиону 7 марта у князя В.А. Хованского, где, в отличие от клуба, присутствовали дамы. Там также пелись хвалебные стихи, а девицы, «одетые в цвета его (Багратиона. – Е.Л., Н.С.) мундира», поднесли почетному гостю лавровый венок, который он возложил к подножию статуи Суворова. Общественное чествование героя трагических сражений при Шенграбене и Аустерлице явилось не только манифестацией патриотических чувств московской аристократии, но и косвенным выражением ее недовольства бесславными для России итогами борьбы с Наполеоном. То, что праздники прошли в закрытых пространствах клуба и частного дома, а равно их многолюдность и резонанс недвусмысленно давали понять верховной власти, что в России существует лояльное, но достаточно независимое общественное мнение, с которым необходимо считаться.
Прошло более четверти века, прежде чем подобное яркое событие повторилось. 12 апреля 1833 г. в том же московском Английском клубе состоялся торжественный обед в честь военного генерал-губернатора князя Д.В. Голицына; в великолепно убранном зале в присутствии 320 гостей были исполнены хвалебные куплеты. Подробное описание торжества поместила газета «Молва». Праздник стал выражением признательности всех сословий генерал-губернатору за восстановление Москвы после пожара 1812 г., однако формальным поводом послужило избрание Голицына почетным старшиной клуба.
Северной столице московский размах был чужд. Характерно, что месяцем раньше, 16 марта 1833 г., петербургский Английский клуб также давал обед более чем на 250 персон в честь любимца императора генерал-фельдмаршала И.Ф. Паскевича-Эриванского, наместника Царства Польского. Однако программа торжества ограничилась исполнением патриотической солдатской песни, а его освещение в печати – небольшой хроникальной заметкой в «Северной пчеле».
Между тем в Москве спустя год состоялось новое, еще более пышное чествование Голицына. На сей раз Московское Купеческое общество поднесло генерал-губернатору его мраморный бюст на роскошном постаменте, выполненный знаменитым скульптором И.П. Витали. Парадный обед на 150 кувертов по этому поводу был дан в Купеческом собрании 20 мая 1834 г. Так купечество старой столицы отблагодарило Голицына за его хладнокровие и разумные распоряжения во время холерной эпидемии 1830 г. Промедление в данном случае оказалось следствием общественного характера празднества. Средства для изготовления необычного подарка популярному среди москвичей градоначальнику собирались по подписке, высочайшее разрешение на которую было дано еще в 1832 г.
Следующее публичное чествование частного лица не заставило себя долго ждать. В начале 1836 г. в настоящий общественный триумф вылилось возвращение в Россию К.П. Брюллова – первого русского художника, снискавшего европейскую славу. В двух крупнейших городах его встречали большими приемами, устроенными по подписке: 2 января в Одессе, в клубе, и 28 января в Москве, в зале Художественного класса. Оба эти события, на которых присутствовала аристократия, меценаты и сановники, подробно освещались в одесских и московских газетах. В Одессе на обеде председательствовал сам генерал-губернатор граф М.С. Воронцов; в Москве празднество носило менее официальный характер. О патриотическом одушевлении его участников свидетельствует строфа из куплетов, исполненных в честь виновника торжества: