Характеризуя генезис складывания менталитета нации, поясняется, что, начиная с первых лет своей истории, «американцы всегда верили, что их ценности, как религиозные, так и политические, должны доминировать на планете» [с. 21]. В институциональном плане такие установки официально оформились уже в 20-е годы XIX в. в виде небезызвестной доктрины Монро, фактически ставшей первой геополитической и военной доктриной США. Тогда президент Джеймс Монро манифестировал недопустимость нахождения военных баз государств Европы или Азии на обоих американских континентах. И этого американцам удалось добиться. Мнения же граждан других стран двух континентов никто не спросил, наоборот, такой статус-кво считался и считается в США благодеянием для них. Как отмечает Мид, «время от времени наши неблагодарные соседи отвергали монополию США на власть, но это не поколебало решимости нашей страны по-своему решать военные вопросы. Во всяком случае, мы были намерены сами решать, что нам считать своим домом» [с. 26–27]. В дальнейшем же необходимость реализации торговых, экономических интересов обусловила глобальную экспансию США с целью обеспечить безопасность ведения национального бизнеса с опорой, в случае необходимости, на военную силу. Отметим, что тем самым для капитала создавались конкурентные преимущества. Сферой особого внимания США и их элит стала Евразия, на территории которой в принципе не должно возникнуть доминирующей державы, способной объединить ресурсы суперконтинента и бросить вызов Америке. Иными словами, в свои права вступила классическая геополитика. Неудивительно, что Мид убежден в правильности того, что в дальнейшем «доктрина Монро распространилась и на Европу» [с. 114]. Следуя этой логике, Мид совершенно искренне обосновывает недопустимость соперничества в мире, поскольку оно неизбежно ведет к войне. Следовательно, для США нельзя допустить формирования такого миропорядка, когда другие державы смогли бы стать конкурентами: только такой порядок позволит «выстроить систему, которая могла бы, по меньшей мере потенциально, положить конец тысячелетиям конфликтов между великими державами. Мы должны были строить систему сил, которая принесла бы длительный мир всему миру, т.е. совершить в мировом масштабе то, что в древности совершили на региональном уровне Египетская, Китайская и Римская империи» [с. 24]. Разумеется, в такую систему любая другая «империя» не вписывается в принципе.
Возрождение России, демонстрация своих ценностей и интересов и готовности их отстаивать, декларация стремления сохранить собственную идентичность, заявки на субъектность в мировой политике, формирование других центров мира и институтов безопасности оказались неожиданными и неприемлемыми для Запада. Характерно, что имевшие место факты отказа от подчинения той или иной страны американскому давлению характеризуются в книге Мида как «публичное унижение» США [с. 150]. В книге изложен механизм того, каким образом США достигают поставленных целей, этот механизм – силовой по своей сути. Так, для достижения своих целей США по всему миру создали сеть военных баз, призванных поддерживать стабильность. Мид объясняет осознание «необходимости подавляющего военного превосходства как надежнейшей основы национальной безопасности» [с. 29]. Такое превосходство призвано показать всем странам бесполезность попыток тягаться с США в военном потенциале. Притягательная сила выступает как сеть экономических институтов, которая вовлекает в систему хозяйствования США другие страны таким образом, что ее сложно покинуть. Америка строила эту силу на двух основаниях: на международной валютной системе и свободной торговле. Бреттон-Вудские соглашения сделали доллар мировой валютной системой, что облегчило США задачу принятия на себя роли локомотива мировой экономики. Неудивительно, почему сегодня так болезненно реагируют Вашингтон и мировые финансовые элиты на ограничение сферы использования доллара и готовы пойти на всё, чтобы этого не произошло. Притягательная сила – это ценности и идеи. К числу фундаментальных американских ценностей относятся личный успех, расчет на собственные силы, свободное предпринимательство. Неслучайно при обосновании необходимости экономического могущества Америки и наращивания материального богатства Мид цитирует Священное Писание. Здесь нечему удивляться, поскольку периодически американские президенты публично заявляют о своей особой связи с Богом и даже общении с ним. В конечном итоге, мощь и сила Америки – во всех ипостасях – обеспечивают поддержание ее статуса посредством установления так называемого «нового мирового порядка», Pax Americana. Автор же книги называет вещи своими именами и прямо говорит о естественной мировой гегемонии США: «Американская мощь поддерживает и оберегает мир во всем мире» [с. 43]. По сути, мы имеем дело с честным и открытым манифестом глобальной гегемонии, детальным изложением американского проекта. Глобальной политической стратегии США свойственны – в нашем понимании – прагматизм и цинизм. «Не извиняйся и не оправдывайся», – так манифестирует Мид.
Знакомство с содержанием американского проекта призвано способствовать избавлению России от многих необоснованных иллюзий и ожиданий. Для нашей страны нет никакой разницы, кто находится у власти, будь это представитель демократов (Обама), республиканцев (Буш) или кто бы то ни было другой. В условиях наличия принципиальных отличий в ценностных установках России суждено оставаться экзистенциальным оппонентом США. Вообще, западная традиция русофобии, предполагающая априори отрицательное, предвзятое отношение практически к любым действиям России, имеет давние корни [10]. Как признают зарубежные исследователи, уже в XVI–XVII вв. Россия воспринималась на Западе как «культурно абсолютно чуждая страна», отличающаяся от традиционного Востока только принадлежностью к христианству. Однако и православная вера ставилась под сомнение, вплоть до рассмотрения в диссертациях вопроса «Являются ли русские христианами?» [11]. Возможно, размышления Мида можно счесть досужими, если бы не опубликование в феврале 2015 г. новой «Стратегии национальной безопасности США». Некоторые положения документа заслуживают изложения без купюр.
Мы демонстрируем за рубежом, что готовы действовать в одностороннем порядке.
…Нас объединяет общенациональная уверенность в том, что глобальное лидерство Америки остается непреложным. Мы признаем свою исключительную роль и ответственность…
Мы мобилизовали и возглавили международные усилия по наказанию России и противодействию ее агрессии…
Мы будем лидировать с позиции силы. …Мы обладаем непревзойденной военной мощью. Однако американская исключительность зиждется не только на силе нашего оружия и экономики. Прежде всего, это продукт наших основополагающих ценностей…
Наша армия сохранит свою готовность защищать наши непреходящие национальные интересы, обеспечивая важные рычаги влияния нашей дипломатии…
Наши вооруженные силы размещены по всему миру для защиты наших граждан и наших интересов…
Для сохранения нашего устойчивого лидерства нам необходимо сформировать контуры нового мирового экономического порядка, который будет и впредь отражать наши интересы и ценности…
Американские ценности являются отражением всеобщих ценностей, которые мы отстаиваем во всем мире. Они включают свободу слова, вероисповедания, мирного собрания; возможность выбирать руководителей демократическим путем; а также право на справедливый суд и равноправие в отправлении правосудия…
Целенаправленные экономические санкции остаются эффективным средством наказания безответственных игроков, чья военная агрессия, незаконное распространение или неспровоцированное насилие создают угрозу международным правилам и нормам, а также миру, сохранять который они призваны. Мы будем также наращивать издержки для России посредством санкций и прочих мер, противопоставляя лживой московской пропаганде ничем не приукрашенную правду. Мы будем сдерживать российскую агрессию, бдительно наблюдая за ее стратегическим потенциалом, а при необходимости поможем в перспективе нашим союзникам и партнерам противостоять российскому принуждению.