– Сволочь! – выдохнула я со злостью в лицо наклонившегося байкера и наградила его ударом дамской сумочки по лицу, вложив в этот удар всю обиду за мои неудачи. От затрещины с мужчины слетели очки. – Смотреть нужно, куда едешь!
Тут же пожалела о том, что сделала. Незнакомец отпрянул, но в глазах его отразилась такая леденящая душу ярость, что мне захотелось зарыться в сугроб. На какой-то момент тело сковало судорогой, я не могла вдохнуть. Взгляд смотрящего был нечеловеческий. Ужас – именно он заставил отреагировать мое тело. Мурашками прошило вдоль позвоночника, скидывая немощь. Хрипя и чувствуя, как от судорожного вдоха заломило легкие, я, не помня себя, вынырнула из снега. Ноги сами понесли прочь.
– Стоять! – раздался резкий и властный приказ. Но я бежала. В снежную бурю, через ледяную мглу, туда, где поблескивали шашечки такси.
Уже садясь в теплый салон к улыбающемуся дядьке в форме местной фирмы автоперевозок, ощутила тревожный укол в груди. Взгляд хрустально-ледовых глаз возник в памяти. И в теплом салоне эйра мне стало невыносимо холодно.
Это был нарршари? Я ударила нарршари? Они этого не прощают!
Глава 2
Арршир Наарах
Кабинет был безупречен. Сделан в виде огромной пещеры. Настоящее логово дракона. В холодных бело-серых тонах. С черным столом, тянущимся от центра кабинета к витражному окну. Десять стульев, по количеству всех акционеров компании. В конце у стола – более крупное кресло. Черное. За его спинкой – смотрящие через стекло облака, двухсотый этаж. Ничего кроме белых облаков.
Идеально.
Все вокруг меня идеально. Моя компания, мой круг общения, даже мелочи, окружающие меня. Мой костюм, внешний вид. И секретарь Лика, вышколенная лично мною. Ни одного лишнего слова, взгляда, мысли. Все только по делу, отточенная мимика, по которой мы привыкли друг друга понимать. Строгое лицо, умело наложенная косметика – и не скажешь, что она присутствует на лице. Тугой хвост пепельных волос, безукоризненная фигура в плотном облегающем костюме, высокие сапоги, подчеркивающие красоту длинных ног, – идеальная секретарша для идеального босса идеального холдинга. Моего холдинга. Созданного мною. И потому совершенного.
Я так привык.
Хочешь сделать безупречно – сделай сам.
В комнату вошла очередная девчонка. Лика, проводившая ее в кабинет, посмотрела на меня вопросительно. Я благосклонно кивнул. Все-таки девчонка старалась, ждала вечера, наряжалась, перекупила флаер для встречи со мной. Однако взгляд Лики был более чем откровенен. Секретарь одарила девчонку презрением и тут же отвернулась как от пустого места. А значит, так оно и есть. Уж в девочках для босса она разбиралась. И понимала не хуже меня самого: девочка нужна была идеальная.
И, как я люблю повторять, хочешь получить лучшее – сделай его сам.
Из того, что я видел сейчас, сделать что-либо было уже невозможно.
Молодое, но порядком подуставшее лицо. Косметика слишком яркая, особенно на губах, отчего у всего образа образовалась кукольная мимишность. Но это можно исправить, всего лишь пара уроков у хорошего визажиста. А вот блеск глаз… Неестественный. Зеркальный. Интересно, что она для храбрости приняла? Запаха не было, значит, девочка не пила. Экстази или что-то посильнее. Судя по блуждающей улыбке, последнее.
Нажать на синюю кнопку селектора – придет охрана. Отдать им девчонку, пусть разбираются.
Хотя… Сегодня был трудный день, тяжелые переговоры. А девчонка практически готова.
Я жестом указал ей на кресло. Она прошла, слишком напряженная, не спуская с меня глаз, огромных от собственной смелости. Голова, словно прилепленная, едва поворачивается. Это хорошо. Прямой взгляд – всегда хорошо. Особенно для нарршари. Очень многое можно сотворить, глядя прямо в глаза. Слизывая подсознанием человеческую психику и проникая в самые ее глубины. В саму душу.
Люди! Они забавные. Считают, что изучили нас. Печатают статейки, закрепленные подписями неких ученых далеких островов: «Как заполучить нарршари», «Десять женских хитростей, которые безотказно действуют на нарршари», «Семь правил, с помощью которых можно женить на себе нарршари», «Главное, что нужно знать женщинам о нарршари», «Сто одна поза, после которых нарршари будет ваш».
Девочка, что сейчас села в кресло напротив, перечитала массу таких статей и была уверена, что заполучит меня в два счета. Я смотрел на нее с холодом и равнодушием. Жаль, ей некому было сказать, что я читаю ее как раскрытую книгу. И уже начал свою, не слишком чистую игру. К сожалению, таких девчонок, как она, было много. Слишком много. И слишком часто их ловили рядом со мной пристальные объективы папарацци. Как одно из последних журналисты приписали мне почти официальное сватовство к дочери кристального магната Северного континента. Приятная девочка, утонченная и вызывающе красивая, но не идеальная. Однако газетчики успели поймать нас в кадр, когда мы входили с ней в театр. Разве это преступление – пригласить красивую женщину в театр? Ресторан? Господа, я же идеальный мужчина. А идеальный мужчина водит своих женщин по ресторанам. Вот только это совсем не значит, что он собирается на них жениться.
Та же, что сидела сейчас напротив меня, годилась только для игр. Недолгих сексуальных игр. Такие, как она, подойдут на ночь, скорее всего, даже не на всю… И даже не для меня. Но я не мог отказаться от удовольствия видеть ее вытянутую физиономию, после того как, проведя вечер в одном из шикарных мест, отправлю девочку домой. Интересно, чья она дочь? Так и представил очередного папочку с оскалом гиены на потном лице.
Поигрался и бросил? Она училась в трех институтах! Знает идеально пять языков и… И еще многое, отчего я должен сразу и безоговорочно отдаться в руки новоиспеченной невесты. Только все эти благосостоятельные родители на секунду забывали, кто они и кто я. Приходилось напоминать. Резко, жестко и не всегда без травм для нежной человеческой психики.
Уверенно встал из-за стола и протянул девчонке руку.
Ее пальцы заметно дрожали, ложась в мою ладонь.
Мы расстались быстро. Быстрее, чем я рассчитывал. Уже в ресторане девочка едва не выпрыгивала из узкого платья. Действие экстази закончилось еще на выходе из холдинга. Теперь она большими глотками пила гранатовое вино, пытаясь успокоиться, и от этого становилась развязно раздражающей.
Болтала без умолку.
Конец вечера оказался испорчен из-за ее слишком громкого смеха и неуместных шуток. Она надоела, просто отчаянно достала. Всего одного касания к ее сознанию хватило, чтобы девушка отключилась.
Я встал, жестом приказал официантам с непроницаемыми лицами донести ее до моего эйра.
– Дайри, – обратился к водителю, когда непослушное тело очередной неудавшейся невесты бросили на заднее сиденье. – Отвези девушку домой. Адрес… адрес… – Тормошить, да и вообще прикасаться к порочному созданию не хотелось. – В ближайшую гостиницу, номер не слишком дорогой, – бросил свою кредитку на переднее сиденье.
– А вы, сьер?
– Хороший вечер, – поправил идеальное пальто. – Я прогуляюсь.
– Не стоило бы… – начал Дайри и смолк, понимая, что посмел противоречить мне. – Как изволите, сьер Наарах.
Я махнул рукой, отпуская эйр. Поднял воротник пальто и направился вдоль тротуара.
Снег шел хлопьями, растаскивался порывами ветра, кружил, заметая улицу. Маленькие дроны, смешные, с огромными круглыми голубыми глазами, в половину механической мордашки, поспешно убирали заснеженные дорожки.
Свет фонарей размывался густым снегопадом.
Я принюхался.
Холод.
Леденящий.
Кусающий за ноздри.
Кто сказал, что у холода нет запаха?
Он есть. Он ярче самого изысканного парфюма. Он опьяняет и завораживает смесью льда и вечной мерзлоты. Мы, нарршари, умеем его чувствовать и понимать. Тонкая грань между обонянием и слухом.
Вот-вот сорвется пурга.
Это было в воздухе, в его запахе, это витало в тонких, еще не яростных порывах искристых снежинок. Луны были высоко, вокруг них образовались радужные гало. Предвестие очередной затяжной ночи. Потом выйдет солнце. На восемьдесят два часа, чтобы после снова погрузить мир Лармора в длинную северную ночь. Долгую и холодную. Хотя нынешняя весна выдалась на удивление теплой. Ниже тридцати мороза не опускалось. Да и бури в этом месяце были редкими. А как хотелось сбросить с себя все, распахнуть крылья, отдаться воле буйного, необузданного ветра, слиться с дикой северной природой – ледяной и беспощадной, как и сами нарршари.