Только с такой ношей нам далеко не уйти.
– А далеко и не надо.
Пролесок закончился, и с правой стороны открылось поле, покрытое жухлой прошлогодней травой. Хрящ не раздумывал и свернул с дороги на открытый простор.
Машина прыгала по кочкам, но тянула. Впереди вновь показался пролесок. У опушки Хрящ снизил скорость и выехал на поляну.
– Машину видно с дороги, – сказал Гном. – Надо бы углубиться метров на двадцать.
– Попробуем.
Хрящ крутил баранкой, петляя между соснами. Они забирались в чащу все глубже и глубже, пока не выехали к оврагу.
– Ну вот и все. Баста! – подвел итог водитель. – Амбала посадим за руль. Ты, Монтер, возьми лопаты. Они нам пригодятся. Далеко с мешком мы не уйдем, но и близко от телеги копать нельзя. Неровен час, собак по следу пустят. Уйдем, насколько сил хватит.
Арбалета затащили в кабину и усадили на место шофера. Хрящ завел двигатель, сдвинул машину с откоса и спрыгнул. Аварийка скатилась в овраг и уткнулась носом в болотную жижу.
Хрящ взвалил мешок на спину.
– Ничего, терпимо. Я бы и второй такой уволок. Вперед.
Монтер нес лопаты, а Гном едва поспевал за своими подельниками.
Шли долго, углубляясь в лес, но Хрящ не останавливался. Он кряхтел, пыхтел, обливался потом, но шел.
Солнце уже катилось к закату, когда трое невысоких мужичков в униформе «Горэнерго» вышли на опушку.
– Это что? – спросил Гном.
– Похоже на больницу. Видишь, возле корпуса машины с красным крестом стоят. Аллейки, лавочки, цветочки, – предположил Монтер.
– На «скорой помощи» можно далеко уехать, – сказал Гном.
– Не пойдет, – коротко отрезал Хрящ. – Туда гляди. «Каблук» нам больше подойдет.
Возле одноэтажного домика с табличкой «Прачечная» стоял «Москвич».
Мини-фургончик выглядел очень соблазнительно.
– Я сяду за руль, а вы в будку полезайте. Авось пронесет.
Грабители перешли по мостику через овраг и попали на территорию городской больницы. Мешок с добычей забросили в салон, и туда же залезли Гном и Монтер. Хрящ, не теряя времени, сел за руль, выдернул провода из замка зажигания и соединил их напрямую. Машина завелась.
Пропажу заметили не сразу. «Каблучок» уже ехал по шоссе, и Хрящ считал, что дело сделано и проблемы позади. Его сообщники в это время тряслись в фургоне и пытались закрыть задние дверцы.
– Черт! – ворчал Монтер. – Они закрываются только снаружи. Здесь даже ручек нет. Нас остановят!
Гном вынул шнурок из ботинка и подал Монтеру.
– Пропусти его сквозь дырки в створках и завяжи. Главное, чтобы не хлопали.
Гном с тоской посмотрел на мешок с добычей. Лучше бы его не было.
Ничего хорошего он не ждал от груды денег. Ходишь, щиплешь кошельки по рынкам и точно знаешь, что получишь. Зря он пошел на это дело. Теперь жизни не будет.
Слишком большой кусок, чтобы его проглотить. Поперхнешься.
Гном не любил деньги. Он работал из любви к искусству. Таких осталось мало. Но Хрящ своего не упустит. Гном запомнил его глаза, когда они перегружали деньги в мешок. Заболел мужик. Зацепило его, и уже не спасешь. Да и Монтер – парень бесхребетный. Тот авторитетам в рот смотрит. Спрыгнуть бы сейчас и вернуться обратно в деревню к Нюрке под бочок. Нормально жили.
Но Гном не спрыгнул. Машина мчалась дальше, и уже стало ясно, что погони не будет.
– Видать, каждому – свое, – с тоской прошептал Гном.
* * *
Сквозь витринное стекло отчетливо проглядывала табличка, где черным по белому было написано, что перерыв закончится в восемнадцать часов.