Послел и ч к и я ненадолго вернулся к своей основной профессии — к журналистике.
Мои бывшие однокашники по факультету МГУ нашли мне место обозревателя по криминальным вопросам в весьма популярной городской газете.
Как журналист я довольно быстро вернул себе имя.
По службе встречался с известными криминальными и милицейскими авторитетами, с бизнесменами и банкирами, в том числе с теми, кто в свое время подписал обращение к партии власти и оппозиции, обратившее на себя внимание прессы.
Знакомства со мною искали известные предприниматели.
Мой друг, глава теперь уже крупнейшей российской охранно-сыскной ассоциации «Лайнс», по-прежнему числил меня своим советником и регулярно начислял зарплату.
Изредка я получал письма с лестными предложениями от одних и с угрозами от других.
Со мной были жена и сын.
В те дни Камал Салахетдинов с его проблемами был от меня далек, как Магелланов пролив…
И тем не менее! Говори после этого о случайности!
В редакцию как-то позвонили. Девичий голосок попросил меня. Предвестниками всех изменений в моей жизни всегда были внезапные телефонные звонки.
Я как раз только что возвратился от Шефа.
Самый бесстрашный в России главный редактор газеты, наш Шеф время от времени позволял себе дико комплексовать, и от этого вся редакция сразу вставала на уши и садилась писать заявления об уходе по собственному желанию.
В тот день случилось нечто подобное.
Отзвук только что закончившегося скандала еще звучал в моем коротком нелюбезном ответе, но обманчиво робкий девичий голосок мгновенно отреагировал:
— Может, я перезвоню позже?
— Какой смысл? Кто вы?
— Вас беспокоят из банка «Независимость»…
— Слушаю.
— Помощница президента банка Наташа…
Звучание речи не баловало переливами. Я внимательно вслушался. Я верю в то, что голос характеризует человека не меньше, чем физиономия.
Девичий голосок с придыханием был слишком тонок и преувеличенно робок, чтобы быть искренним.
—С вами сейчас будет говорить президент банка Лукашова Екатерина Дмитриевна…
В трубке щелкнуло.
—Здравствуйте… — Голос Лукашовой был оживлен и приятен. — Не знаю, сможете ли вы меня вспомнить. Нас познакомили на презентации программы «VIP»… С тех пор я постоянно слежу за вашими публикациями. Меня привлекает ваша информированность…
«Притвора… — Но я смягчился. — Может, в школе, в институте ты еще что-то читала… Сейчас-то у тебя при всем желании нет времени!»
Слышать такие слова все равно было лестно.
— Чувствуется, родное МВД не оставляет вас любовью…
— На словах, возможно.
— У нас есть для вас интересное предложение. Не могли бы вы заехать?
— С охотой.
— Как у вас, например, завтра? Скажем, в десять? Не возражаете? Помощник сейчас объяснит, как к нам добраться…
В тот день все как-то вместе сошлось. Одно к одному: скандал с главным редактором, молодой привлекательный голос президента банка…
Мулла, не прерываясь, читал молитвы.
О чем доселе неизвестном мог он сообщить Аллаху в связи с безвременной кончиной Камала Салахетдинова?
Покойный был круглый сирота откуда-то из предгорий Памира, проживший короткую шальную жизнь.
Был коронован на зоне, а потом землянут, ссучен. Говорили, что несправедливо. Обладая незаурядным природным умом, не имея образования, Камал Салахетдинов сосредоточил в своих руках мощную власть и огромный капитал. До последнего дня сохранил самые теснейшие связи с миром, который известен сегодня как международная организованная преступность…
Его расстреляли в упор у входа в небольшой кельнский ресторан, облюбованный для встреч так называемой российской мафией и потому пользующийся особенно дурной славой.