Неожиданно Джозеф вспомнил дочь мистера Келлара, которую видел тогда же на заправке. Смуглая черноволосая малышка с интересом заглядывала под поднятый капот отцовской машины, а в ответ на шутливое "привет, комарик!" ответила: "Я – Линда Келлар!". При этом девочка гордо вскинула подбородок, и в серо-голубых глазах появилось не по возрасту самолюбивое выражение. А когда она махала ему рукой из окна отъезжающей машины, Джозеф заметил, какой у неё серьёзный взгляд, лет на 20-30 старше её.
"Вот бы увидеть её сейчас! Какая она стала? Сейчас ей лет десять, как моей сестрёнке Бетти. У неё такой же взгляд, или она превратилась в обычную девочку, вроде моих сестрёнок и их подружек? Да нет, обычной девочкой она точно не стала. Что-то в ней есть особенное..."
Что-то подсказывало Джозефу, что в будущем он ещё не раз увидит дочь мистера и миссис Келлар.
На днях, когда он разгружал ящики на рынке после занятий, к нему подошла рыночная цыганка, сидящая днём у входа с попугаем и ящиком с предсказаниями, схватила его за рукав и сообщила, что женщиной всей его жизни станет брюнетка, которую он знал ещё ребёнком, и будет владеть его сердцем безраздельно, даже когда в его жизни появится некая дорогая ему светловолосая женщина... Выпалив всё это и не отвечая на вопросы, цыганка ушла и даже не спросила денег за своё предсказание...
7. ЖУРФИКС У ПРЕЗИДЕНТА
С первых дней вчерашнему выпускнику университета Джозефу Хеллеграну поручили в УБРИ самую тяжёлую работу, так, что свободное время стало для него приятным воспоминанием, но он понимал: это испытательный срок, проверка на прочность. Если он не выдержит и сбежит, то до конца дней будет читать лекции в университете или колледже, или вообще пойдёт учительствовать в обычную школу. А ведь не для этого он так старался столько лет. А если выдержит первые трудности, то потом будет заниматься настоящим делом. И к тому же статус научного сотрудника УБРИ поднимает его на высоту, о которой он раньше лишь мечтал. Корпорация Ричарда Келлара имела правительственные связи и пользовалась в Австралии большим престижем. И Джозеф не хотел терять шанс приобщиться к касте избранных. Поэтому он выполнял всё, что ему поручали, не возражал, если его просили поработать сверхурочно или съездить куда-нибудь по поручению начальства, и старался работать так же добросовестно, как учился в школе и университете.
И эта тактика уже приносила плоды. Джозеф чувствовал, что на него уже не бросают такие снисходительные взгляды, как в начале, и уже не принимают его за парня, разинувшего рот не на свой каравай.
А вчера ему вручили приглашение на журфикс в доме самого президента корпорации. После 10 месяцев работы Джозеф даже не смел ожидать такого поощрения. Это означало, что его признают одним из них.
На журфиксе тон задавала жена президента. Джозеф сразу узнал красавицу миссис Келлар, ничуть не изменившуюся за десять лет. В белом платье скромного покроя и нескромной стоимости она скользила по гостиной с бокалом коктейля в руке, перебрасывалась с гостями репликами, комплиментами и улыбками. Украшений на ней не было, но госпожа Дэррил со своей золотистой смуглой кожей, яркими серо-голубыми глазами и чёрными волосами, блестящими, как дорогой шёлк, выглядела намного роскошнее других увешанных драгоценностями женщин. Сам мистер Келлар расположился в кресле у небольшого столика и время от времени кивком приглашал кого-нибудь из гостей сесть напротив, перебрасывался с ним несколькими словами и следующим кивком отпускал собеседника. Президент УБРИ был сегодня в гавайской рубашке и брюках от бежевого костюма, но в своей скромной одежде (так же, как его жена) выглядел намного элегантнее затянутых в костюмы и смокинги гостей. Смуглый от природы, Ричард сильно загорел под австралийским солнцем, но его густые чёрные волосы не стали жёсткими и не потеряли густоту и блеск. Серые глаза на загорелом лице казались серебристыми. Президент и его жена выглядели так, что, окажись в гостиной редактор журнала "Дом и семья", то лучших натурщиков для обложки спецвыпуска "Портрет идеальной пары" вряд ли стал бы искать дальше.
Джозефа почти не замечали, но и не смотрели на него, как на выскочку, затесавшегося не в свою компанию. Он прохаживался по гостиной, сдерживая бунтующий аппетит, который после бутерброда, порции мороженого и стакана коктейля разошёлся не на шутку и активно требовал добавки. Если он тут набросится на угощение, как голодный гризли, то навеки загубит свою репутацию. Его просто примут за одного из тех ребят, которые приходят в гости, только чтобы наесться на дармовщинку, и относиться будут соответственно. "На обратном пути зайду в пиццерию! – увещевал себя Джозеф, – а тут лучше не увлекаться!".
И вдруг он поймал на себе пристальный взгляд. Обернулся. И мороженое превратилось у него в горле в ледышку.
Ричард Келлар, прищурясь, смотрел на него. Увидев, что молодой человек обернулся, президент кивнул ему, приглашая к своему столу.
"Я не сплю? Он! Меня! Сам! Заметил!!! Так, прежде, чем радоваться, постараюсь вспомнить, не проштрафился ли я на неделе и не предстоит ли мне получить нагоняй?" – подумал Джозеф, усаживаясь в кресло напротив босса по его повелительному кивку.
Ричард предложил ему бокал коньяка и улыбнулся:
– А ты человек слова, Джо. Я ведь тебя узнал. Как-то ты обещал, что непременно будешь работать в УБРИ, и вот ты здесь. Да ещё и с честью выдерживаешь испытательный срок, а некоторые ребята, случалось, сбегали уже через два или три месяца. Начальник твоего отдела тобой доволен, он говорит, что ты усердный и одарённый сотрудник.
– Я столько лет добивался шанса работать у вас, сэр, – ответил Джозеф. – И не думал, что всё будет как по маслу. Но упускать свой шанс я не хочу. Он не один из миллиона, он – единственный!
Он уже не смущался и не заикался перед великим человеком. В конце концов, чего-чего, а испытаний у него хватало, и робеть Джозеф почти разучился.
– Ты правильно рассуждаешь, – кивнул ему Ричард. – Если не изменишь своим убеждениям, у тебя будет прекрасная возможность сделать карьеру на работе!
По дороге домой Джозеф не заметил, как пробежал мимо пиццерии, на лестнице разбил очки и чуть не ошибся дверью квартиры. Его охватывало воодушевление. Почему-то после разговора с мистером Келларом молодой человек уже не сомневался, что добъётся своих целей.
... – Теперь я не сомневаюсь, что это он, – сказал Ричард, вынырнув из бассейна в патио. Находиться на суше он мог сколь угодно долго, в отличие от своих Южных собратьев, но после шумного многолюдного приёма потребность увлажниться стала очень острой. – Прошлой ночью я снова беседовал с Голосом, и он мне сообщил, что сегодня я увижу человека, который займёт важное место в жизни Линды и поможет ей принять судьбоносное решение в судьбе планеты Океанов. И добавил: я сразу узнаю этого человека потому, что он – человек слова.
– Ты уверен, что не ошибаешься? – Дэррил подплыла к мужу и вытянулась на спине, мягко покачиваясь на воде. – Да, я помню этого мальчика в очках, мы разговаривали с ним на заправке в день открытия УБРИ. Он говорил, что постарается поступить на работу в УБРИ. Это о нём ты говорил мне сегодня? Ты считаешь, что он сможет стать твоим преемником, когда ты отправишься покорять новые вершины?
– У него все качества для этого.
– А что ещё Голос говорил о нём и о Линде?
– Что их будет сильно тянуть друг другу, и они будут друг для друга всем, но Джозефу всё время придётся выбирать между Линдой и какой-то полной блондинкой, которую он будет любить так же.
8. ВСПЫШКА
– Эй, долговязая жердь! Линда – дылда!
Линда Келлар вздрогнула, чувствуя, как в глазах темнеет от ярости и отвернулась, стараясь не замечать придурков Гарри, Ронни и Герма, которые уже давно напрашивались. Но пока она находила в себе силы не "вестись" на их наезды. Хотя надолго ли хватит её выдержки?