Одержимый мечтой выхода в космос, Королев обратился за помощью к своему давнему знакомому Михаилу Клавдиевичу Тихонравову, вхожему в высшие эшелоны власти. Тот информировал ряд влиятельных лиц о том, что делал в этом направлении Браун. Сам Королев в это время убеждал верхушку Академии наук. Так данный проект за подписью Президента Академии наук Александра Николаевича Несмеянова поступил в Совмин и ЦК.
Сложность заключалась в том, что Минобороны не хотело, чтобы коллектив Королева отвлекался от проектирования межконтинентальной ракеты Р-7. Однако академик Несмеянов умел быть убедительным, и военные вынуждены были согласиться. Так возникла «спутниковая комиссия», возглавляемая академиком М. В. Келдышем.
Уже на первом заседании комиссии Королеву стало ясно, что он не сможет создать новый ракетоноситель для спутника. Выход был один – как-то привлечь к освоению космоса сверхсекретное изделие Р-7. Так началась проработка «гражданского» варианта боевой ракеты. Исходя из этого, Королев вышел с предложением создания в 1958 г. усовершенствованной ракеты Р-7А с дальностью полета 12000 км и массой головной части в три тонны (в два с лишним раза большей, чем у «Атласа»). При этом в 1957 г. испытания новой машины начнутся с пуска модифицированной ракеты Р-7 со спутником массой 1,6 т. Он убедил Минобороны, что для испытателей, контролирующих работоспособность систем ракеты, а также для стартовой команды, такой пуск вообще ничем не будет отличаться от пуска боевой машины.
Это предложение было принято с оговоркой – проведение запуска спутника произойдет только после двух подряд успешных полетов по боевой расчетной траектории. В результате, в январе 1956 г. Совмин принял постановление о разработке неориентированного искусственного спутника Земли с научной аппаратурой для исследования космической среды и запуске его в 1957 г.
Опираясь на него, представитель СССР в международной комиссии по проведению Международного геофизического года заявил осенью, что советские ученые и инженеры намерены внести определяющий вклад в изучение космического пространства путем выведения на орбиту научного спутника. Однако к концу года стало очевидным, что сроки создания научной аппаратуры нереальны.
Тогда Королев предложил в кратчайшие сроки оснастить спутник лишь радиопередатчиком, сигнал которого подтверждал бы факт его нахождения на орбите. Мотивировал он это тем, что, по отрывочным сведениям печати США, Браун готовится в ближайшие месяцы запустить искусственный спутник Земли, любой ценой добиваясь приоритета.
В этой обстановке гонки приоритетов Королев получил «добро» на изготовление простейшего, но массивного, первого спутника Земли.
ТАСС уполномочено заявить…
Королев решил выяснить, какого мнения по этому вопросу придерживается первый секретарь ЦК КПСС Н. С. Хрущев. Воспользовавшись его посещением в конце февраля с членами Президиума ЦК экспериментального завода, изготовляющего «изделие Р-7», он показал ему макет спутника. Сначала Хрущев не проявил особого интереса. Но после фразы Королева, что «тут мы утрем нос американцам», он мгновенно оживился. Еще больше его раззадорили слова Королева, что в США пошли по неверному пути и стали проектировать специальную многоступенчатую ракету. Хрущев поинтересовался, больших ли доработок потребует конструкция «семерки» и что для этого потребуется. Затем последовал главный вопрос – не повлияет ли погоня за «спутниковым престижем» на главное – создание межконтинентальной ракеты? Ответ Королева просто привел его в восторг: «Мы снимем только боевую головную часть и поставим на ее место спутник. Вот и все!»
После благосклонного внимания высшего руководства создание спутника в виде полуметрового шара с радиоаппаратурой резко ускорилось, и в апреле началась подготовка к запуску непосредственно на ракетном полигоне в Байконуре. Первая машина Р-7 пролетела 98 секунд и взорвалась в воздухе. Неудачными оказались и второй с третьим старты.
Наконец 21 числа ракета достигла намеченной цели. Около недели руководство страны праздновало успех, затем «ТАСС было уполномочено заявить», что «решение проблемы создания межконтинентальных баллистических ракет позволит достигать удаленных районов, не прибегая к стратегической авиации, которая в настоящее время является уязвимой для современных средств противовоздушной обороны».
Вначале это сенсационное заявление было оценено как «советская пропаганда» и не вызвало особого интереса у мировой прессы. Дело в том, что ни в Европе, ни за океаном не было эффективных средств слежения за пусками советских ракет. Уверенные в своем полном превосходстве Браун и его окружение сочли, исходя из состояния работ по испытаниям «Атласа», что Советский Союз блефует.
Именно поэтому появление первого в истории космонавтики спутника 4 октября стало громом среди ясного неба. Он поражал воображение не только своим приоритетным рождением, но и внушительными габаритами, позволявшими наблюдать за его полетом в лучах восходящего и заходящего Солнца даже невооруженным глазом. Параметры этого первого в мире искусственного спутника нашей планеты, хорошо различимые на многочисленных фотографиях, полученных с помощью больших телескопов, просто шокировали западный мир.
Согласно официальной версии, «Спутник-1» сгорел без следа в атмосфере 4 января 1958 года. Однако в Музее битников в Сан-Франциско выставлены обломки, которые 8 декабря 1957 года нашел фермер Эрл Томас.
Рис. 2. Первый спутник
Глава 2
Лайка и серо-зеленые человечки
Нам надо разобраться, будут ли эти лучи вредить организму космонавтов. Для этого мы берем пять наших питомцев, готовим их, отправляем в Дубну, где будут их облучать лучами, подобными лучам открытого космоса.
И после этого мы поймем, опасно или неопасно, или надо посылать космонавтов в космос в специальном защищенном бункере. Не идет речь о полете на Марс или на Венеру. Тут просто принцип, можно ли находиться вне магнитосферы Земли в космосе.
Недавно несколько ведущих российских центров по изучению физики космоса и космической медицине решили изучить влияние радиационной среды открытого космоса, включая космические лучи, на организм человека при дальних полетах космонавтов. МГУ, Объединенный институт ядерных исследований, Институт медико-биологических проблем и НИИ медицинской приматологии приступили к исследованиям облученных на ускорителях приматов.
Когда космонавты находятся на орбите вблизи Земли, их от порывов солнечного ветра и космических лучей очень высокой энергии защищает щит магнитосферы, ну а нас с вами еще и прикрывает толстое одеяло атмосферы. Между тем попытки выяснить, что же находится над нашими головами и могут ли выжить там живые организмы, начались еще в тридцатые годы прошлого века….
На границе стратосферы
Вопрос о том, может ли живое существо, и тем более человек, как-то существовать в «безвоздушном пространстве мирового эфира», активно обсуждался учеными и писателями еще в позапрошлом веке. «Классикой жанра» тут можно назвать жюль-верновские «С Земли на Луну» и «Вокруг Луны», а также «Первые люди на Луне» Уэллса.
Затем появились сведения о том, как ведет себя человеческое тело под высоким и низким давлением. В горах первые астрофизические обсерватории выявили следы космических ливней из разнообразных частиц, обрушивающихся из космоса на нашу планету. Все это подготовило почву для первых «натурных экспериментов» с участием отважных энтузиастов, и в небо устремились стратостаты.
В нашей стране штурм стратосферы начался в 1933–1934 годах, когда были построены стратостаты «СССР-1» и «Осоавиахим-1». 30 сентября 1933 года «СССР-1» с экипажем конструктора К. Д. Годунова, Э. К. Бирнбаума и Г. А Прокофьева поднялся на рекордную высоту в 19 километров. Следующий полет воздухоплавателей П. Ф. Федосеенко, А. Б. Васенко и И. Д. Усыскина, достигнувших 22 километровой высоты окончился трагически. После этого еще было много стратосферных экспедиций, но постепенно штурм высот перешел к ракетной технике.