Серебристый "BMW X5" припарковался во втором ряду на стоянке возле главного входа в трехэтажное здание торгового дома "Ясенево". Водитель не стал выключать двигатель. По крыше барабанит дождь; крупные, как виноградины, капли плющатся на лобовом стекле. Шоркают "дворники"; включенная печка гонит в салон теплый воздух; из динамика радио, настроенного на канал MOSKVA.FM, включенного для фона, звучат шлягеры дня.
В салоне двое. За рулем кряжистый, крепкого телосложения, с короткой стрижкой мужчина лет тридцати трех. Одет в серый в крапинку пиджак с коричневыми кожаными заплатами на локтях и в темные брюки. Под пиджаком белая рубашка, ворот расстегнут, но лишь на одну пуговицу. Куртка и кейс с ноутом оставлены им на заднем сиденье внедорожника.
Рядом, в кресле пассажира, расположилась молодая женщина. Она года на два или три моложе своего спутника. Почти одного роста с ним, под метр восемьдесят. Одета в скромный светло серый жакет и такого же цвета юбку по колено, на шее повязан легкий сине зеленый шарфик. В ближнем кругу - а весьма узок он, этот круг - сосредоточенная, порой даже замкнутая, застегнутая, что называется, на все пуговицы. На людях же эта молодая женщина умеет быть разной - веселой, компанейской, деловой, наивной "блондинкой", ленивой, как кошка, начальственно сердитой...
Короче, такой, какой ее хотят видеть нужные для дела люди.
Анна Козакова бросила взгляд на свои недешевые часики - украшенные бриллиантовой крошкой "Cartier". Без четверти десять. Они прибыли в указанное им место с небольшим запасом по времени. Анна терпеть не может опозданий; к тому же человек, с которым они должны встретиться сегодня, уже вскоре, сам редкий педант.
Перехватив взгляд водителя, направленный на ее обтянутые тончайшим шелком коленки, Анна слегка усмехнулась.
- Не о том думаешь, Кот...
Котов, ее коллега и давний знакомец, ответно улыбнулся, показав плотные белые зубы.
- А ты неплохо выглядишь, подруга.
- Ты это уже говорил. Придумай комплимент посвежей, поизысканней.
- Самая красивая девушка в...
- В Балашихе, - усмехнувшись, сказала Анна. - У тебя у самого жена - красавица. Поэтому не фиг заглядываться на других.
- Вчера получил от "половины" люлей, - пожаловался Котов. - Был жуткий ор. А потом моя благоверная замолчала...
- Не верю.
- В натуре! И сегодня утром, когда я собирался, чтобы заехать за тобой, она ни завтрак не приготовила, ни даже единого словечка не сказала. Представляешь?
- Из за того, что "крякнула" поездка на курорт?
- Вот вот. - Котов с тоской посмотрел на залитое дождевыми ручьями лобовое стекло, по которому уныло шоркают "дворники". - Я мог бы сейчас сидеть в самолете с женой и сыном и потягивать виски. А во второй половине дня я бы уже купался в Красном море...
- Там акулы, Кот. И вообще... в Египте сейчас неспокойно.
- Нормально там. Солнце, тепло, сухо. Не то что в этом нашенском болоте. Да и устал я, между нами говоря, - полтора года без отпуска.
Котов развернулся к спутнице.
- Вот ты вроде была в этом году в отпуске?
- Откуда ты взял?
- Начальник сказал.
- Что, именно так и сказал?
- А откуда, думаешь, я бы узнал? Мы с тобой, подруга, уже несколько месяцев как не контачим.
- А в связи с чем всплыла тема моего отпуска?
- Ну... я начал отмазы кидать.
- Отмазы? - Анна покосилась на него. - А по русски объяснить можно?
- Когда с шефом говорил... Сказал ему, типа, вы не правы. Ну, мол, ни Анна Алексеевна... то бишь ты... а он твое имя сам назвал... ни я, опять же, в этом году не отдыхали. Пытался усовестить, что мы, мол, пахали, как "папы Карлы"... И потому имеем право на отпуск.
- Хотел мною прикрыться?
- Ну а че делать? - Котов почесал раздвоенный ямочкой подбородок. - Говорю же, искал отмаз. У нас ведь билеты в Шарм эль Шейх были на руках! И я, между прочим, официально числюсь в отпуске.
- И что тебе на твои попытки подверстать к твоим проблемам меня сказало наше начальство?
- Сказало, что ты совсем недавно была в отпуске. Не далее как этим летом.
- Умгу, вот как, значит, - пробормотала Козакова. - Они называют это отпуском? Ну и ну... Еще что про меня сказали? - громче сказала она. - На тему моего недавнего отпуска?
- Шеф сказал, что ты с мужем ездила в Таиланд...
- Это все?
- Ну да, все... Хорошо отдохнули?
- Замечательно, - сухо произнесла Анна. - Как в сказке побывали.
- Должно быть, он у тебя крутой мужик?
- Нормальный, - уклончиво сказала Анна. - Тебя не должна волновать моя личная жизнь.
- Да я так просто... - Анатолий пожал плечами. - Спросил, и все.
- Так и я просто отвечу - да, служит. Работает в международной частной компании. А все прочее, Кот, тебя не касается.
Минуту или две они сидели молча. Но Котов не тот человек, кто может долго хранить молчание.
- Сколько мы не виделись, Анна? - спросил он. - С февраля, кажется?
- С марта. Когда в Алеппо...
Анна не стала договаривать фразу - Котов вряд ли страдает провалами памяти и наверняка должен помнить ту их опасную поездку в этот превращенный нынче в руины сирийский город.
- Не о том думаешь, Толя. Забудь про свои курортные планы.
- Пытаюсь.
- И переключись на то задание, которое нам... да, да, и тебе тоже!.. поручено.
- Откуда тебе знать, подруга, о чем я думаю?
- У тебя на лице все написано.
Котов, чуть развернув внутреннее зеркало, глянулся в него. Обычное лицо, гладко выбритое, кстати. Да, несколько брутальное, как и весь его облик, напоминающий братка девяностых годов. Ну так что ж, таким он уродился, и ничего с этим теперь не поделаешь.
- Я даже не с бодуна, - сказал Котов. - Хотя вчера ох как хотелось нарезаться.
Анна слегка - понимающе и вроде даже как сочувствующе - покивала.
Для нее самой было полной неожиданностью то, что к ней, работавшей в последние несколько недель по одной закрытой теме - и занимавшейся этой темой фактически в одиночку, - указанием сверху вдруг "прицепили" Котова.
Как и она сама, Котов работает под прикрытием; какая то часть его биографии, и наверняка немалая, залегендирована. В последние года три или четыре он на фрилансе - есть такая категория журналистов и операторов, снимающих материалы для крупных российских и европейских информагентств и телеканалов, но не состоящих в штате этих структур.
Позавчера, в четверг, когда Анна возвращалась к себе из Подольска, где находится архив Минобороны, ей прозвонил Антонов, ее личный куратор, и велел приехать на конспиративную квартиру. Там она застала обоих своих начальников. Прежнего куратора - полковника Митрохина, главу ближневосточного направления Третьего департамента ГРУ. И нынешнего - Виктора Антонова, подполковника ГРУ, работающего в последние годы под прикрытием и успевшего наработать себе имидж удачливого бизнесмена и теневого "решальщика" (его бизнес сориентирован опять же на страны Ближнего Востока и Восточного Средиземноморья).
- Немного же ты раскопала, Анна Алексеевна, - выслушав ее доклад, сказал Антонов. - Сущие крохи... И "суженый" твой помалкивает.
- Мы только и знаем, что он переведен в Кемп Бастион и что его привлекают на сопровождение конвоев, - сухо заметил Митрохин. - Содержательной информации в последнее время от него не поступало.
- Прошу не забывать, что Иван постоянно находится под колпаком, - огрызнулась Анна. - Во вторых, очень сложно найти черную кошку в темной комнате... если ее там нет .
- Она там есть, - сказал Антонов. - Притаилась где то в большой черной пещере ... - Виктор Михайлович, ввернув этот странный для непосвященного оборот, помнится, со значением посмотрел на нее. - И ты, Анна... вернее, вы оба, ты и Иван, должны интересующее нас нечто обнаружить до того , как его найдет еще кое кто...