Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск им. М. Ю. Лермонтова. Выпуск 1 - Альманах

Слово редактора

Анастасия Лямина

Шеф-редактор журнала «Российский колокол», член Интернационального Союза писателей.

Гражданская миссия и роль поэта и писателя

Творчество Михаила Юрьевича Лермонтова знакомо и любимо многими. А его стихотворение «Поэт» представляет собой одно из лучших творений, отражающих тему поэта и поэзии, его гражданскую миссию. В этом плане произведение известного лирика можно рассматривать как своеобразную литературную декларацию.

Вот и в творчестве наших авторов, героев «Спецвыпуска им. М. Ю. Лермонтова» журнала «Российский колокол» прослеживается приверженность лермонтовскому стилю. Их произведения эмоциональны, наполнены глубоким смысловым содержанием, изображают мечту о миссии современного поэта, призванного «глаголом жечь сердца людей».

Поэтические, прозаические и публицистические тексты спецвыпуска написаны прекрасным языком. В нем есть и серьезные, и лирические произведения, которые не оставят читателей равнодушными.

Сборник создан в рамках конкурса-премии им. М. Ю. Лермонтова по поручению председателя Правления Интернационального Союза писателей Гриценко Александра, и направлен на взаимодействие с авторами.

Татьяна Альбрехт

Татьяна Борисовна Альбрехт, родилась в Москве.

Окончила педагогический колледж, училась в Историко-архивном институте при РГГУ по специальности историк-архивист, закончила театроведческий факультет ГИТИС.

Работала преподавателем истории в СОШ № 1877, в отделе межархивных коммуникаций в Российском государственном архиве литературы и искусства, библиотекарем в Горбачев-фонде и библиотеке ГИТИС, была корреспондентом нескольких изданий, в частности, «Огонек», женский журнал «Виринея», журнал «Здоровые дети», газета «Русская береза».

В настоящее время служит редактором в литературно-драматической части театра «Мастерская Петра Фоменко».

Связанные одной кровью

– Он и отца любимец.

– И об этом

Я не скорблю. Как будто я не должен

Любить того, кого отец мой любит!

Мы братья.

И братьями останемся.

Иаков медленно уходил от стана. Перед ним у подножия холма блестела лента реки. Он заслонился рукой от солнечных бликов, огляделся. Рыжие холмы, редкий кустарник, черные точки птиц. Тяжело вздохнув, он решительно пошел вперед.

Солнце взбиралось все выше. Иаков поднялся на холм и почувствовал, как внезапно ослабели ноги. «Трус! Раньше надо было бояться! А теперь поздно… Но что я ему скажу?..». Ветер донес до его слуха топот копыт. Он всмотрелся в мглистую даль и разглядел на берегу реки множество всадников, приближавшихся неспешной рысью. Сердце бешено заколотилось. Он замер, не в силах двинуться дальше. «Господи, если отец благословил меня по Твоей воле, помоги мне!».

Всадники приближались. Чуть впереди остальных ехал могучий мужчина с волосами цвета меди. «Он!» – понял Иаков, заворожено глядя на наездника. Тот круто осадил скакуна, легко соскочил на землю и, бросив рабу поводья, начал стремительно подниматься на холм. Иаков глубоко вздохнул, выпрямился. Шаги слышались все ближе. Он вскинул голову и встретил пронзительный взгляд сапфирово-синих глаз из-под косматых бровей.

С минуту братья молча смотрели друг на друга. Иаков первым отвел глаза. Исав неторопливо подошел и вдруг крепко прижал младшего к груди.

– Здравствуй, брат!

Иаков едва не задохнулся в его объятиях.

– Исав… – прошептал он, чувствуя, как подступают слезы.

Старший взял брата за плечи, отстранил, рассматривая.

– Ты возмужал, малыш! И руки, видно, к делу приспособил. Молодец!

– А ты не изменился, Исав. Нисколько, будто годы мимо прошли.

– Ну конечно! – недоверчиво засмеялся старший. – Язык у тебя все такой же бойкий! Ладно, что ж мы стоим – идем ко мне в шатер.

Иаков изумленно смотрел на брата.

– Идем, идем! Выпьем, поговорим.

– Если зовешь.

Исав обхватил его за плечи и повлек вниз, в долину, уже пестревшую шатрами.

Трапезу завершили в сумерках. Иаков хотел, было встать.

– Куда ты?

– Засиделся. Темнеет уже. И семья заждалась.

– Ничего, подождут. Не торопись.

Иаков насторожено взглянул на Исава.

– Почему не торопиться?

– Мы не поговорили о самом главном.

Иаков подобрался. Брат нависал над ним, огромный, сильный, обжигая пронзительным взглядом вдруг потемневших глаз.

– Ведь нам есть о чем поговорить, не так ли? – усмехнулся он.

Иаков замер, сжавшись в комок.

– Как ты боишься меня, братец! – Исав сел напротив. – Успокойся. Я ничего тебе не сделаю. Но этого разговора я ждал слишком долго. Так что не спеши уходить.

– Не спешу. Я сам пришел поговорить, – как можно спокойнее ответил Иаков.

– Опять хитришь! Не лги – ты очень не хочешь этого разговора: пытался задобрить меня дарами, заговорить зубы. Не выйдет! Мне нужны ответы!

– Я понял, брат. Я готов.

– Правда? – насмешливо спросил Исав. – Посмотрим… Да сядь ты по-человечески! Не жмись в угол, как мышь. Хотел бы я тебе зла, не звал бы в гости.

Иаков осторожно придвинулся ближе к огню, жестом отверг чашу вина.

– Как хочешь. Тогда первый вопрос: зачем ты вернулся?

– Но… – растерялся Иаков, – я пришел на родные земли, к отцу…

– Много же лет тебе понадобилось, чтобы вспомнить об отце!

– Неправда! Я никогда о нем не забывал. Просто…

– Просто пока было выгодно, предпочитал оставаться в Хараане.

Иаков с удивлением взглянул на брата. Тот невесело усмехнулся.

– Время – лучший учитель, малыш. Все постигается с опытом.

– Да, – впервые в жизни Иаков почувствовал, ему не хватает слов.

– Что молчишь? Возрази, если я не прав.

– Ты прав… отчасти. Я же рассказал – Лаван не отпускал меня.

– И мой хитроумный брат столько лет не мог придумать способ сбежать?

– Хорошо, постараюсь быть честным. Ты прав: пора объясниться. Спрашивай.

– Я повторяю вопрос: почему ты вернулся?

– Мне велел Господь. Да… я сам часто думал об этом, но не решался. И вот Бог явился ко мне и приказал вернуться сюда.

– Бог? Что ж… почему бы нет? Ты ведь получил Его благословение.

Краска бросилась Иакову в лицо, он отвернулся.

– Зачем отводишь глаза? Тогда надо было стыдиться. Теперь поздно.

Иаков молчал. Горькая усмешка искривила губы Исава.

– Вот мы и подошли к самому страшному для тебя вопросу, правда, братец?

Младший молчал.

– Ответь! – жестко велел старший.

– Да, – едва слышно произнес Иаков.

– Тогда объясни, почему ты это сделал?

Повисла тишина. У становища завозились верблюды, раздался ослиный крик. Исав выглянул из шатра, прокричал что-то и снова повернулся к брату.

– Видишь ли… мама… – начал Иаков.

Ответный жест брата словно запечатал ему губы.

– Не надо про мать. Когда я вернулся, говорил с ней. Она мне все объяснила.

– Ты говорил с ней об этом? – изумился младший.

– Я предпочитаю прямые пути.

Снова лицо Иакова залила краска стыда.

– Что же мама сказала тебе?

– Сказала: никогда не понимала, почему благословение может получить лишь один. Тебя она любила больше, не смогла смириться с тем, что это буду я. Что я мог ответить? У родителей есть право на любимчиков.

– Но ведь совершился обман!